Артем Петров - Оборотни. Естественный отбор

Чем дальше тикали часы, тем чаще билось сердце. Не только от ожидания боли. Напряжение нарастало. Может, удастся почувствовать заранее, когда это начнется? А пока можно было подготовиться.

Я разделся до пояса и снял ботинки. Тело пробирал озноб, но ничего. Немного осталось. Я сел на колени, сняв часы и положив их рядом на снег. Осталось лишь ждать.

Сердце колотилось все быстрее и быстрее. В последнюю секунду оно замерло…

Я задержал дыхание, чувствуя, что сейчас что-то будет. Прошла секунда. Две. Три. Сердце билось очень медленно. Все вокруг казалось размытым.

По телу прошло покалывание. Оно становилось все сильнее. Моя последняя здравая мысль была об обезболивающих, каких рядом не было. А потом тело едва не взорвалось от нахлынувшей боли. Меня словно одновременно резали, кололи, разрубали, поджигали, ломали на части. Будто по десять раз в секунду всего выворачивали туда-сюда. Страха не было, только боль, заглушавшая все остальное.

Горло словно чем-то пережали, и из него вырвался лишь слабый звериный рык. Упав на спину, извиваясь на мокром снегу, я прикусил язык до крови клыками. Из последних сил я посмотрел на руку с отросшими когтями. Прямо из кожи пробивалась черная шерсть. После в глазах помутнело. Захрустели кости, ломаясь и перестраиваясь на новое место. Громко хрустнул позвоночник, и я провалился в пустоту…

Луна ярко освещала поляну. Поднялся сильный ветер, раскачивающий скрипящие сосны. С земли поднялся на мощные лапы, выпрямившись во все два метра роста, зверь. Он стоял прямо, руки заканчивались длинными когтями. Лунный свет скользил по густой лоснящейся черной шерсти, покрывающей все тело, и длинной гриве, по волчьей морде с оскаленной в пасти смертоносными клыками и длинным ушам, по мощному телу, на котором был виден каждый мускул.

Оборотень поднял морду вверх, глядя желтыми глазами на Луну. Из пасти вырвался громкий рык, постепенно перешедший в тоскливый и вместе с тем завораживающий вой. Это была дань в благодарность за перерождение.

Закончив выть, монстр довольно фыркнул и огляделся, принюхавшись. Его терзал жуткий голод. Добычи рядом не было, и он отправился на ее поиски вглубь леса.

Оборотень шел на задних лапах, преодолевая препятствия высокими прыжками. Голод подгонял его. Почуяв что-то, он остановился, насторожившись. Затем припал к земле, ощетинившись. Глубоко втянув ноздрями воздух, монстр торжествующе рыкнул.

Впереди был дачный поселок. А недалеко в лес отошла девушка. Это лучшая награда за долгий путь. Облизнувшись в предвкушении, оборотень начал медленно подкрадываться к добыче. Место для охоты подходило идеально. Густой сосновый лес скрывал жертву от поселка, и от монстра.

Девушка бродила туда-сюда, сунув руки в карманы джинсов. Она тихо шептала ругательства и проклятья, из ее глаз текли слезы. Но зверю было плевать. Он смотрел на нее, как хищник смотрит на свою добычу.

Оборотень залег между деревьев, ожидая идеального момента. И когда жертва повернулась к нему спиной, зверь, совершив мощный прыжок, повалил ее на снег. Она успела обернуться в последний момент. Не дав девушке опомниться, он вцепился острыми клыками в плечо, вспарывая когтями кожаную куртку, оставляя на теле глубокие царапины.

Монстр, зная, что добыча никуда не денется, просто наслаждался вкусом крови. Девушка пыталась закричать, но не смогла. С ее губ слетел лишь слабый стон. Она уперлась руками в мощные плечи оборотня, попытавшись оттолкнуть его. Но тот лишь пил кровь, довольно порыкивая. Он вонзил клыки глубже, и глаза жертвы, переполненные ужасом, закрылись…

Оборотень оторвался от раны и навис над истерзанным телом девушки. Его взгляд помутнел, и он зажмурился, недовольно зарычав. Зверь ушел. Теперь я владел своим телом.

То, что произошло после превращения, казалось сном. Поэтому увидев окровавленное тело девушки, утопающее в красном снегу, я резко отпрянул, упав на спину. Поднялась метель. Словно небеса хотели скрыть от чужих глаз жуткую картину. Где-то неподалеку раздался рокот автомобиля, а в лес пробился след фар. Люди рядом! Вскочив, я кинулся бежать без оглядки. Ветер, завывающий сзади, будто подгонял. Лицо несчастной жертвы стояло перед глазами. В голове вертелась лишь одна мысль: теперь я убийца!

Неизвестно, сколько бы еще продолжалось бегство, пока когти на ногах не зацепились за что-то. Споткнувшись, я с рыком упал мордой в снег, мелко задрожав и вцепившись когтями в землю. Стук сердца гулко отдавался в голове. В такт ему кто-то вкрадчиво шептал: убийца, убийца, убийца…

Хватит! Нельзя поддаваться панике. Я пережил трансформацию, не дал зверю навсегда овладеть телом. Что произошло, то произошло. Если нельзя исправить, нужно научиться жить с последствиями.

Немного успокоившись, я поднялся на ноги, отряхнувшись. Мне повезло. Я случайно прибежал на поляну, где произошло превращение. Одежда лежала на прежнем месте. Вот только… как вернуться обратно? Ведь я пребывал в звериной шкуре. У меня душа в пятки ушла. Неужели суждено навсегда остаться зверем?! Нет. Оборотень на то и оборотень, что может менять форму. Надо просто сосредоточиться и захотеть…

Я зажмурился, представив, как возвращаюсь в человеческое обличье. По телу пробежало приятное покалывание, хрустнул позвоночник. Мышцы свело на пару секунд. Стало холодно. Открыв глаза, я посмотрел на свои руки. Они были человеческими. Как и все остальное. Из груди вырвался облегченный вздох.

Теперь нужно было смыть кровь. Ее запах слегка одурманивал, но я не обращал внимания ни на это, ни на холод, пока обтирал себя снегом. Зеркала не было, но хотелось верить, что заметные следы удалось смыть. Затем, отряхнув одежду, припорошенную снегом, я начал одеваться. Джинсы, которые были на мне во время трансформации, порвались в нескольких местах, но, благо, не лопнули на поясе. Теперь предстояло выбраться из проклятого леса и вернуться домой.

Перед глазами вновь предстало лицо убитой девушки. Казалось, что она просто уснула… Подавив новый приступ паники, я задумался о том, что теперь делать. Пришлось вспомнить все детективы, что доводилось читать.

На выходе из леса у меня собралась воедино полная картина преступления. Вскрытие покажет смерть от лап неизвестного доселе зверя. Это главный козырь. Следы тоже нечеловеческие. И речи не может быть об отпечатках пальцев. Мотива для убийства не было. Как, впрочем, и алиби. Но меня сначала еще предстояло выследить. Впрочем, кто может подумать на обычного шестнадцатилетнего парня, ведущего тихий образ жизни в городе?

Теперь осталось разобраться с голосом совести. Но боя не состоялось. Я не чувствовал за собой вины. Безусловно, жаль, что это произошло. Но она сама зашла в лес. И я себя не контролировал. На нее мог напасть маньяк или стая диких собак. Если тело не обнаружат, то те же псы избавятся…