Олеся Шалюкова - Адвокат мёртвых

— В чёрном-чёрном городе. По чёрной-чёрной улице. Ехал чёрный-чёрный трамвай. Маленькая Анечка не послушалась маму и в полночь стояла на остановке. Вдруг за спиной ка-а-ак скрипнет что-то! Анечка повернулась, а нет там ничего. Когда же девочка вновь повернулась, перед ней был чёрный-чёрный трамвай. Сквозь чёрные-чёрные окна ничего не было видно. А потом открылись чёрные-чёрные двери. Белая рука без тела стремительно метнулась вперёд. Схватила Анечку за горло, и над её головой зазвучало: «Что, Петрова, опять спим на уроке математики?»

Аня раздвинула губы в вежливой улыбке.

— В детских страшилках, Кирилл, гораздо больше правды, чем может показаться. Сам увидишь.

— Хорошо, сам так сам. Значит, нам нужны билеты?

— Карас принёс.

— Карас?

Аня показала на ворона.

— Он. Старые мудрые вòроны всегда заведовали царством мёртвых. У Адвоката проводник и связной между двумя царствами именно Карас.

— А зачем понадобилось сейчас связываться с царством мёртвых?

— Потому что билеты, которые мы возьмём, принадлежат мёртвым.

Кирилл счёл за лучшее на этом расспросы закончить. Ему не хотелось услышать что-то ещё более шокирующее и выходящее за рамки привычной картины мира. Мужчина ещё верил в то, что «приключение» не изменит его мир, не перевернёт его до основания.

Ждать без дела было невозможно, поэтому Кирилл ушёл с головой в домашние дела. Позвонил сестре, извинился за пропажу и пообещал, что обязательно зайдёт в самые ближайшие дни. Следом оплатил коммунальные услуги, сходил в ритуальный сервис. Сходил на кладбище на могилу родителей, проверил, чтобы все было в порядке.

Кому-то позвонил, с кем-то разговаривал, отчитался перед начальством. Но всё никак не мог отделаться от тонкого зудящего голосочка в мыслях. Который с завидным упорством склонял на разные лады:

— Детские страшилки могут быть более правдивыми, чем тебе кажется…

В своё босоногое детство, Кирилл в эти страшилки не верил, да и даже в детских лагерях предпочитал их не слушать. Вот только все равно, фольклор чёрного города прочно застрял в его голове. А, как оказалось, детские страхи самые упорные и въедливые. Даже забывшись, они все равно продолжают влиять на своего хозяина. И в правдивости этих слов Кириллу предстояло убедиться уже этой ночью.

Аня разбудила его в полдвенадцатого, показала на часы.

— Нам пора.

Сев на кровати, Кирилл энергично потёр лицо, затем взглянул на Аню. Показалось или нет, что выражение её лица немного смягчилось?

Касание женской ладони было таким же ледяным и обжигающим своей аурой чуждости.

Глядя на Аню так легко было поверить, что всё хорошо, что она не умерла. Просто пришла в гости, чтобы поддержать Кирилла, но единственное касание мгновенно разрушало эту иллюзию жизни.

Холодная до такой степени рука не могла принадлежать живому человеку.

Собрался Кирилл быстро. Выпил чашку кофе, накинул на плечи свитер, связанный Аней. Он был по виду далёк от совершенства, девушка тогда только училась. Но те чувства, которые были вложены, ощущались до сих пор. И согревали мужчину даже тогда, когда в душе царила арктическая пустыня.

На улице холодный ветер вцепился в Аню и тут же прянул от неё в сторону.

Засунув руки в карманы демократичных джинсов, совершенно не замерзая в тоненькой футболке, Аня размеренно шла вперёд. Кирилл двигался чуть позади, оглядываясь по сторонам. Город вокруг был, безусловно, его, и улицы знакомые, десятки раз исхоженные. Но все же было некое предощущение тревоги, Кирилл чувствовал себя в родном городе чужаком. И поворачивая на перекрёсток Кирова и Ленина, ощутил это ещё отчётливее.

В их маленьком городке общественный транспорт состоял из автобусов, да маршруток, а сейчас напротив остановки стоял чёрный-чёрный трамвай.

Нигде не было и следа рельсов, а трамвай стоял.

С чёрными-чёрными окнами, сквозь которые ничего не было видно.

Страх поднялся из глубины души и вцепился ядовитой змеёй в горло. Удушающими кольцами скрутился вокруг, покачивая кольцом с гремушкой.

— Это шутка? — сиплым голосом спросил Кирилл, уговаривая себя, что это безумие, что это сон. То такого просто не может быть!

Но оно было. Стояло. И казалось, усмехалось несуществующими губами.

— Это трамвай, на котором мы поедем, — ответила Аня тем временем. — Ты идёшь? Нас никто не торопит. Но приходить последними на этот трамвай Адвокат не рекомендовал.

«Уже не уверен, что я хочу куда-то идти», — мрачно подумал мужчина. Ноги были умнее головы, и нести своего хозяина туда, к этому трамваю не хотели.

Чёрные-чёрные двери медленно разошлись в разные стороны. Показался салон.

То что он зажмурился Кирилл осознал не сразу, а открывать глаза всё же пришлось. Хотя ему этого и не хотелось. Он не был испуган, по крайней мере, в этом легко было убедить себя. Ему просто не нравилось то, что должно было предстать его глазам.

Салон трамвая был обычным, совершенно раздолбайским, с поцарапанными сидениями, которые Кирилл видел десятки раз. Не было ни крови, ни ржавчины, не было висельников в салоне. В общем, совершенно не было всех тех кошмаров, которые уже успел мужчина себе навоображать.

Разве что стоял посреди салона невидимый контроллер. Парили в воздухе две руки в белоснежных перчатках, да вместо голоса в салоне, слова появлялись на центральном запотевшем окне.

«Добро пожаловать. Ваши билеты, пожалуйста».

Протянув оба билета контроллеру, Аня показала своему спутнику на двойное сидение ближе к задней двери.

— Нам выходить там.

Сразу после того, как билеты были пробиты, и Кирилл рухнул на сиденье, он ощутил, как по спине сбегает ледяной пот.

Двери медленно закрылись, но трамвай никуда не тронулся. Контроллер ушёл на своё сидение к пустой кабинке водителя.

— Почему мы не едем? — спросил мужчина, взяв себя в руки. — И кстати, где водитель?

— Водителя здесь не бывает. А мы ждём ещё двоих, — отозвалась Аня негромко. Она также выглядела не лучшим образом, губы девушки чуть-чуть посинели. И в аварийном свете трамвайных ламп её лицо приобрело землисто-серый оттенок.

Ждать в тревожной тишине непонятно кого, непонятно чего было слишком сложно. И чтобы разогнать эту гнетущую обстановку, Кирилл спросил:

— Что это за трамвай?

Взгляд Ани обратился на мужчину. Она не стала спрашивать, действительно ли он хочет знать ответ, она начала отвечать. Вначале медленно, заставляя себя говорить, а потом все быстрее и быстрее. Живее, если можно так выразиться в отношении мёртвого человека…