Ольга Крючкова - Слуга Люцифера

– Тем, что я люблю тебя и хочу на тебе жениться, – Цезарь привлёк любовницу к себе и страстно поцеловал.

– Ты же знаешь, я замужем за Джоффре, – возразила Санча.

– Это не помеха – сделаю так, что станешь вдовой. Только скажи!

– Но Джоффре – твой брат, – попыталась воззвать Санча к милосердию любовника.

– Этот щенок, рождённый от шлюхи Патриции ди Грантони! Не смеши меня! – Цезарь рассмеялся. – Я раздавлю его как букашку!

– А, если я и вправду соглашусь? – спросила Санча томным голосом, полным страсти.

– Хочешь, прикажу сегодня же утопить его в Тибре?

– Немного позже, – сказала интриганка и обняла Цезаря за шею.

Они слились в страстном поцелуе, перешедшим в соитие их молодых тел.

Отдохнув, Цезарь поднялся, не стесняясь наготы, подошёл к изящному столу и наполнил бокалы вином.

– Выпьем, мы были чрезмерно страстными, – он протянул бокал Санче.

Она пригубила вино. Цезарь же жадно осушил весь бокал и наполнил его снова. У Санчи возникло острое желание подсыпать любовнику яда, но, увы, время и место были неподходящими.

– Скажи мне, перемены – это война?

Цезарь взглянул на любовницу, которой доверял и был уверен в её чувствах. Он промолчал, в душе зародилось сомнение: задаёт слишком много вопросов. Зачем?

Санча покинула покои Цезаря Борджиа только под утро. После её ухода он послал за Карлом Пазолли с приказом явиться тот час же.

Пазолли имел привычку входить бесшумно в тот момент, когда его ожидаешь менее всего. И в этот раз за спиной Цезаря раздался его вкрадчивый голос:

– Монсеньор!

Цезарь стоял у камина, где еще недавно он предавался любовным удовольствиям с Санчей Арагонской. Он резко обернулся.

– Карло, проследи за мадонной Санчей, все её встречи, по возможности разговоры.

– Да, монсеньор, – Карло поклонился, но не ушёл.

– Что ещё? – удивился Цезарь. – Ты хочешь что-то сказать?

– Да, монсеньор. Мне стало известно, что мадонна только что покинувшая ваши покои, буквально, перед тем как войти сюда, пребывала почти два часа в покоях Асканио Сфорца.

У Цезаря перехватило дыхание.

– Ты уверен?

– Да, монсеньор, абсолютно. Мои люди повсюду.

– Грязная шлюха: она подбирается ко мне с вопросами, выскочив из-под Сфорца!!! Карло! Схватить её, и отправить в палаццо ди Анджело под неусыпную охрану!

Глава 17

Сергей потряс шариковой ручкой:

– Ну что такое! Если плохо, то во всём, даже ручки не пишут.

Он аккуратно собрал листы и сложил их в тумбочку.

Сосед по палате с загипсованными ногами и руками поинтересовался:

– Что пишешь? Я смотрю, ты два дня от бумаги не отлипаешь. Жалобу что ли строчишь? Так это бесполезно… Не трепи себе нервы…

Сергей удивлённо взглянул на соседа:

– А вас когда привезли?

– Два дня уже. Меня Василием зовут. Извини, руки не подаю, в гипсе. Так ты меня и не видел, всё писал. Я решил: человек занят делом, чего отвлекать.

Сергей потерял счёт времени: сколько он писал, понятия не имел.

– А я – Сергей, – представился он коллеге по несчастью. – Вот тоже нога: перелом шейки бедра. На следующей недели обещали прооперировать.

– Ага, они прооперируют. Пока денег не дашь, ни черта делать не будут. Это я тебе точно говорю.

Сергей кивнул.

– Так чего всё-таки пишешь?

– Книгу.

Василий удивился:

– Из писателей что ли?

– Нет, из историков.

– Почитай мне, а! А то так тошно, просто сил нет.

– Про средневековую Италию вам интересно будет?

– Да про что угодно, лишь бы не думать о переломанных костях.

– Хорошо, – согласился Сергей. – Вы – мой первый слушатель.

Сергей дочитал рукопись и замолчал, вопросительно глядя на Василия.

– Да-а… – протянул он многозначительно. – Все бабы – шлюхи, и сейчас и тогда в древности. Чего с нами мужиками делают! А мы – дураки, ведь сами напрашиваемся! Я знаешь, как сюда попал?

Сергей отрицательно помотал головой.

– Да, как в том дурном анекдоте про мужа и любовника!

– Вы с балкона что ли… – робко предположил Сергей.

– Ага, с него родимого. Хорошо, хоть третий этаж. А то лежал бы сейчас в морге под белой простынёй.

В палату влетела жгучая брюнетка в красном свитере:

– Васечка! Милый! – женщина бросилась к нему и начала целовать в лицо, единственное, что было не забинтовано.

– Стерва ты, Людка! – возмущался Василий.

– Ругай меня, ругай! – посетительница разразилась слезами. – Я решила уйти от мужа, хватит тебе по карнизам лазить.

– И чего!? Уходи, я-то что…

– Как что? Я вещи собрала, к тебе перееду, поженимся, – сообщила Людка, полная энтузиазма.

– У-у-у!!! – заорал Василий на всё отделение.

Как ни странно, но в дверях появилась медсестра:

– Чего стряслось-то?

– Умоляю, обезболивающее! А лучше вместе со снотворным!

Василий был спокойным соседом, не докучая Сергею расспросами или жалобами на жизнь. Поэтому Сергей без помех предавался любимому делу – написанию книги. Надежда Павловна приходила к сыну через каждые два дня, вот и сегодня Сергей с нетерпением её ожидал: перекинуться словом с родным человеком, узнать, что там на воле твориться и получить очередную порцию писчей бумаги.

Надежда Павловна, как человек пунктуальный, пришла в чётко отведённое для посещений время, после 17.00.

– Здравствуй, сынок! – она поцеловала своё великовозрастное чадо в щёку.

Дети есть дети в любом возрасте, а для Надежды Павловны, похоронившей мужа несколько лет назад, сын был единственным смыслом жизни.

– Привет, мамуль.

– Вот я тебе витаминчиков принесла.

Надежда Павловна выкладывала на тумбочку апельсины, бананы, мандарины, словом всё то, что нет в магазинах и недоступно нормальному человеку по ценам.

– А вот ещё новинка, – она прищурилась и прочитала на пластиковой цветной баночке: – Эрмигут. Полина сказала, что-то вроде сладкого кефира с кусочками фруктов.

Сергей растерялся:

– Полина… Мама, скажи честно, всё это от неё, – он вопросительно посмотрел на мать.

– Да. Ну, она может сейчас себе позволить такую роскошь. Заходила Лена, её дочь, принесла вот целый пакет, – Надежда Павловна указала на фрукты, лежащие на тумбочке.

– Как она? Обещала зайти, да вот всё никак…

– Лена сказала – вся в работе.

– Мама, ты сможешь передать ей вот это, – Сергей слегка нагнулся с кровати, открыл тумбочку и достал исписанные листы.

– Конечно, передам. Это твоя книга?

Сергей кивнул.

– Ты не будешь возражать, если я прочту, а то прошлый раз отправил Полине, я и посмотреть не успела.

– Извини, мам, так получилось. Я просто забылся, словом, я тогда чувствовал себя неважно.