Тайна Крикли-холла - Герберт Джеймс
Серафине не понравилась река, спешившая к заливу. Уж слишком сильно бурлили и пенились ее волны, выплескиваясь на берега, будто в нетерпении.
Ну, хотя бы дождь угомонился. Мама говорила, многие из местных уже беспокоятся из-за последних ливней. Они могут вызвать еще одно наводнение, вроде того, что было шестьдесят лет назад, так говорят люди. Большое наводнение сорок третьего года стало немаловажной частью истории Холлоу-Бэй, и хотя теперь в живых осталось всего несколько человек из тех, кто помнил те события, все же наводнения боялись. Если верхние вересковые пустоши снова окажутся не в силах впитывать воду, трагедия может повториться. Именно это предсказывали некоторые старожилы, но мама говорила Серафине, что такого не может случиться. Выше по реке для того и построили мосты, чтобы можно было справиться с заторами, а саму реку расширили там, где она впадает в залив, так что не тревожься, детка, деревню не затопит во второй раз. Да, так говорила мама, и Серафина ей верила. Но все равно она радовалась, что сегодня нет дождя.
Девочка уставилась на старое страшное здание, видневшееся за рекой. Кому пришло в голову жить в таком доме? Серафина чувствовала себя так, словно за ней кто-то наблюдал. И Квентину тоже так показалось.
— Давай все-таки просто оставим ее на крыльце, — проскулил он. — Как ту птицу.
Серафина нахмурилась.
— Я тебе уже говорила, надо засунуть крысу ей в постель.
— Не нравится мне это место. У меня от него мурашки по коже бегают. А что, если мы бросим ее в кухню, через порог? Это все-таки не то же самое, что войти в чужой дом.
— Нет! Прекрати скулить!
По правде говоря, теперь, подойдя к дому, Серафина нервничала куда сильнее, чем по дороге, но она не хотела, чтобы ее туповатый братец это заметил. Она всегда была главной, а Квентин во всем ей подражал. Она не может отступить. Кроме того, ее снедала жажда мести.
Она нащупала в кармане куртки ключ, и ее охватила дрожь предвкушения.
— Пошли, Квентин, — резко сказала она, возбужденная мыслью о предстоящем деле.
Квентин еще раз внимательно осмотрел дорогу, прежде чем последовал за сестрой. Он поскользнулся на влажных досках моста, но вовремя ухватился за перила.
Они бок о бок пересекли мокрую лужайку — высокий мальчик рядом с коренастой девочкой, — пройдя мимо неподвижно висевших качелей — их деревянное сиденье отсырело и потемнело от дождевой воды. Просто для того, чтобы удостовериться, что в доме никого нет, Серафина позвонила в парадную дверь, потом взялась за огромный готический дверной молоток и стукнула раз-другой в филенку. Если бы кто-то вышел, она могла бы сказать, что ее прислала мама — спросить, не нужно ли им доставлять по утрам свежие яйца Но никто не откликнулся, и Серафина, усмехнувшись, прошипела брату: «Ага!» — и из ее тонких губ вылетело облачко пара.
* * *Они вошли через кухонную дверь, воспользовавшись ключом, украденным у матери. У Триши Блэйни ключ имелся потому, что Крикли-холл уже давно пустовал и управляющему было удобнее просто отдать ключ уборщице, чем самому приезжать сюда каждый месяц, тем более что ему наплевать, хорошо ли убирается нежилой дом.
Серафина осторожно закрыла дверь изнутри, и брат с сестрой на цыпочках прошли через кухню, стараясь не шуметь, хотя и знали уже, что в большом старом доме никого нет. Они ненадолго задержались у внутренней кухонной двери — та была плотно закрыта — и переглянулись, как бы подбадривая друг друга, прежде чем Серафина взялась за дверную ручку и повернула ее.
Проскользнув в дверь, они очутились в огромном холле. Серафина не удивилась зрелищу, потому что мать как-то описывала ей необычное помещение.
— Эй, есть кто? — осторожно позвала девочка, готовая моментально удрать, если вдруг услышит чей-то голос. Но вокруг стояла тишина. Как в могиле.
Серафина бесшумно прикрыла кухонную дверь, потом осмотрелась по сторонам.
— Смотри, сколько тут воды, — сказал Квентин, широким жестом показывая на выложенный каменными плитками пол.
