Джозеф Ле Фаню - Призрак мадам Краул

Идти мне не хотелось, сердце замирало от страха. Я крепко держала тетю за руку. Мы вошли в ту ужасную комнату, и я показала им, где шла старуха, где она остановилась и шарила по дверце. Возле стены стоял пустой шкаф для белья. Мы отодвинули его — под дубовой обшивкой и впрямь обнаружилась дверца. Замочная скважина забита деревом и застругана вровень с поверхностью, все швы закрашены под дуб, но петли немного видны. Стало ясно, что за шкафом скрывался потайной ход.

— Ага! — радостно воскликнул сквайр. — Вот она!

Сквайр взял молоток и зубило и за минуту выбил из замочной скважины деревянную пробку. Ключ подошел, замок со скрипом поддался, и дверца отворилась.

Позади нее оказалась еще одна дверца, чуднее первой, но замка на ней не было, и мы легко открыли ее. За ней обнаружилась узенькая каморка с кирпичным сводом. Внутри было так темно, что мы не могли ничего разглядеть.

Тетя зажгла свечу, сквайр взял ее и вошел в каморку.

— Ну-ка, ну-ка, — проговорил сквайр, пятясь назад. — Что это такое? Кочергу, скорее! — бросил он тете. Она отошла к камину, а я заглянула поверх его руки — в дальнем углу на корточках сидела то ли обезьяна, то ли человек, с которого содрали кожу, в общем, самая гнусная тварь, какая водилась на свете.

Подавая сквайру кочергу, тетя заглянула через его плечо.

— Господи! — воскликнула она при виде мерзкой твари. — Осторожнее, сэр. Отойдите-ка лучше назад да закройте дверь!

Но он не послушался, шагнул внутрь, выставив кочергу, как шпагу, и ткнул неизвестную тварь. Она сложилась пополам и рухнула, рассыпавшись по полу грудой костей и пыли.

То были кости ребенка, остальное рассыпалось в прах при первом прикосновении. Сквайр и тетя долго молчали, потом он перевернул череп, лежавший на полу.

Я хоть и была мала, хорошо понимала, о чем они думают.

— Дохлая кошка! — сказал сквайр, поспешно отступил и задул свечу, а потом захлопнул дверь. — Мы с вами еще вернемся, миссис Шаттерс, и посмотрим, что лежит на полках. Пока что мне нужно поговорить с вами о других делах, а эта девочка, вы говорили, едет домой. Жалованье она получила, а я хочу сделать ей подарок. — Он похлопал меня по плечу.

Он дал мне золотую гинею, и через час я в почтовой карете ехала в Лексоу, радуясь, что скоро буду дома. Слава Богу, больше я ни разу не видела мадам Краул из Эпплуэйла, ни во сне, ни наяву. Но когда я выросла, тетя заехала на денек к нам в Литтлхэм и рассказала, что случилось после моего отъезда. В каморке, без сомнения, лежал мертвый мальчик, тот самый, что давным-давно исчез. Злобная ведьма заперла его умирать в потайной чулан, туда, где никто не слышал ни его криков, ни мольбы, ни стука, а шляпу оставила у воды, чтобы все подумали, будто мальчик утонул. Одежда его истлела, и когда мы обнаружили косточки, при первом же прикосновении рассыпалась в прах. Но среди пыли нашли горстку пуговиц черного янтаря, ножик с зеленой ручкой и пару пенни, что были в кармане у мальчика. А среди бумаг сквайра обнаружилось объявление с описанием примет пропавшего сына, которое развесил старый сквайр, когда думал, что малыш убежал или его украли цыгане. Там говорилось, что у мальчика был с собой ножик с зеленой ручкой, а пуговицы у него из черного янтаря.

Вот и все, что я могу рассказать о мадам Краул из Эпплуэйл-Хауза».