Диана Сеттерфилд - Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном
Но, как говорится, голод не тетка, и когда у наших предков бывали голодные времена, находились такие, кто запасался терпением — а также луком со стрелами — и шел в дубовую рощу сбивать с веток молодых грачей.
Вы можете сколь угодно воротить нос от грачей как пищи, но будьте уверены: грач не станет воротить нос, если ему представится возможность перекусить вами. Где-нибудь в придорожной канаве, на поле битвы или на морском берегу во время отлива он с удовольствием окрасит свой клюв вашей кровью. Когда-то, задолго до появления первых церквей, крестов и гробов, существовал такой обычай: люди укладывали мертвецов на каменное ложе под открытым небом, чтобы их кости были дочиста обглоданы именно таким образом.
Я, собственно, вот к чему клоню: были времена, когда грачи ели ваших предков, и были времена, когда ваши предки ели пироги с грачами. Человек питался грачом; грач питался человеком. Они обменивались плотью. И в результате этого взаимного поедания протеин из человеческого мяса превращался в иссиня-черные грачиные перья, а протеин из мяса грачей становился человеческой кожей.
Между грачами и людьми существует родственная близость. Люди, с их феноменальной способностью забывать, удивляются, когда узнают этот факт. А грачи, с их феноменальной памятью, прекрасно знают, что являются вашей пернатой родней.
Когда грачи собираются в превеликом множестве, для этого есть самые разные названия. Кое-где используют выражение «грачиная обитель».
21
«Беллмен и Блэк» был главной, но не единственной составляющей торгово-промышленной империи Беллмена. Во-первых, он по-прежнему владел Беллменской фабрикой. Еженедельно он получал от Неда отчет о состоянии дел в Уиттингфорде и отправлял ему ответное письмо — иногда на десять-пятнадцать страниц — с указаниями, советами и вопросами. Во-вторых, у него теперь имелась еще одна ткацкая фабрика, приобретенная по сходной цене полгода назад, когда разорился ее предыдущий владелец. Последний действовал неразумно, чересчур полагаясь на одного-единственного крупного заказчика, а тот однажды взял и прекратил платежи. Элементарная ошибка, и Беллмен — который был в курсе ситуации, поскольку много лет назад предвидел такую возможность и дал фабриканту долгосрочную ссуду на выгодных условиях, — воспользовался удобным моментом. После покупки он направил туда одного из ближайших помощников Неда, чтобы реорганизовать фабрику по типу Беллменской. После начального периода неурядиц — никто не любит перемен — дело пошло на лад, и теперь новое предприятие уже приносило прибыль.
Беллмен также владел дюжиной домов в лучших районах Лондона и получал с них изрядный доход в виде арендной платы; да и как вложение капитала они себя оправдывали — земля там будет только дорожать. Дома эти также требовали к себе внимания: надо было привлекать жильцов, регулярно взимать с них плату, выполнять текущий ремонт… У него на местах имелись люди, непосредственно занимавшиеся этими делами, однако Беллмен, по своему обыкновению, предпочитал лично вникать во все детали.
Помимо всего прочего, Беллмен постоянно и очень внимательно следил за своими инвестициями в другие предприятия. Многие молодые предприниматели со свежими идеями, имеющими касательство к производству ритуальных товаров, обращались за финансовой поддержкой к Беллмену и получали эту поддержку. Но перед тем их идеи подвергались тщательной проверке, и если в них был какой-то изъян, Беллмен его находил. Он изучил сферы деятельности, далекие от его собственной, а знание ключевых, универсальных факторов, влияющих на успех или неудачу, помогало ему в оценке каждого конкретного проекта. Вложение денег всегда обусловливалось его участием в управлении данным предприятием. И хотя участие это было ненавязчивым и малозаметным, оно существенно влияло на весь процесс. Энсон из банка «Вестминстер энд Сити» ориентировался по Беллмену, как по барометру: если тот инвестировал в какое-то дело, значит, дело это было надежным, тем более что за деньгами Беллмена неизменно следовали его контроль и дельные советы. И банкир при возможности перемещал свои личные средства вслед за Беллменом, приобретал долю в тех же компаниях и всегда оказывался в выигрыше.
