Дом Грома - Кунц Дин Рей
Наконец-то дверь, ведущая на улицу. Она толкнула ее и с ужасом поняла, что дверь заперта.
В прихожую вошел Харш. Он явно не торопился, вел себя также нагло и самоуверенно, как Паркер и Джеллико.
— Послушай, ты, безмозглая сучка, мы же тебя все равно поймаем, пойми это.
Сюзанна, не обращая внимания на его слова, яростно вертела ручку двери.
Харш медленно приближался.
— Завтра вечером ты заплатишь за все. Завтра вечером исполняется семь лет со дня моей смерти. Мы с тобой сочтемся. Ох, мы с тобой позабавимся, каждый по очереди, а потом, потом мы вывернем тебя наизнанку, мы вышибем мозги из твоей башки...
Сюзанна ломилась в дверь так, что та ходила ходуном, но не поддавалась.
— ...мы будем трахать тебя так, как собирались тогда, в пещере, да жаль, не успели. А потом мы отрежем тебе голову. Так, как мы собирались сделать тогда, в пещере тринадцать лет назад.
Если бы обернуться сейчас и вцепиться ногтями в его мерзкое лицо, вцепиться зубами в его горло! Но вдруг это не причинит ему боли?! За себя-то она уверена — она сможет сражаться, как дикий зверь, она не испугается даже вкуса чужой крови во рту — она готова к этому. К одному она не готова — к тому, что крови никакой не будет, к тому, что он на самом деле окажется мертвецом. Она понимала, что думать так — безумие. Но теперь, после очередной встречи с этим убийцей, с его глазами цвета грязного льда, с его нечеловеческой ненавистью к ней, после всего этого она уже не могла отбросить мысли о привидениях. Логика была бессильна, ее окутал вязкий холодный страх. Она сопротивлялась, она не хотела погружаться в эту трясину, но ничего не могла сделать.
На память пришли слова Джеллико: «Это место превратится для тебя в ад».
Сюзанна в отчаянии навалилась всем телом на дверь, и дверь, заскрипев, распахнулась. Оказалось, она не заперта, а просто разбухла от сырости.
— Зря стараешься, крошка, — крикнул ей вслед Харш. — Лучше побереги силенки для пятницы. Мне не понравится, если ты устанешь и это помешает нам вдоволь позабавиться.
Сюзанна уже бежала через открытую веранду к дорожке в саду. Она бежала к калитке, бежала туда, где бушевали ветер и дождь.
Она уже была на улице. Утопая по щиколотку в лужах, попадавшихся на каждом шагу, она бежала, не разбирая дороги. Откуда-то издалека доносился голос Харша.
— ...зря стараешься... не трать силы... от нас не уйдешь...
* * *До кинотеатра «Мэйн-стрит» Сюзанна добралась переулками. Прежде чем выйти из-за угла на ярко освещенную главную улицу города, она внимательно осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что нигде поблизости нет полицейских.
Касса была уже закрыта. В зале заканчивался последний сеанс, и билеты уже не продавали.
Она толкнула дверь и вошла в вестибюль. Здесь никого не было.
Но зато здесь было тепло, даже жарко.
За стойкой буфета свет не горел. Это показалось ей странным: обычно во всех кинотеатрах буфет работал до тех пор, пока хозяин не запирал дверь за последним зрителем — доходы от продажи еды и напитков превышали доходы от продажи билетов на сеансы.
Из-за дверей зрительного зала раздалась музыка и пьяный смех Дадли Мура. По всей видимости, показывали фильм «Артур» с его участием.
Сюзанна забрела в этот кинотеатр, чтобы согреться и обдумать случившееся. Если она не приведет в порядок свои мысли, ей прямая дорога в психушку. С тех пор как она встретила в полицейском управлении Джеллико и Паркера, она перестала действовать осознанно и лишь безучастно реагировала на события. Необходимо было отползти от бездны, в которую ее толкали. Необходимо было восстановить контроль над событиями.