Его сестра удивленно уставилась на лужицы. Квентин был прав — воды было слишком много, она расплескалась по всей огромной комнате, скопившись в основном в углублениях потертых плиток. Потом Серафина вспомнила. Когда мама рассказывала ей об этом доме, она говорила, что иной раз, когда они с Меган приходили сюда наводить чистоту, в холле бывало множество маленьких луж дождевой воды. Она сказала, что мистер Грэйнджер, управляющий, уже приглашал кровельщика, с которым постоянно имел дело, и просил устранить протечки, но тот не нашел в крыше ни одной дырки, как ни искал. Мама и Меган вытирали воду, но когда они спускались вниз, закончив уборку наверху, в холле снова было полным-полно воды. Такое случалось нечасто, но все равно казалось очень странным.
Квентин вышел на середину холла и закружился вокруг себя, раскинув руки и подняв лицо вверх, к высокому потолку; в одной руке он держал пакет с крысой.
— Эгей! — воскликнул он, потом остановился и громко захихикал, глядя на сестру. — Никого нет, Серфи! Весь дом — наш!
Направляясь к брату, Серафина заметила рядом с кухней какую-то открытую дверь. То есть приоткрытую. Из нее тянуло запахом сырости, и еще девочка ощутила сквозняк. Она поежилась. В этом доме было слишком холодно. Она видела, как изо рта Квентина вылетают легкие, но вполне различимые облачка пара.
Квентин вдруг съежился, подняв плечи чуть ли не до ушей, как будто холод внезапно пробрал до костей и его тоже. Настроение Квентина изменилось.
— Не нравится мне здесь, Серфи. Просто мурашки по коже!
Хотя в огромное окно на повороте лестницы ярко светило солнце, углы огромной комнаты оставались в тени, а деревянные панели стен заставляли холл выглядеть даже темнее, чем он был на самом деле. Миллионы пылинок плавали в солнечных лучах.
— Давай-ка лучше уйдем отсюда поскорее, Серфи. Послушай, я могу положить крысу вот тут, на пол. Они ее увидят, как только вернутся домой… — Квентин наклонился, опустив пакет с крысой на влажные плитки пола, и сунул руку внутрь, намереваясь достать дохлятину.
— Нет! — оборвала его сестра, но ее голос звучал при этом негромко. — Мы поднимемся наверх.
Квентин застонал.
— Мне это не нравится! — Что-то пугало его в доме, хотя он и не знал, что именно. К тому же ему захотелось в туалет. — Слушай, все говорят, здесь полно привидений! — Он выпрямился, оставив крысу в пакете. Потом осмотрел закрытые двери, выходившие в холл, и приоткрытую — та была совсем близко от них, глянул вверх, на галерею… черт побери, как же там темно… — Серфи, давай уйдем! — настойчиво произнес он.
— Можешь остаться тут, внизу, если хочешь, но я собираюсь найти ее спальню! — Серафина шагнула к брату, наступив при этом в лужу. — Давай пакет! — приказала она, протягивая руку.
Квентин спрятал пакет с крысой за спину.
— Не думаю, что тебе надо ходить наверх.
Серафина раздраженно фыркнула, и белое облачко пара вылетело у нее изо рта и тут же растаяло.
— Дай мне его! — в бешенстве прошипела она.
— Ладно, но я тут не останусь.
Он протянул пакет сестре, и Серафина удивилась, насколько тот оказался тяжелым. Дохлая крыса — и так много весит? Серафина сморщила нос, почувствовав вонь, сочившуюся из пакета. Вроде она не так сильно воняла полчаса назад?
— Подождешь меня! — приказала она брату.
— Нет уж. Я сматываюсь. А ты можешь тут погулять.
Квентин повернулся, намереваясь вернуться к кухонной двери, но сестра толкнула его ладонью в грудь.
— Я не шучу, ты, чертов трус, — сказала она, оскалив зубы. — Ты меня подождешь, или… Что это было?
Квентин уставился на нее, разинув рот:
— Где?
— Шум какой-то.
— Я не слышал.
Они оба замолчали, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь.
Вдруг Серафина вздрогнула:
— Опять!
— Вроде и я теперь слышал, — прошептал Квентин, его глаза тревожно расширились.
— Где это?
— Не знаю. Думаю, наверху. — Он задрал голову, оглядывая лестницу.