Однажды вечером Беллмен пригласил своего банкира и компаньонов-галантерейщиков в клуб «Расселл», чтобы обсудить задуманное им расширение предприятия. Ранее были составлены и в общих чертах согласованы планы открытия новых магазинов «Беллмена и Блэка» в Бате, Йорке и Манчестере. Для них уже подобрали участки, а банк и компаньоны согласились выделить средства на покупку земли и наем архитекторов. Но Беллмен этим не ограничился — его посетила новая идея, которую он и представил на встрече остальным четверым. Суть идеи была в следующем: передавать престижную торговую марку «Беллмен и Блэк» в пользование независимым торговцам ритуальными товарами, одновременно подключая их к системе снабжения «Беллмена и Блэка», а взамен получать определенный процент от их прибылей. Собеседникам это предложение показалось, мягко говоря, экстравагантным.
— Но с какой стати торговец, который привык быть сам по себе, вдруг согласится на такие условия? — озадачился один из галантерейщиков.
— И как мы будем регулировать снабжение, если, к примеру, в манчестерском магазине закончатся итальянские кожаные перчатки? — поинтересовался другой.
У Беллмена на все были готовы ответы. Он знал, как решить любую проблему. Всякому сомнению он противопоставлял уверенность. Он заполнял пробелы в знаниях компаньонов проверенными фактами и цифрами. Он досконально изучил все детали, а его пояснения были столь убедительными, что понемногу странная идея начала казаться всем разумной и самоочевидной, — оставалось лишь удивляться тому, что они сами до этого не додумались еще раньше Беллмена.
— Где же вы находите время на все это? — спросил его Энсон во время паузы, когда официант принес новые порции напитков. — В чем ваш секрет?
Беллмен пожал плечами:
— Время проходит быстрее для бездельников, чем для активных людей. Чем больше вещей мне нужно сделать, тем больше времени оказывается в моем распоряжении. Я заметил это еще очень давно.
Они сделали по глотку бренди и вернулись к главной теме. Компаньоны уже были готовы поддержать Беллмена. Энсон права голоса не имел, поскольку не входил в долю, но мнение его представляло интерес и было выслушано с должным вниманием.
— А как быть с Томпсоном и его пропагандой крематориев? — спросил он. — Томпсон прав насчет кладбищ в том смысле, что они создают угрозу эпидемий, и с этим надо что-то делать. При таких новых веяниях разумно ли затевать расширение бизнеса именно сейчас?
На это последовала бурная реакция галантерейщиков.
— Богопротивная затея!
— Вот именно! Никогда англичане не согласятся на такое безобразие!
— Люди не посылают его ко всем чертям только потому, что он придворный врач. А его идея — чистой воды бред!
Беллмен был единственным, кто напрямую связал этот вопрос с их бизнесом.
— На мой взгляд, погребение есть погребение, независимо от способа. Для нас главное — это ритуал, а он всегда будет востребован. Гроб — гораздо более крупный товар, чем урна для праха, но гробы обычно делаются из дерева, материала сравнительно дешевого. Есть, конечно, и дорогие гробы, но многие люди просто морально не готовы выкладывать крупную сумму за вещь, которая сразу после церемонии будет закопана в землю. А урна с прахом, которую многие пожелают хранить у себя дома на видном месте, может быть сделана из самых дорогих материалов, вплоть до серебра или золота, и вдобавок украшена гравировками, инкрустациями и тому подобным. Если Томпсон преуспеет в своем начинании, я не вижу причин, по которым это могло бы негативно отразиться на нашем бизнесе. Лично я счел бы это не угрозой, а скорее новой перспективой.
— И вы не считаете нужным подождать с расширением хотя бы до исхода этого дела в Уэльсе? Оно может стать дурным примером.
— Вы имеете в виду того друидического доктора, который сжег труп ребенка на склоне холма?
Последовало всеобщее качание головами и брезгливое поджимание губ.
— Кошмарная история!
— Этот тип — язычник!
— Он создал больше проблем самому себе, чем кому-либо другому. Сказать по правде, он достоин жалости.
— Вы думаете, он сумасшедший?
И галантерейщики начали обсуждать этот случай, так сильно взволновавший общественность.
— Я вижу в этом деле только один позитивный момент, — заявил Кричлоу. — Христианский суд вынесет приговор, создаст прецедент и тем самым положит конец Томпсоновскому обществу.
Остальные закивали с умудренным видом.
— Надеюсь, вы окажетесь правы, — сказал Энсон.