Сюзанна подумала, не пойти ли ей вверх по улице в кафе, но быстро сообразила, что слишком велика опасность встречи с полицейским патрулем. Да и за огромными окнами кафе она не будет чувствовать себя спокойно. Лучше уж остаться здесь. Тут по крайней мере тепло и достаточно темно.
Она на цыпочках прошла через вестибюль, осторожно приоткрыла дверь в зрительный зал и проскользнула туда.
На экране в этот момент Артур как раз пробуждался после разгульной ночи. Это был момент первого появления Джона Гилгуда. Сюзанна смотрела этот фильм сразу после выхода его на экран, и он ей так понравился, что она посмотрела его во второй раз. Это было в конце лета. Она хорошо помнила, что сцена пробуждения находится в самом начале фильма, и у нее впереди как минимум час времени на то, чтобы в тепле и спокойной обстановке обдумать все, что с ней случилось в этот вечер.
Глаза еще не привыкли к темноте, и она не могла разобрать, сколько народу находится в зале. Возле кинотеатра стояли всего две машины, значит, зрителей немного, да и погода неподходящая для прогулок в кино.
Сюзанна стояла рядом с креслом, которое было крайним в последнем ряду. Недолго думая, она заняла его, поиск более укромного места мог бы привлечь внимание. Только сейчас она почувствовала, до какой степени вымокла, одежда липла к телу.
Она не видела и не слышала, что происходит на экране.
Она размышляла о загадочных призраках.
Или они демоны?
Или просто ожившие мертвецы?
Теперь ей снова было невмоготу смириться с такими объяснениями. Что с того, что она признает мистическое происхождение этих негодяев, это ничего не даст ей. Если против нее действуют силы ада, она обречена. Значит, ей надо искать другое объяснение — безвыходность ее не устраивает.
Версию собственного сумасшествия она также отвергла сразу. Это тоже безысходность, и это противно ее натуре. Нечего терять на это время.
Что же остается? Остается все та же версия тотального заговора.
Версия версией, но никакого разумного объяснения случившемуся не находится. Она до сих пор не знает, кому понадобилось вести эту сложную игру и какова цель этих хитроумных построений.
Сюзанна билась над своими вопросами, когда ход ее рассуждений прервал громкий смех, раздавшийся в зале. Несмотря на то, что ему предшествовала действительно смешная сцена в фильме, смех этот показался Сюзанне чрезвычайно странным.
Пожалуй, странным было то, что смех был довольно громким, смеялось человек сто или больше, хотя такое вряд ли могло быть в столь поздний час. Но еще более странным было другое.
Смех этот звучал как-то очень ненормально.
Он прекратился, и мысли Сюзанны вернулись к обстоятельствам ее побега.
Когда же начались эти странности?
Да, совершенно точно, странности эти начались, когда она переступила порог больницы — или, вернее, порог загадочной корпорации «Майлстоун». Во-первых, это был ключ зажигания, забытый в «Понтиаке». Слишком уж складно все получалось. Значит, они знали о ее планах побега и решили помочь ей в этом, преследуя какие-то свои цели. Именно они подсунули ей этот чертов «Понтиак».
Но каким образом они догадались, что она будет именно в нем искать ключ зажигания? Каким образом они могли предполагать, что она поедет за помощью именно в полицию, а не куда-то еще?
Каким образом они угадали, что она выберет именно дом Шипстатов? В Уиллауоке сотни подобных домов, в любой из них она могла постучаться. Почему двойник Харша преспокойно дожидался ее именно на кухне этого дома?
У нее был ответ на все эти вопросы, который совершенно не противоречил логике и здравому смыслу, но она боялась этого ответа как огня. Ей не хотелось даже думать про такое. Ответ заключался в следующем — они заранее знали обо всех ее планах, так как запрограммировали ее заранее. Возможно, они внедрили все это в ее подсознание, когда она находилась в коме. Эта версия объясняет и их странное поведение при погоне — они никогда не спешили, словно зная заранее, что их жертва никуда не ускользнет.
Возможно, она уже не в состоянии действовать по своей собственной воле. Эта мысль заставила ее похолодеть от ужаса.
Кем же были эти таинственные люди, распоряжающиеся ее поведением, обладающие воистину божественной властью над ее поступками?
