Веда Талагаева - Нереально

— Да, — твердо ответила я, поглядев в карту, — Тут обозначена заправка, скоро должны проехать.

В подтверждение моих слов с левой стороны замигали огоньки вокруг белого типового здания, в котором издали можно было узнать культовое для каждого шофера место.

— Видишь? — сказала я, провожая заправку глазами, повернулась направо, и лицо у меня вытянулось.

Прямо на обочине в двух шагах от меня, под нависшими кустами лещины из темноты тускло блеснули оградки и кресты. Свет фар выхватил из тумана могильные плиты.

— Кладбище, — я глянула в карту, — Да, правильно, оно и должно тут быть. Прямо вдоль дороги. Вот жуть.

Сима вдруг качнулась за рулем, и машину повело вправо, прямо на выстроившиеся на обочине кресты и памятники.

— Ты что? — я выхватила у Симы руль, выправила машину и заглушила мотор.

«Волга» остановилась на обочине у низенькой железной ограды. Сима даже не заметила. Она сидела за баранкой, согнувшись и обхватив руками голову. Ее плечи судорожно дергались.

— Что с тобой? — я потрясла ее за плечо.

Сима не ответила. Она откинулась на спинку кресла. Лицо было бледным, как у мертвеца, зубы стиснуты, глаза закрыты.

— Могильная плита, — пробормотала Сима, дыша громко и с перерывами.

— Да их тут полно, — ответила я.

Мои слова получились растерянными. Обычно, пошутишь, бывает, и становится легче. Но на этот раз не вышло. Я никогда не видела Симу такой, я не могла понять, что с ней происходит, и мне стало страшно. Странный приступ закончился быстро. Не успела я по-настоящему вдариться в испуг, лицо сестры успокоилось, а дыхание стало ровнее.

— Эй? — я провела ладонью по Симиному лбу, он был очень холодным, — Что с тобой?

Сима открыла глаза. Несколько секунд она как будто вспоминала, кто я такая, и где она находится.

— Я видела что-то, — слабым голосом проговорила она, — Не знаю, как объяснить.

— Что значит "видела"? — такой ответ поставил меня в тупик, — Хочешь сказать, у тебя пошли глюки?

— Нет, — Сима наморщила лоб и помедлила, прежде чем продолжить; ее лицо показалось мне растерянным, — Я…вижу во сне…

— Кошмары, я знаю, — кивнула я, — С тех пор, как демон убил Лешу.

— Не совсем так, — Сима выпрямилась и устремила взгляд на дорогу, терявшуюся в темноте, — Я не все тебе рассказала, — она опять замолчала, — Я видела эти сны гораздо раньше, чем демон пришел к нам домой и убил Лешку. Это началось недели за две до того.

— Да? — глупое «да» — это все, что я смогла выговорить.

Сима кивнула. Она провела ладонью по коротким темным волосам и продолжила совсем тихо:

— А теперь я вижу всякие такие вещи не во сне.

— Всякие такие вещи? — переспросила я, глядя на нее во все глаза, — Хочешь сказать, у тебя начались видения? Типа как у Жанны Д" Арк — ангелы, архангел Михаил и все такое?

— Нет, ничего подобного! Ангелы здесь не при чем, — рассердилась Сима; в ее взгляде вспыхнула искра боли, голос дрогнул, — Я вижу другое. Смерть. Вижу, как умирают люди.

— В тот раз, — меня обожгло воспоминание, — Когда тот дед повесился. Ты проснулась среди ночи и сказала, что мы опоздали. Ты это видела, да?

Сима утвердительно наклонила голову.

— Да что же это, блин, такое? — растерянно прошептала я.

— Не знаю, — грустно выдохнула Сима; она, наконец, полностью пришла в себя и с тревожным недоумением окинула взглядом дорогу и кладбище справа, — Что это за место?

— Смиренное кладбище, — желчно усмехнулась я, — Надо объехать его справа и через два километра мы на месте.

— Нам нужно туда, — кивнула Сима, поправляя ворот джемпера на шее, — Сначала я сомневалась, что стоит ехать в Князев. Но теперь, думаю, надо ехать. Там…Я пока не могу в точности рассказать, что я видела, я еще не привыкла к этому…Но там нас что-то ждет.

— Уж кто бы сомневался, — вздохнула я, — Давай-ка, я поведу.

— Вот там она и лежала. Ноги на лестнице, на нижней ступеньке, а голова в луже. Юбка задралась до пояса!

Мужчина с велосипедом указал пальцем на квадратную асфальтированную площадку между двумя пятиэтажными домами. В глубине площадки находились гаражи. От домов, стоящих на холмистых возвышениях, к площадке вели мощеные плитками лесенки. Я представила себе описанную велосипедистом картину.

— Как не эстетично. А что она могла здесь делать? Вы ведь часто тут проезжаете, все про всех знаете?

— Каждое утро часов в шесть — полседьмого, у меня режим, — гордо объявил спортсмен, под «олимпийкой» которого виднелось округлое пивное брюшко, — Как она здесь оказалась? Бежала, видать от собаки. Как тут не побежишь? Деваться-то не куда.

— На нее напала собака?

Мужик поежился и резко мотнул головой.

— Бешеная видать. Видели бы вы, что тут было! Там кровь до сих пор осталась на асфальте. Ей голову почти отгрызли, все кишки наружу! Меня едва не вырвало.

— А шум, крики слышал кто-нибудь?

— Да если кто и слышал, разве признается? Сейчас люди-то какие: помирать будешь, головы не повернут. А вообще здесь уже была милиция, — спохватился велосипедист, — Я ж как ее увидел, сразу вызвал мент…кхе-кхе. Они меня уже допрашивали.

— Ну, во-первых, мы не из вашей милиции, а из РОВД, — веско заметила я, — А, во-вторых, достаточно во-первых.

Мужик послушно наклонил голову и пожал плечами.

— А что же вас из РОВД прислали так поздно? — тем не менее, спросил он, — Уже девятый час.

— Время не имеет значения, — строго заметила я, — Наша служба, как вы знаете, и опасна, и трудна. Особенно, если кто-то кое-где у нас порой. Так что иной раз и по ночам работать приходится, не то, что в восемь вечера.

— Таким молоденьким девочкам, — сочувственно закачал головой велосипедист.

— Я не девочка, а капитан Гумилева, — я потрясла корочкой, которая в свете единственного фонаря выглядела также убедительно, как настоящая, — Может, и не Ларин какой-нибудь, но лет пять стажа набежало уже. А вот младший лейтенант Тютчева, она, конечно, еще молода, никакого опыта. Приходится руководить, учить.

Я покровительственно похлопала Симу по спине. Она ответила недовольным взглядом, но промолчала.

— Какие фамилии у вас поэтические, — заметил велосипедист и проникновенно закатил глаза, — Тютчев! Мой любимый поэт. "Прости! Во мгле воспоминанья все вечер помню я один, — тебя одну среди молчанья и твой пылающий камин"…

— Это Фет, — заметила Сима.

— Вообще да, — согласился мужик.

Я красноречиво кашлянула, прерывая эти поэтические чтения.

— Вообще спасибо, Виктор э…Сергеевич? Да, спасибо, — я протянула мужику руку и изобразила энергичное рукопожатие, — Приятно встретить в наши дни человека с такой активной гражданской позицией.