Михаил Горожанин - Огненная кровь

– Успокойся. – Рябинушка вновь оглянулась. – Все нормально.

Они помолчали.

– А я… – Милада запнулась. – Всегда так смогу? – ее неожиданно охватило волнение.

– Ты про огонь? – Рябинушка поняла ее сразу.

Миладе внезапно стало трудно дышать.

– Не знаю, – наконец ответила ведунья. – Скорее всего, нет. Это был всплеск, вызванный контактом с магической силой. Он показал, кто ты есть на самом деле.

– Я видела раскаленные пещеры… – задумчиво заговорила Милада, вспоминая. – Огромные дворцы, высеченные в стенах, море лавы далеко внизу…

Когда она замолчала, Рябинушка почти извиняющимся тоном продолжила:

– Я мало что знаю об огневиках. Это было очень давно, все знания почерпнуты из легенд. Это существа, порожденные огнем. Огненным уровнем Схожего Мира. Во время обряда ты выглядела точь-в-точь, как они, по описаниям. Но силы управлять огнем, тобой порождаемым, у тебя, похоже, все же нет. И я не смогу тебя этому научить. А могла бы – не стала. Потому что невозможно укротить стихию, не зная, что это за стихия. Эй! Девочка! Что с тобой? Ах, беда лесная!

Рябинушка поднялась на ноги рядом с внезапно потерявшей сознание Миладой. Наклонилась, оттянула девушке веко. Кожа Милады посветлела, всполохи внутри нее погасли.

– Неудивительно, – пробормотала ведунья, дотрагиваясь до холодного, как лед, лба. – Спонтанный наговор…

Рябинушка спустилась к воде, еще раз осмотрела раны прапраправнучки. Одобрительно кивнула, видя регенерацию тканей, несомненно, прогрессирующую. Потом вернулась к Миладе, села, положив голову девушки себе на колени, сложила ладони лодочкой и зашептала.

Милада отхлебнула чая, поправила одеяло.

– Оборотни не умеют колдовать, – усмехнулась Рябинушка, – зато у них есть другие таланты.

– Мамуль, да не колыхайся ты так, – вдруг проговорил Во Миладиным голосом, растопыренными у уха пальцами изображая телефон и улыбаясь во весь рот. – Это ненадолго, на пару недель. Ксюха своим уже позвонила.

Милада изумленно смотрела на оборотня. Она могла бы поклясться, что голос был ее собственный. Во улыбнулся еще шире и добавил:

– Илья Александрович, всего две недели за свой счет! Войдите в положение! У меня крайние семейные обстоятельства, и к тому же я в отпуске не была уже два года! Неужели вы меня настолько не цените? О, даже так? Ну спасибо, не ожидала! Но я все равно не выйду, обстоятельства!

Рябинушка засмеялась. Милада тоже. Во скромно улыбнулся.

– И чем кончилось? – поинтересовалась Милада.

– Две недели отпуска с боем. – сказал Во.

– Ну, вы даете!

– Разве мы могли не прикрыть тебя, дорогая? – раздался от двери Оксанкин голос.

– Ксюха! – радостно обернулась Милада.

Стоявший перед ней Рах виновато развел руками.

– Прости, – сказал он по-прежнему голосом Оксанки. – Она прибудет только завтра.

– Тогда прекрати, – строго сказала Милада. Рах кивнул и продолжил своим гортанным говором: – В общем, на большой земле все улажено. Еще не хватало, чтобы вас начали разыскивать полицейские.

– А теперь, – Милада приподняла подушку и уселась удобнее, – вы должны мне все рассказать!

– Ничего я тебе не должна! – возразила Рябинушка. Но, прежде чем Милада вскипела, добавила: – Однако могу.

Она взяла стул и уселась рядом с кроватью. Посмотрела на оборотней.

– Брысь.

Близнецы молча вышли.

– Рассусоливать не буду, – предупредила Рябинушка, поворачиваясь к Миладе. – В двух словах произошло следующее. Я вызвала Оксану, чтобы проверить у нее наличие силы. И дара. И то и другое в ней есть. Я собиралась научить ее всему, что знаю, и очень быстро, так как скоро я вас покину. Молчи. Неужели ты думаешь, что я не ведаю, о чем говорю? Так вот. Я не могу уйти из мира, прости за напыщенность, не передав знания. Это довольно распространенное мнение, одно из немногих, которое имеет под собой реальную почву. Я намеревалась учить Оксану, если она согласится. Но с ней приехала ты. Огневица, которая не знала, что она огневица, существо из другого мира. По сути, живущая простой человеческой жизнью. Девушка, которая обладает силой видеть след наговора, творимого мной. То, что ты потеряла сознание, ни о чем не говорит. Это был первый раз, а копить силу ты пока не умеешь. Но силы этой в тебе – хоть отбавляй.

Она почесала затылок.

– Так вот, я считаю, что ты должна учиться тоже. Более того, я убеждена, что ты учиться обязана. Прежде всего, для того, чтобы не быть опасной для окружающих. Я не имею даже малейшего представления о твоих возможностях огневицы, я их просто не знаю, не знаю, сколько ты переняла. Но я вижу силу твоего колдовского дара. – Рябинушка помолчала и продолжила: – формально я должна спросить тебя о согласии. Но знай, обучение потребует от тебя полного, абсолютного подчинения. Это необходимо. Никакой самодеятельности и самостоятельности, полное безволие на некоторое время. Ты согласна?

Милада задумалась. Радужные прежде перспективы научиться колдовству поблекли. Перед ее глазами стояла картина обожженной головы Оксанки. Да и после слов Рябинушки свободолюбие взяло верх.

– Нет, – сказала она наконец. – Думаю, я еще не готова.

Рябинушка молча смотрела на нее. Потом вздохнула.

– Ну что ж. На нет и суда нет. Отдыхай тогда. – Она поднялась и отодвинула стул.

Милада не ответила. Ведунья не спеша вышла из комнаты, оставив ее одну.

Девушка отвернулась к стенке и стала смотреть на выцветшие обои. Почему она отказалась? Она сама толком не понимала. В основном из-за чувства вины перед Оксанкой, получившей в лицо ее неуправляемым даром, и страха, что это может повториться. С другой стороны Милада понимала необходимость научиться контролировать такой опасный дар. Хотя Рябинушка сказала, что именно контролировать огонь она не научит… Но это все не то. Истинная причина лежала на поверхности. Она была проста и банальна. И Милада гнала ее от себя, всеми силами стараясь не признаться себе в том, что эта причина – главная.

Власть. Власть, которую ей могло бы дать умение использовать магию. Превосходство над людьми, умение делать то, что другим не под силу. Милада четко понимала, что не сможет устоять перед искушением использования своих знаний в корыстных целях. А уж пускание огня… Ей стало страшно от мыслей, пришедших в голову.

Милада засопела и, повернув голову, окинула взглядом фотографии на стене. Она была честна по отношению к себе и не строила иллюзий. Маленькая девочка, мечтавшая раздавать конфеты детворе, осталась далеко в прошлом. Теперь, несмотря на то, что она сказала Оксанке, у нее было множество неосуществленных и неосуществимых желаний. При этом Милада всегда знала, что, если бы она попала под деление на светлых и темных, она однозначно была бы темной. Как в лукьяненовских «Дозорах», как в «Звездных войнах». Темная сторона силы всегда привлекательнее. Ограничений нет, контролировать себя не обязательно. И в детских играх и в фильмах плохишей играть всегда проще. Меньше рамок, соблюдения неких условностей. Халява.