Питер Джеймс - В плену снов

Сэм пожала плечами:

– Я мало знаю об этом. У меня бывают кое-какие очень странные сны, которые вроде бы то и дело сбываются. Я прочитала ту статью и подумала, что мне стоит вам позвонить.

– Вы считаете, что у вас бывают предчувствия?

– Да.

Женщина энергично выпрямилась. «Словно щенок, желающий угодить хозяину», – подумала Сэм.

– Прекрасно! Вы можете рассказать о них группе. И прямо сегодня же вечером вы увидите, что испытываете, как контактируете с каждым. Если ваши ощущения будут приятными, то вы, надеюсь, присоединитесь к нашим постоянным занятиям.

– Постоянным?

– Ну, на время существования группы. Обычно это рассчитано на курс до двух лет. Мы встречаемся каждый понедельник, и… – она выглядела смущенной, – и девять фунтов за занятие. Полагаете, вы с этим справитесь?

– Два года – срок довольно долгий.

– Чтобы разобраться со снами, Сэм, нужен долгий срок. Мы должны понять их динамику. Ну, вы и сами поймете. Думаю, с вами в самом деле все будет хорошо. – Она похлопала Сэм по руке. – У вас будет небольшое неудобство, потому что остальные в группе занимаются вместе уже несколько недель, и они замечательно контактируют. У вас уйдет на это какое-то время… на период адаптации.

– А… а у вас всех здесь появляются предчувствия? – спросила Сэм.

– Ну, мы же группа. Я психотерапевт, так? Ну, вроде психолога. То, чем мы занимаемся, – это проработка наших снов от начала и до конца. Предчувствия, предварительное знание… все это чуточку… – она поводила головой из стороны в сторону, – чуточку за гранью понятного? Мы здесь стремимся по-настоящему наладить связь с нашими снами, вступить в диалог с ними, свободно общаться, заставить включиться полезную динамику… Понятно? Ну, пойдем к группе.

Сэм вышла следом за ней в коридор. Ей не понравилось услышанное, какая-то смесь расхожих понятий и терминов, общие слова. В газете говорилось, что они изучают предчувствия, но эта женщина, Таня Якобсон, казалось, избегала говорить об этом.

Они вошли в большую квадратную комнату, где пахло застоявшимся сигаретным дымом и старой мебелью, хотя мебели почти не было. С потолка свешивалась голая электрическая лампочка. Никаких стульев, только старые, потрепанные диванные подушки, подушечки и пуфики, разбросанные на полу широким кругом по потертому ковру. На них лежали, развалясь, несколько человек, иные прислонились к стенам, вытянув вперед ноги. Сэм ощутила враждебность, вызванную ее появлением. Хотелось повернуться и уйти.

– Так, все внимание! Это Сэм. Мы двинемся по кругу. Это вот Барри, он возглавляет нашу группу вместе со мной. Барри, это Сэм.

Долговязый мужчина лежал, растянувшись, в блестящем черном костюме для карате, ноги босые, мягкие, лоснящиеся, черные волосы зачесаны на брови челкой, как у Битлов. Глаза закрыты. Он что-то сосредоточенно бормотал себе под нос.

Словно индийский вождь, он сделал знак рукой, не поднимая век.

– Рад познакомиться с вами, Сэм, – приветствовал он и снова забормотал что-то.

– А вот это Антея.

Женщина лет пятидесяти с лишним, свернувшаяся калачиком в углу, уставилась на вошедшего, медленно сощуриваясь, словно нежащаяся на солнце змея. На ней был джемпер домашней вязки и довольно грязные джинсы, длинные рыжие волосы свешивались вниз до самой талии, закрывая руки и грудь, наподобие пледа. Женщина еле заметно кивнула в знак приветствия, а потом закатила глаза под потолок с весьма озадаченным видом, словно на нее только что неожиданно упала капелька дождя.

– Привет, я Гэйл, – представилась симпатичная девушка-блондинка с новоанглийским[11] выговором.

Она выглядела модно и элегантно, даже роскошно – в своей белой шелковой блузке, с бархатной лентой вокруг головы и с часами «Картье».

– Привет.

Девушка мягко и доброжелательно улыбнулась Сэм:

– Первый раз здесь трудно, правда?

Сэм улыбнулась и кивнула.

Чей-то голос с вялым северным акцентом произнес: «Клайв», и агрессивного вида мужчина лет сорока, сутулый, в мешковатом свитере, с короткими взъерошенными, уже седеющими волосами встал и злобно пожал ей руку, будто это было для него неприятной обязанностью, от которой следовало побыстрее отделаться, как от укола. Он поздоровался и снова сел.

– Найдите себе какое-нибудь пространство, где вы будете чувствовать себя комфортно, Сэм. Не хотите ли немного чаю? У нас есть чай с ромашкой, одуванчиком, и кофе есть, «Хэг» и «Нескафе».

– Мне «Нескафе», пожалуйста, – попросила Сэм.

– Вам с молоком, с сахаром?

– С молоком, пожалуйста. Сахара не нужно.

Нежащаяся змея переменила позу, а мужчина в мешковатом джемпере отклонился назад и вытянул руки. «ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ, – как бы говорили они. – ОСТАВАЙСЯ В СТОРОНКЕ!»

Сэм села достаточно далеко от них, на пустые диванные подушки около двери.

– Мы только вот дождемся еще одну женщину, Сади, и тогда у нас на сегодняшний вечер будет полный комплект, – объявила Таня. – Роджер звонил, что у него грипп, так что он не придет. Я сказала, что мы сохраним для него мысленное пространство.

Сэм огляделась. Окно с матовыми стеклами расположено высоко над полом, без занавесок; вмонтированный в стену конвекторный нагреватель, небольшой столик с телефоном и автоответчиком, сосновый кухонный шкаф, служащий книжным, уставленный поверху кофейными кружками и пепельницами, забитыми окурками.

Стены выкрашены потускневшей белой краской, на выступе перед закрытой вентиляторной заслонкой запыленный красный Будда, похожий на оплывшую свечу. Единственная картина на стене, окантованная гравюра XVIII века, изображала анемичного мальчика, полулежащего на постели и внимательно рассматривающего какую-то безделушку, которую он держал в руках.

Таня Якобсон вернулась в комнату и вручила Сэм кружку с горячим кофе.

– Сохраняете дистанцию, Сэм, а? Сохраняете для себя пространство?

Сэм размышляла, сделала ли она что-нибудь не так или, может быть, своим поведением дала им важный ключ к пониманию своей личности. Она чувствовала себя неловко, неудобно, явно нежеланной здесь. Она услышала гудение электрического нагревателя. Вдруг щелкнула входная дверь.

– Сади снова опоздала, – сказала Таня. – Я думаю, у нее проблема с распределением своего времени. У нее же уйма снов о часах.

– И о сексе, – добавил мужчина в мешковатом свитере. – У нее, похоже, масса снов про секс.

– Я думаю, у нее маленькая проблема с сексом, – сказала девушка-американка.

Таня уклончиво кивнула со слабым оттенком сочувственной улыбки.

– У нас у всех проблемы. Для этого и существует группа. Итак, Сэм, чтобы группа могла познакомиться с новичком, он рассказывает какой-нибудь свой сон. Вы принесли его с собой?