Джереми Робинсон - Кронос

Джиона…

Аттикус сосредоточил взгляд на близящейся яхте. Надо покончить с этим. Спасти девочку. Пока он заведет «Манту» в отсек, пока преодолеет бесчисленные ступеньки, сил на то, чтобы помешать кому бы то ни было, уже не будет. И охота к тому времени, скорее всего, подойдет к завершению. Тревор, несомненно, чокнутый, но ведь он умеет быть и очень чутким. Или он просто хороший актер. Тем не менее с ним можно будет поторговаться.

До поверхности оставалось еще пятьдесят футов, и Аттикус видел единственный способ успеть добраться до Тревора. Он поставил «Манту» под угол в сорок пять градусов, нацелившись в нос «Титана». Затем поднес большой палец к желтой кнопке, активирующей вспомогательные двигатели субмарины. Если «Манта» обладает достаточными аэродинамическими качествами, как он предполагал, план может сработать. Если нет — что ж, тогда на девственно-чистом борту «Титана» появится небольшое пятно. Когда «Манта» развила скорость, намного превышающую достигнутую во время первой подводной вылазки, Аттикус вдавил кнопку… и увидел, как с носа субмарины срывается веер пузырьков воздуха.

«Манта» также была способна к кавитирующему движению!

Аттикус не успел осознать, какую скорость ему удалось набрать, как «Манта», подобно своему прототипу в животном мире, вылетела из воды.[35] Совсем рядом ослепительно белой громадой высился корпус яхты. Стремительно выскочив на свет божий, субмарина на полной скорости врезалась в венчающую нос фигуру валькирии с мечом в одной руке и щитом в другой. На этом мог бы и завершиться первый полет «Манты», но, к счастью, лодка отделалась несколькими царапинами на брюхе.

С высоты Аттикус успел еще рассмотреть яхту. Первое, что бросилось в глаза, — огромная пушка, ствол которой нацелился в океан. «Откуда взялась эта штуковина?» — подумал он.

Затем глаза его расширились: «Манта» стремительно приближалась к рубке. Через мгновение он врежется в нее! Аттикус быстро нащупал ремень безопасности, пристегнулся и приготовился к лобовому столкновению, которое будет стоить ему жизни, но спасет Джиону.

38

На борту «Титана»

После того как машина, стреляющая глубинными бомбами, известная как «дикобраз», израсходовала весь боезапас, внимание собравшихся в рубке людей вновь обратилось к происходящему на экранах. Картинка, передаваемая расположенными на борту субмарины камерами, давала ясное представление о происходящем под водой.

Аттикус и морской змей заметили глубинные бомбы, но не среагировали вовремя, чтобы избежать последствий. Вода вокруг «Манты» внезапно вскипела мириадами пузырьков и забурлила многочисленными водоворотами. Зрители в рубке завороженно наблюдали за тем, как Аттикус сначала удержался в кресле, а затем ухитрился поднять субмарину со дна, воспользовавшись ударной волной от взрыва, которая, правда, едва не перевернула лодку.

Тревор радостно захлопал в ладоши.

— Давай, Аттикус, старина! Убирайся оттуда! Покажи нам, на что ты способен!

И Аттикус показал.

Не отрываясь и не моргая, обращая внимание на малейшие детали, Тревор смотрел за синхронным подъемом на поверхность. Еще мгновением раньше смертельные враги, приготовившиеся к схватке, теперь они вместе бежали от объединившей их угрозы, скользя бок о бок, словно партнеры в удивительном подводном танце.

В этот момент Тревор понял, что эти двое — родственные души. Смертельно опасные хищники. У него вдруг свело живот, и Тревор впервые задумался, разумно ли было предпринимать столь решительную атаку. Аттикус оставался чертовски опасен, и становилось очевидно, что ему удастся выбраться невредимым из-под града глубинных бомб. Поймет ли он их решение атаковать монстра? Как бывший военный — возможно. Но внутри Кроноса находилась его живая дочь, и Тревор засомневался в реакции Аттикуса. Потом Тревор вспомнил, кто он такой, и все встало на свои места. Черт возьми, он имеет Богом данное право выделывать все, что ему захочется.

И моментально страх уступил место возбуждению от осознания того факта, что впервые за многие годы ему было по-настоящему страшно. Лицо озарила улыбка до ушей, и он рассмеялся, когда возле поверхности пути Аттикуса и Кроноса разошлись.

Повернувшись к Римусу, он сказал:

— Запусти прямо сейчас еще четыре торпеды и наведи пушку на цель. Я хочу, чтобы она выстрелила, как только Кронос покажется на поверхности.

Римус передал по радио команду выпустить четыре торпеды одну за другой, после чего уселся перед пультом, на экране которого светилось перекрестье прицела. Ушли в прошлое те дни, когда для наведения пушки на цель требовалось вводить в машину координаты. Используя приобретенную Тревором систему спутникового наведения «Хок-ай»,[36] Римус мог прицелиться, просто найдя цель на экране, с возможностью стократного увеличения. Или же можно было связаться со спутником и выбрать цель одним нажатием кнопки на мышке — и, как в видеоигре, если цель захвачена, пушка настраивается и стреляет. В настоящий момент Римус решил отказаться от услуг спутника и высматривал, не покажется ли из воды туловище Кроноса.

— Торпеды ушли.

Стоя за спиной Римуса, Тревор смотрел на экран, ожидая, что торпеды прикончат Кроноса. Взметнувшийся в воздух фонтан свидетельствовал о том, что первый снаряд нашел цель.

Услышав грохот близкого взрыва, Андреа начала вырываться и изрыгать проклятия. Однако ничто не могло отвлечь внимание Тревора от поставленной цели.

— Еще немного, дорогой Римус, — с воодушевлением прошептал Тревор, — и придет время действий.

Взорвалась вторая торпеда, и новый фонтан воды взлетел вверх. И сразу же по поверхности океана пробежала зыбь, вызванная приближением массивного тела. Римус подобрался и приготовился к решающему моменту.

— Проклятье! Он сошел с ума? — Крик О'Ши моментально привлек внимание Тревора и оторвал Римуса от наведения прицела. Тревор развернулся, увидел, что О'Ши уставился на экраны, и тоже посмотрел туда. На трех экранах из четырех видно было только голубое небо. На четвертом — стремительно удаляющаяся поверхность океана. А на пятом экране Аттикус с застывшим лицом по-прежнему вдавливал кнопку активации. Он сумел поднять «Манту» в воздух!

Римус тоже повернулся в кресле и посмотрел на экран.

— Какого черта?

Глаза всех собравшихся в рубке были устремлены на экраны, где разыгрывалось невероятное действо — субмарина летела по воздуху! И все дружно замерли, когда камера, установленная в передней части «Манты», передала на экран четкое изображение рубки «Титана». Тревор резко обернулся и увидел собственными глазами, что все происходит на самом деле. Аттикусу не просто удалось поднять «Манту» из воды — он еще и нацелил ее точно на рубку яхты. Похоже, он был так разъярен пренебрежением, проявленным Тревором в отношении жизни его и его дочери, что решил стать камикадзе.