Бекка Фитцпатрик - О Чем Молчат Ангелы

Она держала ручку наготове, чтобы принять у меня заказ.

— «У слепого Джо»? — я почесала подбородок. — Почему мне кажется таким знакомым это название?

— Вы что, не читали газеты? В прошлом месяце мы неделю были во всех новостях. И по телевизору тоже.

— О! — сказала я, будто меня осенило. — Теперь я вспомнила. Убийство, да? Здесь работала девушка?

— Да, Кирстен Халверсон, — она в нетерпении пощелкала ручкой. — Хотите, я для начала принесу вам суп дня?

Я не хотела суп-пюре из омара На самом деле, я вообще не очень хотела есть.

— Наверное, это было тяжело. Вы были подругами? »

— Черт возьми, нет. Вы вообще собираетесь что-нибудь заказывать? Открою вам маленький секрет. Если я не работаю, мне не платят. Мне не платят — я не могу снимать квартиру.

В этот момент мне захотелось, чтобы мой заказ принимал официант на другом конце зала Он был невысокий, с залысинами, а его тело было словно составлено из зубочисток, таких же, что стояли на соседнем столе. Он не смотрел выше, чем на три фута от земли. Я с сожалением подумала, что одной моей милой улыбки было бы достаточно, чтобы он рассказал мне всю историю жизни Кирстен.

— Извините, — сказала я Уитни. — Просто я не могу перестать думать об убийстве. Для вас, это, конечно, не новость. Вам, наверное, уже надоели журналисты со своими постоянными вопросами.

Она многозначительно на меня посмотрела.

— Вам дать еще пару минут изучить меню?

— Лично меня журналисты раздражают.

Она наклонилась, поставив руки на стол.

— А меня раздражают посетители, которые тратят мое время.

Я тихо вздохнула и открыла меню.

— Что вы посоветуете?

— Здесь все вкусно. Можете спросить у моего парня, — она чуть улыбнулась. — Он работает здесь поваром.

— Кстати о парнях... он был у Кирстен?

«Отлично, продолжай в том же духе», — сказала я себе.

— Признавайтесь, — не выдержала Уитни. — Вы из полиции? Адвокат? Журналист?

— Просто обеспокоенный житель.

Это прозвучало, как вопрос.

— Отлично. Тогда знаете что? Закажите молочный коктейль, картошку фри, гамбургер «Ангус», тарелку супа, оставьте двадцать пять процентов чаевых, и я расскажу вам то же самое, что уже рассказала остальным.

В голове я взвесила варианты: карманные деньги или информация.

— Хорошо.

— Кирстен постоянно была с тем парнем, Элиотом Сандерсом, о котором писали в газетах. Он все время здесь ошивался. А в конце смены провожал ее до дома.

— Вы когда-нибудь разговаривали с Элиотом?

— Лично я — нет.

— Как вы думаете, Кирстен действительно покончила с собой?

— Откуда мне знать?

— Я читала в газетах, что нашли предсмертную записку, но там еще писали, что в квартиру кто-то забирался.

— И?

— Вам не кажется это немного... странным?

— Если вы спрашиваете о том, мог ли Элиот подкинуть эту записку, то, конечно, да. Богатенькие детишки могут сделать все, что угодно. Например, нанять кого-то, чтобы подложить записку. Все возможно, когда у тебя много денег.

Я не знала, что Элиот богат. — Мне всегда казалось, что богатые родители у Жюля. Ви трещала о его доме без умолку. — Я думала, что он в Кингхорне на стипендии.

— Стипендии? — фыркнула она. — Что вы пили? Если бы у Элиота не было таких денег, как, по-вашему, он купил бы Кирстен ее квартиру?

Я попыталась не показывать такого явного удивления.

— Он купил ей квартиру?

— Да она постоянно говорила об этом. Это меня просто с ума сводило.

— С какой стати он купил ей квартиру?

Уитни уставилась на меня, уперев руки в бока.

— Господи, скажите мне, что вы не такая тупая.

Ааа. Личная жизнь. Близость. Поняла.

— Вы не знаете, почему Элиот перевелся из Кингхорна?

— Я даже не знала, что он перевелся.

Я приложила ее ответы к списку вопросов, которые хотела задать, с усилием выуживая их из памяти.

— Он когда-нибудь встречался здесь с друзьями? Кроме Кирстен?

— Каким образом я должна это помнить? — Она взглянула на меня. — Я похожа на человека с фотографической памятью?

— Ну, например, с высоким парнем? Очень высоким. Симпатичным, с длинными светлыми волосами, в дорогой одежде.

Она откусила сломанный ноготь и бросила его в карман своего передника.

— А, да, этого парня я помню. Его трудно забыть. Весь такой грустный и тихий. Он приходил сюда раз или два, не так давно. Может, как раз в то время, когда погибла Кирстен. Я его помню, потому что в то время мы как раз готовили сэндвичи с отварной солониной ко Дню святого Патрика и я никак не могла его заставить их заказать. Он уставился на меня так, будто сейчас вскочит из-за стола и перережет мне глотку, если я еще раз заикнусь о специальных предложениях. Но мне кажется, я что-то помню. Не хочу сказать, что люблю совать нос не в свое дело, у меня просто есть уши. И иногда я просто не могу не слышать. В последний раз, когда они здесь были, обсуждали какой-то тест, согнувшись над столом.

— Школьный тест?

— Откуда мне знать? Насколько я поняла, высокий парень провалил его, и Элиот был расстроен. Он опрокинул стул и вылетел, даже не доев сэндвич.

— Они говорили про Кирстен?

— Сначала зашел высокий парень и спросил, работает ли Кирстен. Я сказала, что нет, и он сразу начал звонить кому-то по мобильному. Через десять минут пришел Элиот. Его всегда обслуживала Кирстен, но я уже сказала, что в тот день она не работала, поэтому заказ принимала я. Если они и разговаривали про Кирстен, я не слышала. Но мне показалось, что высокий парень не хотел, чтобы Кирстен оказалась рядом.

— Вы помните что-нибудь еще?

— Зависит от того, будете ли вы десерт.

— Наверное, возьму кусочек пирога.

— Пирога? Я потратила на вас пять минут своего драгоценного времени, и все, что вы заказываете, — это пирог? То есть вы думаете, что мне больше нечем заняться, кроме как болтать с вами?

Я оглядела ресторан. Он был абсолютно пустым. Кроме мужчины за барной стойкой, уткнувшегося в газету, никого не было.

— Хорошо...

Я посмотрела в меню.

— Вы будете малиновый лимонад, чтобы запить пирог, — быстро записывала она в блокноте. — И послеобеденный кофе. — Еще одна запись. — И я рассчитываю на дополнительные двадцать процентов чаевых. — Она самодовольно улыбнулась, засунула блокнот в карман и ускользнула в кухню.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

На улице похолодало и начало моросить. Фонари горели зловещим желтым светом, но почти ничего не освещали из-за густого тумана. Я поспешила уйти из закусочной «У слепого Джо», радуясь, что перед отъездом посмотрела прогноз погоды и захватила зонтик. За окнами баров собирались толпы людей.