Челси Ярбро - Хроники Сен-Жермена

— Не сомневаюсь, — сухо согласился Франциск. — Но вы были с ним и вчера, и позавчера. Сегодняшнюю ночь вполне можно пропустить… ради ваших родителей, если не ради себя.

— Хорошо, но я встречусь с ним завтра, — заявила решительно Эмили, хотя руки ее вдруг предательски затряслись.

— Ладно. Если вы захотите, — кивнул Франциск, понимая, что возражения сейчас бесполезны.

— Да, захочу. И еще как! — Эмили бросила взгляд через озеро — на склон, где стоял тридцать третий коттедж. По кружной, петляющей вдоль берега тропке до него было около четверти мили, а по прямой — по сияющей лунной дорожке — не набралось бы и сотни ярдов.

— Он ждет меня, — сказала она, но повернула назад.

— Это его дело, — заметил Франциск и поспешил переменить тему: — Завтра все гости курорта приглашаются на пикник. Вы будете? Шеф-повар обещает мексиканскую кухню.

— Все пикники такие глупые, — заявила девушка с детской строптивостью.

— Но Кэти отменнейший кулинар.

— Да, — согласилась Эмили. — Мне очень понравилась ее спаржа с орехами. Я думаю, ничего вкусней не бывает.

— Ну, мексиканские блинчики, уверяю вас, не уступят этому блюду.

— Возможно, я и приду, — подумав, сказала Эмили. — Но обещать ничего не могу.

— Разумеется, — серьезно кивнул ее спутник. Они прошли мимо пляжа и пирса, потом повернули к кортам и, миновав главное здание, двинулись дальше — к девятнадцому коттеджу, где чета Харперов ожидала свою дочь.

Гарриет Гудмен увлеклась разговором с Мадлен де Монталье, хотя многие гости толклись вокруг импровизированной, специально сложенной для таких вылазок печки, где хозяйничала очень пышная разрумянившаяся особа.

— И чеснок, друзья, побольше чеснока, — приговаривала она, не забывая приглядывать за кастрюльками, от которых шел одуряющий аромат. — Что в Мексике, что в Китае много чеснока не бывает. — Кэти помолчала. — В большинстве случаев. Итак, чтобы приготовить кунг-пао, мы берем курицу и…

— И как только все это держится у нее в голове? — довольно громко заметила Гарриет.

— Она мастер своего дела, — лениво откликнулся лежавший под молодой сосенкой Франциск. Глаза его были полузакрыты.

Возле простых деревянных столов суетилась миссис Эммонс, расставляя посуду.

— Должна заметить, этот таинственный владелец курорта удивительный человек! — воскликнула вдруг она. — Отправить на пикник хрусталь вместо стекла — это уж слишком!

— Он у нас сноб, — сказал мистер Роджерс и спросил чуть погромче: — Как вы полагаете, мистер Франциск?

Тот улыбнулся.

— Я совершенно с этим согласен.

Мистер Роджерс удовлетворенно кивнул.

— Ты так и будешь лежать целый день? — спросила Мадлен, когда Гарриет отошла, чтобы занять место в очереди, выстроившейся к раздаче.

— Наверное. — Музыкант не повернул головы, но твердые черты лица его словно бы сделались мягче, что говорило о многом и гораздо лучше, чем любые слова.

— Мадлен! — окликнула Гарриет. — Вам что-нибудь взять?

Та обернулась.

— Спасибо, но… нет. Я все еще не пришла в себя от смены часовых поясов.

— Но поесть все равно не мешало бы.

— Не сейчас. — Мадлен помолчала и крикнула: — Обо мне позаботится моя компаньонка.

— А где она?

— Отдыхает. Думаю, чуть попозже придет. — Молодая женщина привалилась спиной к стволу дерева и вздохнула.

— Надя любит тебя? — тихо спросил Франциск.

— Да. Очень. — Она принялась играть с кусочком коры, вертя его в пальцах.

— Значит, все идет хорошо?

Ответ прозвучал не сразу.

— Некогда, очень давно, ты мне признался, что принужден вести одинокую жизнь. Что ж, я тоже теперь одинока. Но уж лучше жить так, чем умереть в девятнадцать и ничего не постичь. А хорошо мне, только когда я с тобой. Все остальное время я просто довольна.

— Спасает работа? — негромко и ласково спросил он.

— О, безусловно. Всякий раз, когда я начинаю думать, что раскопки сказали мне все, появляется что-то новое и колесо начинает вертеться опять. — Мадлен рассеянно подергала стебелек какой-то травинки.

— Это не утомляет?

— Нет. Это утомляло бы, если бы меня поджимали какие-то сроки, а так… — Она пожала плечами в чисто французской манере.

На корни сосенки легла чья-то тень.

— Извините, — робко пробормотал мистер Харпер, — но… может быть, вы видели мою дочь? Она ушла рано утром, еще до того, как мы встали, и вот…

Франциск открыл глаза.

— Вы хотите сказать, что ее здесь нет?

— Нет. Мы поначалу думали, что она задержалась в бассейне, но купальник висит в ванной, да и холодновато сейчас. — Мистер Харпер крепко сжимал в руках тарелку с мексиканскими яствами и был одет в клетчатую рубашку и слаксы, однако спортивный стиль, призванный придавать даже лентяям и увальням бодрый, подтянутый вид, лишь подчеркивал его всегдашнюю мешковатость.

Франциск сел.

— Когда вы в последний раз видели дочь?

— Ну, вчера она возвратилась поздненько. Я уже лег, но Дорис ее дождалась. Они говорили часов до двух, потом Дорис тоже легла. — Лицо мистера Харпера сморщилось. — Как вы думаете, с ней ничего не случилось?

— Будем надеяться, — сказал музыкант.

— Да, конечно, — сконфуженно пробормотал мистер Харпер. — После всего, что наша девочка перенесла… — Он смолк и уткнулся взглядом в свою тарелку, словно разводы соуса могли ему что-нибудь подсказать.

Франциск поднялся на ноги.

— Если вас это успокоит, я пойду и поищу ее, а заодно наведу справки у персонала.

— Правда? — В бледных глазах мелькнуло робкое подобие благодарности, смешанное с такой готовностью свалить свои хлопоты на кого-то, что становилось ясным, с чьей поведенческой схемы скалькирован механизм, руководящий поступками Эмили Харпер.

— Мне надо идти. — Музыкант нежно тронул волосы женщины, сидящей у его ног. — Прости меня, дорогая.

Мадлен подняла голову и загадочно улыбнулась.

— Не теряй времени. Ступай.

— Ты неисправима, — поморщился, надевая черную шляпу, Франциск. — Я скоро вернусь. Скажешь мистеру Роджерсу, куда я девался?

— Буду счастлива. — Мадлен дружески хлопнула приятеля по лодыжке, и тот ушел.

— Кажется, на него можно положиться, — сказал мистер Харпер, ища сторонней поддержки.

— Как на слона, — коротко ответила женщина, потом привалилась к дереву и закрыла глаза.

Мистер Харпер озадаченно посмотрел на нее, потоптался с минуту и отошел к столам. Там Кэти, раздавшая большую часть приготовленных лакомств, оживленно спорила с Джимом Саттоном, отстаивая свою точку зрения на единственно верную технологию приготовления морских гребешков.