Эндрю Найдерман - Адвокат дьявола

Когда они подъехали к многоэтажке апартаментов и Харон распахнул перед ним дверцу автомобиля, Кевин вышел нарочито неторопливо.

– Ну, Харон, похоже, ваш рабочий день тоже закончился?

– Да, сэр.

– Теперь вернетесь и будете ждать мистера Милтона, чтобы отвезти домой?

– Такая работа.

– Ну, конечно. Живете тоже в городе?

– Я живу здесь, мистер Тейлор.

– Вот в этих апартаментах?

– Да. В гараже.

– Я и не знал. А вы женаты, Харон?

– Нет, сэр.

– Ну да, ну да... я так и знал, что вы не коренной житель Нью-Йорка. А откуда вы родом? У вас хорошее произношение. Так что не угадаешь.

– Я местный, мистер Тейлор.

– Так вы родом из Нью-Йорка?

При этих словах Кевин улыбнулся, давая понять, что в его вопросе нет никакого подвоха, но Харон не дрогнул ни единой чертой лица и не улыбнулся в ответ.

– Будут еще какие-нибудь распоряжения, мистер Тейлор?

"Этот человек не проявляет никаких эмоций. Точно киборг", – подумалось Кевину.

– О нет, Харон. Вы можете ехать, куда вам надо. Приятного вечера.

– И вам, мистер Тейлор.

Он посмотрел, как гигант возвращается в лимузин и уезжает. Затем вошел в вестибюль.

– Как прошел день, мистер Тейлор? – подал голос Филип из-за стойки охраны, под которой у него стоял портативный телевизор, отбрасывавший сизые тени на лицо. Охранник поднялся и вышел ему навстречу.

– День был тяжелый, Филип. Трудно сказать, хороший или плохой, – выяснится впоследствии.

– Вас понял, сэр. – Филип нажал кнопку, вызывая Кевину лифт.

– Давно здесь служите, Филип?

– С тех пор, как мистер Милтон купил этот дом.

– Я тут узнал только что, оказывается, Харон живет в гараже. Понятия не имел, что в этом доме есть подземные квартиры. Вообще-то, Харон не очень разговорчив.

– Он всей душой предан мистеру Милтону. Он обязан ему жизнью, можно сказать.

– В самом деле? – Двери лифта раскрылись. – И как это случилось? Что за история?

– Мистер Милтон защищал его в суде и добился оправдания.

– Да? Мне об этом не рассказывали. В чем же его обвиняли?

– Убийство всех членов семьи, мистер Тейлор. Естественно, он был так подавлен тем, что произошло – погибли все его близкие, – что у него опустились руки. Он уже почти не обращал внимания на то, что с ним происходит. Ему было все равно. Однако мистер Милтон вдохнул в него новую жизнь.

– Понятно.

– Можно сказать, то же самое он сделал для меня.

– Да?

– Меня обвиняли в сделке с дилерами-наркоторговцами. Пытались засадить. Мистер Милтон вытащил меня, доказав, что это была полицейская инсценировка. Да, сэр, вы работаете на потрясающего человека. Это гений! Ну, доброй ночи, мистер Тейлор.

– И вам тоже, Филип, – сказал Кевин, пятясь в кабину лифта. Улыбку Филипа стерли сдвигающиеся двери.

В странной задумчивости он сначала даже не заметил отсутствия Мириам. Бросив портфель и стряхнув с себя пальто, он проследовал в гостиную, где налил себе виски с содовой. Кажется, у него начали появляться новые привычки. Выпивка после работы становилась чем-то традиционным. Он снова подумал о Беверли Морган.

– Мириам? – позвал он, решив, что она в ванной или на кухне. Однако ни шума воды, ни кухонных приборов слышно не было. Может, она спит или валяется в спальне с журналом?

Кевин обошел квартиру. На террасе тоже пусто. Она даже не оставила записку. Вообще-то ей давно пора находиться дома. Вернувшись в гостиную, он подождал, смакуя алкоголь. Прошло минут двадцать, прежде чем открылась входная дверь и появилась Мириам в синем махровом халате с полотенцем на шее.

– Куда ты запропастилась? – раздраженно поинтересовался он.

– Ой, Кевин, это ты. Я не знала, что ты так рано вернешься. Думала, ты придешь, самое раннее, через час.

– Разговор сорвался, свидетельница ушла в глухую оборону. Так бы я вернулся позже. С чего это ты так вырядилась?

– Я была в пентхаузе... ходила поплавать в джакузи, – ответила она как ни в чем не бывало и прошла в спальню.

– Что? – он вскочил с дивана и поспешил за ней со стаканом в руке. – Ты ходила в джакузи к мистеру Милтону?

– И уже не впервые. Странно, что это тебя так удивляет, – спокойно сказала она, сбрасывая халат, упавший к ногам.

– Нет, это мне удивительно, что тебе такое не кажется странным!

Она стояла перед ним совершенно нагая, с розовой от горячей воды кожей. Она поворачивалась, любуясь собой в зеркале. Завела плечи назад, рассматривая приподнявшуюся грудь.

– Заметно, что я хожу на занятия по аэробике? По-моему, бедра стали стройнее.

– Что значит – не впервые? Ты мне ничего не говорила.

– Разве? – Она повернулась к нему. – Как не говорила? Как это не говорила? – она шаловливо улыбнулась. – Ты просто забыл, потому что перегружен работой.

Голая, она направилась в душ.

– Погоди минуту, – он перехватил ее за локоть. Она тут же вскрикнула, будто он пытался выкрутить ей руку.

– Что с тобой происходит? – досадливо бросила она, потирая руку, со слезами в глазах. – Ну вот, теперь опять будет синяк.

– Но я же едва к тебе прикоснулся, Мириам.

– Что за мужланское обращение, Кевин! То ты нежный и романтичный, то ведешь себя совершенно по-хамски. Что за доктор Джекил и мистер Хайд? У тебя раздвоение личности? – Разгневанно передернув плечами, она устремилась в ванную. Он последовал за ней.

– И все же, когда ты мне говорила, что ходишь в пентхауз?

– Не в пентхауз, а в джакузи, – подчеркнула она, включая горячую воду.

– Пусть будет так. Но когда?

– Позавчера утром, – ответила она, открывая холодный кран и регулируя температуру душа.

– Что-то ты в последнее время стала такой чистюлей. На тебя это не похоже.

– Ты хочешь сказать, раньше я была нечистоплотной?

– Нет, но ты не бегала каждый день в джакузи и не принимала душ по нескольку раз в день, будто профессиональная спортсменка.

– Мы ходим туда, потому что мистер Милтон сказал, что мы можем делать это, когда хотим. У всех есть золотые ключи. Он сказал: пользуйтесь на здоровье. Что еще тебе непонятно? Мы часто там бываем, плаваем, потом слушаем стереосистему в гостиной.

– Кто это "мы"?

– Мы с Нормой и Джин. А теперь можно я приму душ, чтобы успеть приготовить нам ужин? Я тоже проголодалась.

– А я нет. Я в недоумении. Вообще-то ты говорила, что позавчера утром мы занимались любовью.

Она уставилась на него и по истечении некоторого времени укоризненно покачала головой. Затем ступила в кабинку душа. Он не отставал.

– Мириам! – крикнул он в закрытую дверь.

– Что?

– Так занимались или не занимались? – он дернул дверь, открывая ее.

– Чем занимались?