Марина Русланова - Большая книга ужасов – 48 (сборник)

– Слишком хорошо! – Девочка нагнулась, рывком подняла с пола пакеты. – Что мы получим в качестве компенсации? Пирожное? Мороженое?

– Мороженое, – убито сказала мама, – и конфеты. Очень вкусные.

– Лучше бы котлет купила, холодильник пустой.

– Я купила, я все купила. – Мама суетливо зашуршала пакетами.

– Оставь. Я сама. – Низко склонив голову, чтобы никто не заметил навернувшихся на глаза слез, Таня сгребла пакеты и понесла на кухню. Пора бы уже привыкнуть, да никак не получается. Каждый раз обидно до слез. Таня в самом деле взрослая девочка и прекрасно понимает, что никакого завала, цейтнота и прочего на работе нет. И мама торопится вовсе не на работу, а на свидание с очередным поклонником. И плевать ей, что обещала детям сегодня вечером посмотреть с ними диск с мультфильмами. Дети, они никуда не денутся, а кавалера упустить можно.

Разложив продукты, Таня выглянула в прихожую. Мама, сидя на корточках, что-то втолковывала Артемке. Малыш слушал и все ниже и ниже опускал голову, верный симптом того, что слезки на подходе.

Она не ошиблась. Не дослушав мать, Артемка вырвался, убежал в свою комнату и дверь за собой прихлопнул.

Встретившись глазами с дочерью, мать виновато заморгала. Неубедительно сказала:

– Ты же понимаешь, работа! Мне же вас кормить-одевать надо.

– Ясное дело, – не скрывая сарказма, согласилась Таня.

Мама сбросила босоножки и, приняв обиженный вид, прошагала в ванную. Зашумела вода, затем послышалась музыка. Мама, когда была в хорошем настроении, принимала душ под пение магнитофона.

Таня шмыгнула носом, вытерла глаза и принялась за приготовление ужина. Через пятнадцать минут в сковороде шипели котлеты, в кастрюле бурлили макароны, а Таня проворно строгала овощи для салата.

Накрывая на стол, девочка остановилась в нерешительности, сколько тарелок ставить, две или три? Мама уже перешла из ванной в комнату. Таня постучала и, получив разрешение, вошла.

– Мам, ты есть будешь?

– Зайка, прости, мне некогда, поужинайте без меня.

– Мы с ребятами идем в турпоход, – сообщила дочь.

– Конечно, золотая моя.

Таня окаменела лицом.

– Мам, ты меня поняла?

– Конечно, дорогая. Вы с ребятами идете в поход. Ой, – мама повернула к Тане озабоченное лицо, – а Артемка?

– Вот именно, Артемка!

– С кем мы его оставим?

– Днем он в садике, – напомнила Таня.

– А вечером?

– А вечером ты дома… должна быть!

– Танюша, – мама аккуратно, чтобы не испортить прическу, схватилась за голову, – ты же понимаешь, у меня завал!

– Так разгреби его на некоторое время, – холодно посоветовала дочь.

Молодая женщина задумалась, потом просияла:

– Мы попросим Валентину Федоровну присмотреть за Артемом. Думаю, она не откажется.

Из Тани словно выпустили воздух, она ощущала в груди странную пустоту. Устало подтвердила:

– Не откажется.

– Вот и договорились, – заключила мама, опрыскала себя духами, на ходу поцеловала дочь в макушку и упорхнула. Уже с лестничной площадки крикнула: – Танюш, ты позвони Валентине Федоровне, а то я могу закрутиться и забыть.

Таня закрыла входную дверь и обессиленно привалилась к косяку. Смаргивая слезы, зло прошептала:

– Еще как можешь!

Таня почувствовала, что ее захлестывает жалость к себе. А она по опыту знала, этого нельзя допускать, стоит начать жалеть себя, и все, расклеиваешься как картон в горячей воде.

