Помощь из небытия - Евгений Матвеев
Не оглядываясь, здоровяк заскочил в дом, плотно прикрыв за собой дверь. В темноте, сидевший на диване Штырь, спросил:
– Что там, тоже его увидел?
Здоровяк, ни чего не отвечая, стоял, прижавшись к стене, и тяжело дышал. Ужас, от увиденного, не давал ему сил сказать хоть слово. Все еще надсадно дыша, он выхватил из-за пояса пистолет, и только тогда, смог произнести:
– Там…, оно…, разбило стекло в машине. Че это за хрень-то, а.
– Дай фонарик, а то в темноте еще хуже – донеслось со стороны дивана.
Бугай, пошарив в карманах, и ничего не найдя, чертыхнувшись, ответил:
– Нету, потерял наверное, пока бежал.
– Чтобы ты убегал, первый раз такое вижу – усмехнулся с дивана, Штырь, продолжив – хотя от такого побежишь, а ты мне еще и не поверил.
В темноте, послышался шум, сползающего по стене, тела Бугая.
– И че теперь делать будем-то – спросил он напарника, сидя уже на корточках.
– В машину надо попасть, и рвать отсюда не оглядываясь. Дай мне ствол, а сам тащи девчонку.
Штырь, на ощупь подошел к здоровяку, и, нащупав у него в руках пистолет, взял его себе. Немного постояв, обдумывая план дальнейших действий, и заодно набираясь решимости, произнес:
– Давай, грузи на себя эту журналистку, а я впереди попробую прорваться, против пули, наверное, оно не устоит.
– Слушай, а может, бросим ее здесь, самим бы, живыми остаться, а?
– Ты че, шефу как все объяснишь, что испугался приведения – со злостью ругнувшись, спросил он Бугая.
– Все, кончай ныть, бери ее и пошли.
Тот нехотя поднялся с пола и, пробравшись к дивану, сгреб в охапку, до сих пор бесчувственное тело Ирины, и снова, матом выругавшись, подошел к двери. С перевязанной головой, до сих пор чувствовавший слабость Штырь, понимая, что сидя здесь, они не чего не решат, а будет только хуже, и приготовив пистолет к стрельбе, открыл дверь.
Горизонт, уже начал приобретать светлый оттенок, что предвещало скорый рассвет. Выйдя из двери и пройдя веранду, бандит с пистолетом наперевес в вытянутой руке, осторожно, начал спускаться по ступенькам вниз. В тот момент, когда правая нога уже коснулась земли, он краем глаза, заметил падающее на него сверху, что-то темное. В эту же секунду, он увидел как пистолет, почему-то вдруг упал на землю, хотя он крепко сжимал его в руке, и еще в тоже мгновение, он ощутил легкий удар по руке, в которой был пистолет.
Посмотрев на землю, Штырь не сразу осознал, что произошло. Лежавший на земле пистолет, сжимала, человеческая рука. Медленно, переведя взгляд на свою правую руку, которая и держала оружие, он увидел обрубок кисти той само руки, что лежала на земле. Дикая боль, вместе с хлынувшей фонтаном кровью из отрезанной руки, сковала все его тело. Схватившись за обрубок, торчащий из рукава пиджака, в который он был одет, бандит, истошно заорав, рухнул на ступеньки крыльца.
Бугай, бросив прямо на пол веранды бесчувственную Ирину, бросился к напарнику. Он, на фоне светлеющего неба, видел все, что произошло. Ужас от увиденного и злость на какое-то маленькое, мерзкое существо, затмило его струхнувший было разум и он, подбежав к лежащему на земле оружию, и вырвав его из кисти отрубленной руки, стал крутиться кругом ища то, что это сделало. Не увидев ничего подозрительного, Бугай рассвирепел еще больше, и матерясь на всю округу, стал стрелять куда попало. Сделав несколько выстрелов в пустоту и немного от этого успокоившись, он подошел к сидевшему на ступеньках напарнику и не зная, что делать, спросил:
– Теперь-то что?!
Штырь, ничего не понимающими глазами, слабеющим, мутным взглядом, от уже прилично потерянной крови, смотрел на напарника, истеричной улыбкой. Зрелище от этого, было не для слабонервных. Перевязанная окровавленным бинтом голова, с безумным взгляд на лице, и болтающийся обрубок руки без кисти, которую он, придерживал здоровой рукой.
Здоровяк, не отличавшийся умом и сообразительностью, даже и не подумал ему помочь. В голове у него было одно, найти эту тварь и убить ее. Свирепея все больше и больше, он истошно заорал в воздух:
– Выходи, ненавистное создание!
Пальнув в кусты еще пару раз, он с силой пнул, лежавший рядом с отрубленной кистью садовый серп, служащий для срезания травы, которым и была, по всей видимости, отрублена рука.
Серп, по непонятно какой причине крутнувшись в воздухе, острым своим концом, вонзился прямо в ногу Бугая, чуть ниже колена. Заорав уже от сильной боли, тот схватившись за серп, выдернул его из ноги, при этом, разрезав себе пальцы на руке, об его острое, как бритва лезвие.
Оба в крови, бандиты сидели на ступеньках лестницы, и истошно кричали. Толи от их громкого крика, толи от нестерпимой боли, Ирина пришла в себя и пошевелилась. Но обведя взглядом вокруг и почувствовав прилив сильной, ужасной боли, она вновь потеряла сознание.
Подбежавший к ней медвежонок, ласково погладил ее по голове, и подложил под нее, лежавшую рядом на стуле, небольшую подушку. Подняв голову, и с ненавистью посмотрев на окровавленных врагов, он, разбежавшись, с огромной силой ударил их вдруг ставшими мгновенно длинными, своими задними лапами. В звуке раздавшегося хруста, сидевшие на лестнице окровавленные калеки, сделав большой круг в воздухе, упали на землю.
Полежав так не шевелясь, Бугай первым пришел в себя, и поднявшись на ноги, хромая, заковылял к машине, надсадно всхлипывая. Сильно хромая, дойдя до пустого проема калитки, здоровяк оглянулся на неподвижно лежащего своего напарника, и не подумав даже, чтобы вернуться и ему помочь, открыв дверь машину сел за руль. Пытаясь завести двигатель, непослушными, дрожащими руками, он невзначай нажал на кнопку автоматического прикуривателя, чем его и включил. Машина, тем временем, все никак не хотела заводиться. Бугай, дергал и дергал ключ зажигания. Накалившийся прикуриватель, издав щелчок, выскочил из своего гнезда, и упал на валявшиеся внизу бумаги.
Наконец, бандиту удалось запустить двигатель, и, включая скорость, он обжегся от вспыхнувшей огнем бумаги, на которые упал раскаленный прикуриватель. Схватив, чертыхаясь горящую бумагу, здоровяк, швырнул ее в окно и тронулся с места, чтобы поскорей скрыться от происходящего вокруг кошмара.
Медвежонок, стоявший на веранде, наблюдал за всем этим. Горевшие красным пламенем, все это время его глаза, постепенно, стали тускнеть. Но в тот момент, когда машина с бандитом, собиралась уже тронуться с места, глаза его вновь, на мгновение вспыхнули
