Ольга Панова - Дневник

– Я знаю, что убийство ничем не искупить. Ведь я убил по неосторожности. У меня маленький срок и я почти не сидел в тюрьме. Но, черт возьми, почему я должен всю жизнь за это расплачиваться?

– Не кипятись, – Тихон откинулся на спинку дивана, – вопрос уже решен. Тебя больше никто и никогда не побеспокоит по этому деликатному вопросу. Проще говоря, благодаря мне, ты можешь забыть об этой судимости, словно ее никогда не было.

– Мои агенты уже сообщили мне, что вопрос улажен.

Василий заговорил на полтона ниже:

– Не знаю, как тебе это удалось сделать, но ты гений. Не представляю, как люди, которые меня обвиняли, вдруг в одночасье забыли о моих грехах. Словно им кто-то стер память. Теперь я снова могу наслаждаться жизнью. Получить тепленькое местечко в Департаменте и даже больше.

– Все верно, друг мой, никто больше никогда не побеспокоит тебя.

Мужчины смолкли. Тихон застыл в ожидании, а Василий нервно потер потные ладони:

– Я привез тебе плату.

Глаза Тихона блеснули живым интересом.

– Кто он?

– Отброс общества, падаль. Таких, как он, сажают за решетку быстро, где они долго не живут. Я не знаю его имени и откуда он. Мои люди вычислили его по интернет-порталу. Он распространял порно. Этот ублюдок записывал на камеру совращение подростков. Мне не составило огромного труда его вычислить и выкурить из норы. Сейчас он сидит в багажнике моего внедорожника. Связанный и сломленный.

– Замечательно, – Тихон поднялся с дивана, – мы в расчете.

Мужчина с явным облегчением выдохнул. Этот разговор его изрядно вымотал, и он скорее хотел покинуть это место.

– С тобой приятно иметь дело, – наконец произнес Василий, пожимая руку на прощанье, – надеюсь на твое процветание.

Тихон кивнул в ответ. Ему было все равно, на что тот надеялся. Его заботило совсем другое. Плата.

Он дождался, пока гость покинет библиотеку, и медленно повернулся к своей спутнице. Девушка смотрела на него недоуменным взглядом.

– Я знаю, о чем ты хочешь у меня спросить, – начал он, предвкушая ее вопрос, – я помогаю людям в обмен на живую плату. Именно живую. Драгоценности и деньги меня не интересуют.

– Зачем?

– Сейчас ты все увидишь собственными глазами. Идем, – и он взял ее за руку.

Они быстро преодолели холл, свернули в темный коридор и, наконец, остановились перед каменной стеной.

Тихон вынул из кармана пиджака тонкий длинный ключ. Меж каменной кладки он нашел маленькую прорезь, в которую вставил ключ.

– Признаюсь честно, здесь не обошлось без магии.

И он толкнул каменную стену вперед. Она отошла немного назад, а затем отъехала влево. Мила заглянула вовнутрь. Там было прохладно и темно.

Прежде, чем войти туда, Тихон взял ее за руку и тихо спросил:

– Ты доверяешь мне?

Она быстро закивала в ответ. Даже если бы это было приглашение в ад, она, не задумываясь, вошла бы туда с ним.

Он вошел первым. Едва она ступила за ним, как каменная дверь за ними закрылась. По ногам побежал холодный ветерок.

– Так, сейчас зажжется свет, – как только он произнес эти слова, так снизу пола загорелись неоновые лампы, – нам нужно спуститься вниз.

Это был потайной ход. Высокий потолок с паутиной по углам. Местами по краям стен рос белый мох. В воздухе пахло плесенью и мелом.

Они прошли немного вперед по узкому проходу и только в углу она, наконец, увидела край ступенек. Они бесшумно спустились вниз и повернули за каменную колонну.

Низкая деревянная дверь с круглой ручкой посередине. Тихон легонько толкнул ее вперед.

– Это то место, где происходит нечто темное. Ужасное, но такое мощное, что адреналин, который выделяется в организме, заряжает меня на многие сутки. Прошу.

Мила вошла туда первой. Внутри горел тусклый свет. Никакой мебели, кроме высокого деревянного стула в углу. Низкий потолок, который давил и заставлял почувствовать себя неуютно. Хотелось выйти отсюда, нет, выбежать и никогда не возвращаться.

Тихон зашел за ней следом и прикрыл дверь.

– Ты можешь сесть на этот стул, если пожелаешь.

– Спасибо, но мне не хочется.

– Не бойся, он принадлежит мне. Ничего с тобой не произойдет. Верь мне.

И все же она не села на него. Вместо этого осталась стоять в дверях. Инстинкты ей подсказывали, что здесь опасно находиться.

Тихон бережно обнял ее за талию и прижал к себе. Мила уперлась лицом ему в грудь. Она слышала, как бьется его сердце, ощущала каждый удар. Немного успокоилась.

– Ты не должна бояться, ведь я рядом с тобой, – он вдыхал запах ее волос. – Опасность всегда преследует таких, как я. Я бы и сам рад от этого избавиться, но не могу.

Большим пальцем он приподнял ее за подбородок и посмотрел в глаза.

– Сделай, как я тебя прошу, сядь на стул.

В этот момент его глаза были серыми и такими теплыми, как никогда раньше.

– Хорошо, я сделаю, как ты просишь.

Где-то вдалеке послышались шаги. Этот глухой звук стал приближаться. Кажется, люди шли именно сюда.

– Входите, – скомандовал Тихон.

В проеме показались двое рослых мужчин. По форме можно было сказать, что это охранники.

– Шеф, все готово.

– Отлично.

Мужчины незаметно кивнули и тут же затащили в комнату тяжелый мешок. При ближайшем рассмотрении мешок оказался живым существом. Человек, связанный по рукам и ногам. На голове черный пакет. Порванная одежда и штаны, из дыр которых сочилась кровь. По всей видимости, его предварительно хорошо отделали.

Мила бросила быстрый взгляд на Тихона. Он стоял с широко расставленными ногами и смотрел на жертву. В этот момент его глаза снова были стальными.

Ей пришла в голову мысль, что Тихон в момент ярости становится совсем другим человеком. Холодным и опасным. Таким ей лучше его не знать.

Охранники толкнули связанную жертву в угол.

– Снимите с него пакет и развяжите.

Приказ был тут же исполнен. Когда за охранниками закрылась дверь, Тихон медленно приблизился к испуганному человеку.

Сальные волосы, подбитый глаз, заросшее трехдневной щетиной лицо и выбитый передний зуб. Он выглядел загнанным зверем. Сломленным и раздавленным.

Тихон спокойно склонился над ним. Этот человек его совсем не интересовал. Он просто хотел посмотреть ему в глаза.

– Все в этом мире возвращается, и боль тоже. Прими свою смерть как дар, как успокоение.

– Я не хочу умирать, – прошептал мужчина, глотая слезы, – пожалуйста.

– Сущность!

Со всех уголков бункера послышался громкий, отчетливый голос:

– Да, я здесь.

– Ты верно мне служишь, за верность я дарю тебе этот подарок. Прими его, здесь и сейчас.

– С радостью.

Внезапно в бункере стало нестерпимо холодно. От озноба по телу пробежали мурашки. Изо рта пошел пар.