Она утерла слезы, придала лицу бодрое выражение и заглянула к Артемке. Малыш скорчился в уголке тахты, прижав к груди любимого плюшевого лягушонка Квасю. Таня ласково погладила белобрысые вихры.

– Пойдем ужинать.

– Мне не хочется, – тихонько прошептал Артемка.

– Кушать надо даже через «не хочется».

– А зачем?

– Чтобы быть сильным.

– А зачем?

Таня задумалась, а действительно, зачем быть сильным? Артемкины вопросы не в первый раз ставили ее в тупик.

– Чтобы защищать слабых, – нашлась Таня.

Артемка задумчиво уставился на лягушонка. Таня догадалась, о чем братишка думает, и кивнула:

– Правильно мыслишь. Помнишь, Егор хотел оторвать Квасе лапку, а ты не дал, заступился. Квася слабый и не может сам постоять за себя. Ты вступился и спас Квасю, а если бы ты мало кушал и был слабым, то не смог бы спасти друга. Понял?

– Понял, – махнул мокрыми от слез ресницами Артемка и встал с дивана. – Пошли ужинать, я хочу быть сильным.

Стараясь утешить братишку, Таня сервировала стол в комнате перед телевизором. Но смотрели они отнюдь не мультики. Как все дети, Артемка обожал мультфильмы, но еще больше он любил фильмы ужасов, которые, разумеется, ему смотреть запрещалось. Таня боялась, что пятилетний малыш испугается, все-таки эти фильмы рассчитаны на взрослых зрителей. Но иногда в редких случаях она снимала запрет, правда, фильмы выбирала не очень страшные, но Артемка все равно был в диком восторге.

Вот и сегодня она выбрала красивый, но не особо страшный фильм про вампиров. Завороженно глядя на экран, Артемка с аппетитом съел тарелку макарон с двумя котлетами, внушительную порцию мороженого, а на закуску потребовал чаю с конфетами.

– Не лопнешь? – с подозрением спросила Таня.

– Не-а, – мотнул вихрами братец. – Чтобы стать сильным мне требуются конфеты.

Пока Артемка наслаждался фильмом, конфетами и чаем, Таня успела уложить рюкзак. Насчет некоторых вещей засомневалась, брать, не брать? Собралась было позвонить Анжелке, но тут фильм кончился, пора Артемку спать укладывать, а то завтра в детский сад не добудишься.

Загнав братишку умываться, Таня набрала номер детсадовской воспитательницы Валентины Федоровны. Добрая, одинокая воспитательница, как уже бывало не раз, с радостью согласилась взять Артема на пару дней. Таня положила трубку и поежилась, Валентина Федоровна, конечно, славная и деликатная женщина, но все одно неприятно просить ее присмотреть за братом, будто у них матери нет. К счастью, Артемка с удовольствием ночует у Валентины Федоровны. Ему там нравится. Еще бы ему не нравилось, у воспитательницы в квартире целый зоопарк. Огромный белоснежный пес непонятной породы по кличке Снежок, кот Кузя и ворона Глаша. Всех зверей Валентина Федоровна подобрала больными: крошечным щенком Снежок замерзал в сугробе, Кузя был сильно избит какими-то извергами, Глаша ковыляла по детской площадке, волоча сломанное крыло. Добрая женщина всех выходила и оставила у себя жить. Таня восхищалась Валентиной Федоровной. Многие люди утверждают, что любят животных и негодуют, когда с ними жестоко обращаются, но ничего не делают, чтобы помочь им, а Валентина Федоровна помогла, взяла на себя ответственность. Таня тоже хотела завести какое-нибудь домашнее животное. Мама вряд ли бы стала возражать, пожалуй, она не сразу бы и заметила, что в доме еще кто-то появился. Но она хотела поступить как Артемкина воспитательница, то есть подобрать гибнущее, нуждающееся в немедленной помощи существо, но пока ей такого не попадалось.