Стивен Кинг - Мареновая роза

Она открыла рот. Но из глубины горла вырвался лишь едва слышный шум выдоха, похожий скорее на свист, чем вздох.

Он накрыл ее руку своей ладонью и слегка сжал. Прикосновение длилось недолго, однако ее нервные окончания будто поразил удар электрическим током, и секунду-другую она не видела ничего, кроме сидящего напротив мужчины — ничего, кроме его волос, губ и, самое главное, глаз. Остальной мир погрузился в небытие, словно они вдвоем оказались на сцене, где вдруг погасили все лампы, кроме одного-единственного яркого жаркого софита.

— Не надо насмехаться надо мной, — попросила она, и в этот раз ее голос отчетливо дрожал. — Пожалуйста, не смейтесь. Я этого не вынесу.

— Я никогда этого не сделаю, — произнес он рассеянно, словно данный предмет находился вне поля их обсуждения. — Но я буду говорить вам все, что вижу. — Улыбнувшись, он протянул руку, чтобы снова прикоснуться к ее руке. — Я всегда буду говорить вам то, что вижу. Обещаю.

7

Она заверила его, что ему совсем не обязательно подниматься по лестнице и провожать ее до самой двери, но он настоял на своем, и она обрадовалась. Когда официант принес бифштекс и жаркое, разговор перекинулся на менее личные темы — он пришел в восторг, выяснив, что упоминание о Роджере Клеменсе было не случайным, что она вполне уверенно ориентируется в бейсболе, и они долго обсуждали достоинства и недостатки городских команд, после чего естественно переключились с бейсбола на баскетбол. Она почти не вспоминала о Нормане до тех пор, пока они не сели в машину, чтобы вернуться домой. В этот момент она представила, каково будет открыть дверь и увидеть в комнате его, Нормана, сидящего на кровати с чашкой кофе, может быть рассматривающего висящую на стене картину с изображением женщины на вершине холма.

Потом, когда они поднимались по лестнице — Рози впереди, Билл на ступеньку или две сзади — у нее родился новый повод для беспокойства. Что случится, если он вздумает поцеловать ее на прощание? И что, если после поцелуя захочет зайти к ней?

«Разумеется, он захочет зайти, — произнес Норман тем тяжелым терпеливым тоном, к которому прибегал, когда старался не рассердиться на нее и все же не мог сдержать злость. — Более того, он будет настаивать. С чего бы тогда он тащил тебя в ресторан и вышвыривал полсотни баксов? Черт возьми, ты должна быть польщена — на улице полно шлюх, которые проявили бы гораздо большую уступчивость и за половину этой суммы. Он захочет войти, он захочет трахнуть тебя, и, наверное, это не худший вариант — может, после этого ты станешь меньше витать в облаках».

Ей удалось достать ключ из сумочки, не уронив его, но кончик ключа долго постукивал по металлическому кружку, категорически отказываясь находить замочную скважину в центре. Он накрыл ее руку своей и помог вставить ключ на место. Снова в момент прикосновения она ощутила легкий удар электрическим током и не смогла уйти от воспоминаний, которые вызвал у нее входящий в замочную скважину ключ.

Она открыла дверь. Нормана нет, разве что он прячется в душе или кладовке. Всего лишь приятная комната с кремовыми стенами, висящей у окна картиной и включенным над раковиной светом. Пока еще не дом, но гораздо ближе к дому, чем общая спальня в «Дочерях и сестрах».

— Вы знаете, очень даже неплохо, — задумчиво заметил он. — Не двухэтажный особняк в пригороде, но все же неплохо.

— Не хотите ли войти на минутку? — предложила она, с трудом шевеля совершенно бесчувственными губами, как будто ей сделали укол новокаина. — Я могла бы угостить вас чашечкой кофе…

«Великолепно! — завопил Норман из крепости в ее голове. — Сразу берем быка за рога, так, что ли? Ты угощаешь его чашечкой кофе, а он тебя — сливками. Не ожидал от тебя, крошка».

Билл, казалось, тщательно обдумал ее предложение, прежде чем отрицательно покачать головой;

— Мне кажется, это не самая подходящая мысль. По крайней мере, не сегодня. По-моему, вы не до конца представляете, как действуете на меня. — Он засмеялся чуточку напряженно. — Наверное, я и сам не до конца представляю, как вы на меня действуете.

Он заглянул ей через плечо и увидел нечто, заставившее его поднять кверху большой палец.

— Все-таки вы оказались правы в отношении картины — в тот момент я ни за что бы не признал этого, но вы были правы. Пожалуй, вы уже тогда знали, где ее повесите, признайтесь.

Она отрицательно покачала головой, расплываясь в довольной улыбке.

— Когда я выменяла у вас картину, то даже не подозревала о существовании этой комнаты.

— Тогда вы ясновидящая. Готов поклясться, лучше всего она смотрится на том месте, где ее повесили, в конце дня или начале вечера. Когда солнце подсвечивает ее сбоку.

— Да, она просто замечательная в это время, — подтвердила Рози, хотя могла добавить, что картина смотрится прекрасно в любое время суток.

— Насколько я понимаю, она вам еще не надоела?

— Ни капельки.

Мысленно она добавила: «И еще она выкидывает забавные фокусы. Подойди поближе и посмотри на нее внимательно. Может, тебе удастся рассмотреть нечто более интересное, чем женщине, которая собирается размозжить тебе голову банкой фруктового коктейля. Скажи-ка, Билл, не кажется ли тебе, что картина неожиданно изменилась, перескочив с обычного экранного размера до „Синерамы-70“, или это плод моего воображения?» Но, конечно, ничего этого она не сказала вслух. Билл положил ей руки на плечи, и она посмотрела на него торжественно, как ребенок, готовящийся лечь в постель. Он наклонился и поцеловал ее в лоб, в гладкую точку, у которой сходятся линии бровей.

— Спасибо, что согласились поужинать со мной.

— Спасибо, что пригласили меня. — Она почувствовала, как по левой щеке скатилась теплая слезинка, и утерла ее тыльной стороной ладони. То, что он увидел ее слезу, не вызвало в ней ни стыда, ни страха; она чувствовала, что может доверить ему свою слезинку, и ощущение доставило ей удовольствие.

— Послушайте, — сказал он. — У меня есть мотоцикл — старый добрый «харлей-дэвидсон». Он большой и трескучий и иногда глохнет на перекрестке, если красный свет не включается слишком долго, но он удобный, а я на удивление надежный и осторожный мотоциклист. Один из шести владельцев «харлея» в Америке, которые надевают шлемы. Если погода в субботу будет хорошей, я мог бы заехать за вами утром. Я знаю отличное местечко милях в тридцати отсюда, у озера. Красота! Для купания еще холодно, но мы могли бы устроить небольшой пикник.

Несколько секунд она молчала, лишившись дара речи — ее потрясло, что он снова приглашал ее. Затем представила, как едет с ним на мотоцикле… как это будет выглядеть? Что она почувствует? Несколько мгновений Рози думала лишь о своих ощущениях: сидеть за его спиной на двух колесах и разрезать пространство со скоростью пятьдесят или шестьдесят миль в час. Крепко держаться за него руками. Совершенно неожиданно ее захлестнула горячая волна, похожая на приступ лихорадки, и она не поняла, что представляет собой эта волна, хотя вспомнила, что подобное происходило с ней и раньше, правда, очень, очень давно.