Евгения Грановская - Конец пути
– Надевай каску и фонарик, – сказал Светлов. – Что-то подсказывает мне – у нас мало времени.
Через пять минут Глеб и Саша стояли в двухстах метрах от «Умного дома», у тяжелого анкерного люка, которым был закрыт бетонный ствол.
Не обращая внимания на дождевые струи, хлещущие их по плечам и тарабанящие по пластиковым каскам, друзья стянули с люка тяжелую стальную крышку.
Саша начал спускаться в шахту первым, Глеб, выждав немного, последовал за ним. Метров десять они спускались вниз по отвесной лестнице. Затем, оказавшись внизу, увидели отходящий в обе стороны тоннель диаметром около двух метров. Труба была совершенно чистая, лишь по самому дну тек слабенький ручей грязноватой жижи.
– Видишь? – весело произнес Светлов. – Все не так уж плохо.
Саша включил фонарь-«миллионник», но света от него не хватало, чтобы полностью просветить коллектор до поворота.
Светлов и Корсак пошли вперед бодрым шагом. За поворотом они наткнулись на перепадное устройство шахты, из которого – с немалой высоты – лился в трубу ручеек грязной воды.
– Пока все нормально, – сказал Саша. – Пошли дальше.
Они зашагали дальше. Поток нечистот был настолько слабым, что практически не чувствовался под ногами, да и неприятного запаха почти не ощущалось.
– Как тебе здесь? – иронично поинтересовался Светлов.
– Как в сауне, – сказал Глеб. – Влажно и тепло, только голых девок не хватает. Может, какая-нибудь русалка попадется?
– Русалки не плавают в дерьме.
Глеб усмехнулся:
– Плавают. Но дерьмовые.
Они переглянулись и засмеялись. Смех гулко отразился от стен трубы, заставив обоих замолчать и передернуть плечами.
Пройдя еще метров сто, Глеб и Саша вышли в перепадную камеру следующей шахты. Рискуя нечаянно попасть в трубу перепада, они перелезли лоток и оказались на техплощадке.
Здесь высота коридора была примерно такой же, но появились иловые наносы, из-за которых часто приходилось пригибать спину.
Вдруг до слуха Глеба донесся странный гул. Он остановился.
– Светлов, ты слышал? Что это за шум?
Саша прислушался.
– Твою мать! – воскликнул он. – Шлюзы прорвало!
Гул нарастал, стены трубы завибрировали. Светлов быстро огляделся и увидел скобы, торчащие из бетонной стены.
– Глеб, пристегивайся к железкам страховочными усами! – заорал он. – Быстрее!
Повторять дважды не пришлось. Глеб схватился за страховочные усы, и тут он увидел то, что при других обстоятельствах могло бы впечатлить его своей свирепой красотой и мощью, – прямо на них неслась бурлящая волна воды.
– Быстрей! – истошно завопил Саша, перекрывая грохот.
Глеб услышал, как щелкнул под рукой стальной самохват. В следующий миг волна воды обрушилась на него и с силой швырнула спиной на бетонную стену.
3
Илона приоткрыла глаза, но ничего не увидела. Слышалось лишь странное неприятное гудение, и еще – тихий плеск воды. Она принюхалась: воздух был гниловато-влажный.
Илона приподнялась и застонала от боли в правой руке. В темноте она осторожно ощупала больное место пальцами: глубокая ссадина, кровоточит, но кость цела. Илона достала из кармашка кофточки платок и неумело перевязала ссадину.
Она ощупала пол вокруг себя и вдруг вскрикнула: ее руки наткнулись на нечто мягкое, покрытое шерстью. Это был мертвый зверь. Илона отдернула руку и отползла от трупа. Добравшись до ближайшей стены, она села, привалившись к ней спиной.
Илона заставила себя успокоиться.
«Я жива, – подумала она про себя. – И почти цела. Теперь главное – найти остальных».
Постепенно ее хриплое, тяжелое дыхание стало выравниваться: вдох-выдох, вдох-выдох…
Из глаз Илоны потекли слезы. Она плакала от боли, от переживаний, от страха, который охватил все ее существо. И вдруг она услышала голос. Илона вытерла глаза пальцами и прислушалась: слов было не разобрать, но ей показалось, что говорит Ника.
Илона встала на колени и поползла на голос. Вскоре она наткнулась на какие-то коробки, сваленные в кучу, и стала ощупывать их, пока наконец не нашла лазейку. Она заглянула туда и увидела впереди тусклый свет.
– Ника! – хрипло позвала Илона. – Ника!
– Илона!
Она увидела двинувшуюся к лазейке тень и стала быстро протискиваться навстречу. Через минуту Ника уже сжимала сестру в объятьях – в свете мобильников, которые направили на них Широков, Максим и Роза Муратовна. Аня тоже была тут, но она сидела на полу молча, обхватив руками колени и глядя в пустоту.
– Слава богу, ты жива! – Ника обняла Илону крепче, и та тихо вскрикнула от боли.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Ника.
– Порезалась, когда падала. Думаю, ничего страшного.
– Надо осмотреть рану! Максим, посвети мне, пожалуйста!
Максим направил мобильник на правую руку Илоны. Только сейчас она поняла, что он сидит не в своем инвалидном кресле, а как все – на полу. Кресло валялось в стороне, одного колеса не хватало.
– Просто царапина, – пробасил Широков с мрачной усмешкой. – Наш калека побился сильнее. Он себе чуть шею не свернул.
Илона посмотрела на исцарапанное лицо Максима, потом оглядела остальных.
– Это были собаки? – сипло спросила она.
– Нет, – сказал Максим. – Собаки лают. А эти твари нападали молча.
– Кто же это был?
Ей никто не ответил.
– Где мы? – спросила она тогда.
– Там же, где и раньше, только на ярус ниже, – ответил Широков. – Это была ловушка. И теперь мы на дне огромной бетонной коробки.
Он направил свет мобильника на стены и пол. Помещение и впрямь было большим. Пол оказался усыпан каким-то мусором. Илона опустила взгляд, вгляделась в него и вскрикнула от ужаса.
– Боже! – Голос ее дрожал. – Это же кости!
– Да, – сказала Ника. – Это кости.
– Сколько их тут?!
– Много. Не смотри на них.
Ника зажмурила глаза.
– Они… человеческие? – сдавленно проговорила она.
– Да, – снова ответила Ника. – А теперь открой глаза и осмотрись. Ты должна быть сильной, Илона. Если захочешь плакать – плачь, но не кричи. Мы все напуганы, и нам не нужно криков.
– А Нюра? – тем же тихим, сиплым голосом спросила Илона.
– Аня в шоке, и я не знаю, как ей помочь, – ответила Ника. – Открой глаза, Илона.
Илона облизнула пересохшие губы, а затем медленно открыла глаза. Кости виднелись везде – возле ее ног, у стен, под задом у парня-аутиста, который сидел прямо на их груде и жал на кнопки мерцающего подсветкой «Тетриса». Костей не было только в середине зала, потому что там зияла огромная, диаметром не меньше двух с половиной метров, дыра.
– Что там? – спросила Илона.
Ника проследила за ее взглядом:
– Колодец. Он очень глубокий. И не пустой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});