Станислав Данилов - Великие Древние (сборник)

I

Наш отряд во время похода находился под командованием опытного маршала Эврара де Бара, опытнейшего воина, чей отец участвовал в первом крестовом походе. Его авторитет и смелость не подлежали сомнению, и нам очень повезло, что нами командовал такой человек. Сам король Франции Людовик, как и многие французские князья высказали значительное сочувствие делу Второго крестового похода. Французское войско было значительным и хорошо вооружённым, и без сомнения справилось бы с поставленными задачами, если бы этому не помешали некоторые обстоятельства.

Если бы крестоносное войско состояло из одних французов оно, несомненно, избрало бы более безопасный путь на Святую Землю, чем тот, который был выбран под влиянием германцев и особенно их глупого императора Конрада. Сей германский император сумел поссориться даже с византийским монархом, из-за чего мы месяц простояли в Константинополе.

Через Константинополь наша армия отправилась прямо в Иерусалим, так и не соединившись с немцами в Антиохии. Балдуин, король Иерусалимский, убедил тщеславного императора Конрада стать во главе огромного войска и предпринять поход против Дамаска. Это предприятие следует считать ошибочным, но мы простые солдаты рассчитывали хотя бы как следует поживиться. Но германцы двинулись в поход первыми, так и не дождавшись нас.

Наш отряд присоединился к войску германцев уже при осаде Дамаска. В отряде числилось около двухсот человек, однако, к моменту снятия осады с Дамаска, нас осталось около сотни. Тем не менее, мы ещё оставались довольно грозной силой для сарацин, когда узнали что германский император позорно бежал из-под стен и отправился обратно в Иерусалим.

Однако сарацины заключили антихристианский союз между собой, а поход крестоносцев на Дамаск оказался плохо продуманным. К тому же во время затянувшейся осады в войске распространились слухи об измене. Это не касалось братьев нашего Ордена, но и без этого общехристианское войско оказалось деморализованным.

Осада Дамаска была очень тяжёлой. Много христианских воинов полегло под его стенами, но братья нашего Ордена держались крепко. Штурмы сменялись один за другим, раскалённое солнце превращало наши доспехи в орудия пыток, а тучи мух застилали неубранные трупы. Запах гнили привлекал также и стервятников, которые подобно черным призракам кружили над нами.

Во время очередного неудачного штурма, мы неожиданно узнали, что император Конрад со своей свитой и несколькими верными рыцарями бежал в Иерусалим. Ввиду этого Эврар де Бар приказал нам не спеша отступать, ибо войско лишилось своего главнокомандующего. Под градом стрел и огромных камней, которые сарацины метали на нас со стен, мы в полном порядке отступили к лагерю и начали подсчитывать потери.

Нас осталось восемьдесят три, и маршал де Бар решил пробиваться домой, вслед сбежавшему императору. Погрузив оружие и латы на три телеги, мы двинулись в путь. Солнце жарило немилосердно и вокруг как будто всё вымерло. Даже стервятников видно не было. Неожиданно для нас вдалеке маршал разглядел деревню и решил отправиться туда, для того чтобы пополнить запасы провизии и питья. Что это была за деревня, никто не знал, но уставшие воины были бы рады отдохнуть там какое-то время. Но деревня оказалась несколько дальше, чем мы прикинули. Пройдя несколько миль, а изначально думалось, что она всего лишь в одной от нас, наш отряд наконец-то приблизился к ней.

Войдя в деревню, мы осмотрелись. Некоторые рыцари взяли в руки мечи, опасаясь засады, но опасения были напрасными. Деревня казалась необитаемой. Ветхие глиняные дома были пустыми, ибо из них не доносилось ни звука. Только ветер лениво покачивал двери в петлях, и тогда до нас доносился тихий скрип.

Маршал с рыцарями оглядел несколько домов и приказал располагаться на отдых, после этого воины стали устраиваться на ночлег. Было выбрано шесть более менее сносных строений, в которых воины и расположились. Мулы и лошади были помещены в отдельный барак. Три рыцаря в полном вооружении остались караулить снаружи. Тем временем пустынный ветер всё более усиливался. Его завывания стали похожи на вой голодного зверя, вышедшего на поиски добычи. Мне вспомнились рассказы о джиннах, неких аморфных существах живущих в пустыне. После это я провалился в сон.

II

Я спал крепко, но даже сквозь сон мне показалось, что я слышал чьи-то крики. Пытаясь всё-таки забыться, я заворочался, но было тщетно. Потом крики смолкли, и ненадолго наступила тишина. Внезапно донеслось ржание коней, и опять всё затихло. Тогда я открыл глаза и около получаса лежал, не двигаясь, прислушиваясь к звукам снаружи. Ветра уже не было, и начинался рассвет. Поднявшись, я с изумлением увидел, что Эврар де Бар тоже не спит и не спеша одевается. «Я слышал какие-то крики, а караульных я не вижу, может они заснули? – и поглядел на меня. Я согласно кивнул, и поднялся со своего ложа. В это время проснулся ещё один наш брат, Шарль, со своим оруженосцем, и, увидев нас, стали тоже собираться.

Через некоторое время мы вышли на улицу и отправились разыскивать караульных. Почти сразу мы увидели валяющийся на песке длинный предмет. Это был меч одного из наших рыцарей. Его самого видно не было, как и других караульных. Оруженосец Шарля зарядил тяжёлый арбалет и вскинул его наизготовку. Из других домов выскочили полусонные братья, не совсем понимая, в чём дело.

В целом никто этого не понимал, ибо от караула остался лишь один меч. Следов людей не было видно, только странные очертания на песке, которые человеческими назвать можно было весьма условно. Привязанные лошади в состоянии полнейшего смятения жались к сараю. Успокоить их стоило немалого труда. Де Бар приказал перевернуть дном всю деревню, надеясь найти хоть что-то. Он решил, что в некоторых домах могут скрываться лазутчики сарацин.

Через некоторое время, брат Теодор погоняя копьём, привел одного дряхлого лысого старика с длинной бородой. Кожа на нём была темно-коричневого цвета, а глаза со страхом перебегали с одного рыцаря на другого. Маршал заговорил с ним на сарацинском языке, который неплохо знал. Беседа их длилась довольно долго, а я всё время внимательно наблюдал за де Баром. Выражения его лица было гневное, затем он был, очевидно, чем-то озадачен, а потом, как ни странно даже чем-то обрадован. Через некоторое дело маршал прояснил нам детали разговора.

По уверениям старика, наших братьев ночью похитили какие-то твари, которые являются слугами неизвестного христианам бога. Их святилище находится милях в десяти южнее этой деревни. Обрадовался же маршал тому, что якобы в этом святилище спрятаны несметные сокровища, которыми можно поживиться.