Тахира Мафи - Разгадай меня

— Это все, лейтенант.

— Так точно, сэр.

Я сам не понимаю, как мне плохо, пока не закрываю за собой дверь спальни. Я с трудом добираюсь до кровати и хватаюсь за спинку, чтобы не упасть. Меня снова прошибает пот, и я решаю скинуть верхнюю одежду, в которой был на сегодняшнем выезде. Я срываю с себя блейзер, который утром небрежно набросил на раненую руку, и падаю на постель. Меня вдруг начинает бить озноб. Моя здоровая рука дрожит, когда я тянусь к кнопке вызова врача.

Мне нужно наложить на рану свежую повязку. Мне нужно съесть что-нибудь существенное. И больше всего мне нужно по-настоящему помыться, что кажется совершенно невозможным.

Надо мной кто-то склоняется.

Я несколько раз моргаю, но могу различить лишь размытые силуэты. Какое-то лицо то принимает ясные очертания, то снова расплывается, пока я не оставляю тщетных попыток рассмотреть его. Мои глаза закрываются сами собой. Голова гудит. Боль огнем жжет кости, доходя до самой шеи, перед глазами мельтешат разноцветные пятна. Мне удается уловить лишь отрывки разговора.

— Внезапный подъем температуры…

— Может, сделать ему инъекцию успокаивающего…

— Сколько таблеток он принял?..

Я вдруг осознаю, что они убьют меня. Прекрасная возможность. Я слаб и не могу сопротивляться, и кто-то наконец явился, чтобы убить меня. Вот он, мой смертный час. Он пробил. А я почему-то не могу осознать это и покориться ему.

Я замахиваюсь и пытаюсь заткнуть эти голоса, из моей глотки вырывается какой-то звериный хрип. Что-то твердое ударяется о мою руку и со звоном падает на пол. Сильные пальцы хватают мою правую руку и прижимают ее к постели. Что-то затягивается у меня на лодыжках и на запястье. Я стараюсь сбросить с себя эти путы, в отчаянии колотя кулаком по воздуху. Черная мгла застилает мне глаза и уши, сжимает горло. Я не могу ни дышать, ни видеть, ни слышать, и удушье приводит меня в такой ужас, что я почти уверен, что сошел с ума.

Что-то холодное и острое вонзается мне в руку.

На какое-то мгновение я осознаю, что чувствую боль, после чего она охватывает меня целиком, без остатка.

Глава 6

— Джульетта, — шепчу я, — что ты здесь делаешь?

Я полуодет и готовлюсь начать очередной день, а для посетителей еще слишком рано. Эти часы перед восходом солнца — мой единственный период спокойствия, и никому не дозволено находиться здесь. Кажется невозможным, как она сумела пробраться в мои личные апартаменты.

Ее обязаны были остановить.

Тем не менее она стоит на пороге, глядя на меня немигающим взглядом. Я видел ее очень много раз, но сейчас все по-другому — смотря на нее, я испытываю физическую боль. Но почему-то меня тянет к ней, я хочу быть с ней рядом.

— Прости меня, — произносит она, ломая руки и отводя глаза. — Прости, прости, пожалуйста.

Я замечаю, во что она одета.

На ней темно-зеленое платье простого покроя из хлопка с эластиком, с облегающими рукавами и подчеркивающее мягкие изгибы ее тела. Оно гармонирует с зелеными огоньками в ее глазах, чего я никак не ожидал. Это одно из множества платьев, которые я выбрал для нее. Мне казалось, она с удовольствием наденет что-нибудь изящное после того, как ее так долго держали в клетке, словно зверя. Я не могу этого объяснить, но меня охватывает какое-то странное чувство гордости при виде того, что на ней вещь, которую я лично выбирал для нее.

— Прости меня, — снова повторяет она.

Я опять поражаюсь тому, что она совершила невозможное, проникнув сюда. В мою спальню. Смотрит на меня, стоящего без рубашки. У нее такие длинные волосы, что они ниспадают до середины спины. Я сжимаю кулаки, чтобы не поддаться жгучему желанию провести по ним руками. Она так прекрасна.

И я не понимаю, почему она все время извиняется.

Она закрывает за собой дверь. Приближается ко мне. Мое сердце бьется все чаще, и я чувствую, что тут что-то не так. Я никогда не реагирую подобным образом. Я не теряю контроля. Я вижу ее каждый день, при этом мне удается сохранять некое подобие превосходства. Но сейчас все не так, как обычно.

Она касается моей руки.

Ее пальцы пробегают по изгибу моего плеча, и от прикосновения ее кожи к моей мне хочется кричать. Боль рвет меня на части, но я не могу произнести ни слова. Я замер на месте.

Мне хочется крикнуть, чтобы она прекратила, чтобы ушла, но внутри меня словно разразилась война. Я счастлив, оттого что она рядом, даже если это причиняет мне боль, даже если в этом нет никакого смысла. Но сам я не могу коснуться ее, не могу ее обнять, как всегда этого хотел.

Она смотрит на меня.

Ее странные голубовато-зеленые глаза внимательно изучают меня, и я вдруг чувствую себя виноватым, сам не знаю почему. Но в ее взгляде есть что-то такое, что заставляет ощущать собственное ничтожество, словно она единственный человек, понявший, что внутри меня — пустота. Она нащупала трещины в этом панцире, который я вынужден носить день за днем, и от осознания этого я цепенею.

Эта девушка точно знает, как расправиться со мной.

Она кладет руку мне на ключицу.

Затем она хватает меня за плечо, вцепившись пальцами в кожу с такой силой, как будто пытается оторвать мне руку. Боль буквально ослепляет меня, и на сей раз я действительно кричу. Я падаю перед ней на колени, а она выкручивает мне руку, заворачивая ее назад, пока я не начинаю задыхаться, изо всех сил стараясь не поддаваться боли.

— Джульетта, — хриплю я, — пожалуйста…

Она запускает свободную руку мне в волосы и оттягивает назад мою голову, так что я вынужден смотреть ей прямо в глаза. Затем она наклоняется к моему уху, при этом ее губы почти касаются моей щеки.

— Ты любишь меня? — шепчет она.

— Что? — с трудом выдыхаю я. — Что ты делаешь?..

— Ты все еще любишь меня? — переспрашивает она. Теперь ее пальцы ощупывают мое лицо, скользят по подбородку.

— Да, — отвечаю я. — Да, все еще люб…

Она улыбается.

Своей дивной невинной улыбкой. Я впадаю в ступор, когда она еще сильнее сжимает мою руку. Она так выкручивает мне плечо, что я почти уверен, что она его вывихнула. Перед глазами у меня пляшут цветные пятна, и я слышу ее голос:

— Осталось немного.

— Что? — в отчаянии спрашиваю я, пытаясь оглядеться. — Что немного?

— Еще немного, и я уйду.

— Нет-нет, не уходи… Куда ты?..

— Ты поправишься, — произносит она. — Обещаю.

— Нет, — хриплю я, — нет…

Она вдруг отталкивает меня, и я просыпаюсь так внезапно, что у меня перехватывает дыхание.

Я недоуменно моргаю и понимаю, что проснулся посреди ночи. Со всех сторон меня обступает непроглядная тьма. Я тяжело дышу, рука туго стянута и пульсирует от боли. Тут я понимаю, что действие обезболивающего препарата закончилось. На руке под бинтом закреплена небольшая коробочка. Я нажимаю кнопку, чтобы вколоть себе еще одну дозу.