Клайв Баркер - Книга крови 3
Анжела и Рэй загорали на палубе. Рэй увидел меня и, прищурившись от яркого света, сообщил:
– Через пару часов можно будет заставить суку приподнять свою тяжелую задницу.
Мне показалось сперва, что речь идет об Анжеле, и лишь затем я осознала, что имеется в виду наше судно.
– Позагорай пока с нами, – предложил Рэй.
– С удовольствием.
Анжела либо спала, либо игнорировала меня. Ее право. Я устроилась на палубе и стала принимать солнечную ванну.
Кое-где на коже у меня были пятнышки крови. Как веснушки. Я лениво соскребла их. Море успокаивающе шумело и плескалось вокруг; рядом шелестел страницами Рэй. Он проглядывал книгу о Гебридах, которую захватил из дому.
Я, чуть прикрыв веки, глядела на солнце. Мамочка предостерегала меня, говоря, что таким образом можно дырку в глазу прожечь. Но я этого не боялась. Наоборот, живое, горячее солнце поможет мне, выжжет этот мерзкий холодок в самом низу живота. Не знаю, откуда пришло это ощущение.
Дальше по берегу, на некотором расстоянии от нас, спускался к воде Джонатан. Отсюда он выглядел каким-то облезлым чудищем из-за смеси белых и бурых пятен на коже. Он шел отмываться от овцы.
Голос Рэя был спокоен. Слишком спокоен; я поняла сразу, что новости будут не из лучших:
– О, Боже.
– Что случилось?
– Я обнаружил, где мы находимся.
– Хорошо.
– Хорошего мало...
Я села, повернувшись к нему:
– Отчего же?
– Это здесь, в книге. Параграф, посвященный этому месту.
Анжела приоткрыла один глаз:
– И что?
– Это не остров. А могильная насыпь.
Мой озноб усилился. Солнце не могло ничем помочь. Я взглянула на пляж: Джонатан все еще полоскался... Камни побережья показались мне тяжелыми и черными, их густые тени давили на лица... повернутые к небу лица... Джонатан помахал мне рукой. Трупы под камнями. Лицами к солнцу. Монохроматический мир: свет и тьма. Залитые солнцем булыжники и их черные тени. Жизнь на вершине, внизу – смерть.
– Могила? И чья же? – поинтересовалась Анжела.
– Военные захоронения.
– Викинги, или что-то в этом роде?
– Нет. Первая мировая война, потом вторая. Солдаты с торпедированных кораблей. Моряки. Их занес сюда Гольфстрим. А потом останки вымывало на окрестные острова.
– Вымывало?!
– Здесь так сказано, в этой книге.
Джонатан, почти чистый, пристально глядел в море, прикрываясь рукой от солнца. Я проследила за его взглядом. В сотне ярдов от нас тюлень – или что там это было – вновь высовывался из воды и снова нырял, иногда выбрасывая вверх что-то коричневатое... как рука пловца... и, наконец, исчез в воде.
– И как много народу захоронено? – лениво спросила Анжела. Кажется, тот факт, что мы ходим по трупам, ее не слишком взволновал.
– Возможно, сотни.
– Сотни?
– В книге просто сказано «многие».
– А в гробах?
– Откуда я знаю!
Правильно, чем еще могло оказаться это проклятое место. Я осмотрела остров новыми глазами: теперь имелись основания испытывать отвращение к его голым валунам, убогому вонючему берегу...
– Интересно, как их хоронили? – развивала тему Анжела. – Наверное, на возвышении, где мы нашли овец. Вдали от воды. Да уж, воды покойникам хватило. Я видела, стоило закрыть глаза, их изъеденные рыбой лица, прогнившие клочья формы, в пустых глазницах комья водорослей. Какая ужасная смерть! И путешествие после смерти, долгое, не менее ужасное. Вдоль Гольфстрима, через пролив, рядом с телами других таких же солдат: бывшие враги плыли рядом, смерть сравняла их всех, каждый сделался игрушкой волн. И волны качали и несли разлагающиеся тела, пока приливом не выбрасывались они на берег – и море утрачивало свою власть...
Я ощутила непреодолимое, почти болезненное желание пройтись по берегу. По-иному, уже вооруженная знанием об острове, взглянуть на эти валуны. Возможно, увидеть между ними кое-где белеющую кость. Тело мое приняло решение раньше, чем мозг: я уже стояла на ногах, уже перелезала через борт.
– Ты куда? – спросила Анжела.
– К Джонатану. – Пробормотала я и спрыгнула вниз.
С запахом теперь все было ясно: так пахнет смерть. Мухи изменили свое столь странное поведение, теперь они взлетали из-под ног, не переставая назойливо жужжать, перепрыгивали на соседние булыжники... Под ними, наверное, лежат не только солдаты: неосторожный яхтсмен, неудачливый рыбак тоже могли найти здесь свой последний приют. Мухи роились тут и там, покрывая все сплошным шевелящимся ковром.
Джонатана не было. Шорты его валялись на берегу, но сам он исчез. Я внимательно вгляделась в море: ничего.
– Джонатан!
Мой голос растревожил мух, они взлетали унылыми роями в воздух и вновь опускались. Ответа не последовало.
Я побрела вдоль берега, шлепая босыми ногами по воде. Рэй с Анжелой так и не узнали об убийстве овцы. Пусть это будет тайна между нами четверыми. Я, Джонатан и две оставшиеся овечки. Вот и он, в нескольких ярдах передо мной. Идеально вымыт, ни малейшего следа недавнего происшествия – да, теперь оно будет держаться в секрете.
– Где ты был?
– На прогулке, – ответил он. – Выветривал.
– Выветривал что?
– Излишки джина, – улыбнулся Джонатан. Я послала ответную улыбку, краем глаза отметив шевеление камней за его спиной. Джонатан был уже ярдах в десяти от меня, приближаясь уверенной походкой трезвого человека. Движение камней неожиданно показалось мне ритмичным и слаженным. Это не была серия случайных подскоков и ударов; во всем чувствовалась некая скоординированность.
Не происшествие – усилие воли.
Не случайность – закономерность.
Не просто камни – под ними, передвигая их и бросая...
Джонатан был совсем близко. Его обнаженное тело ярко освещали солнечные лучи, кожа почти светилась, ее белизне оттеняло и подчеркивало темное пятно сзади... Стоп! Что это?!
Огромный камень парил над землей, презирая силу тяжести. За спиной Джонатана, медленно поднимаясь до уровня его головы. Валун величиной с ребенка, не меньше, все висел, чуть покачиваясь в воздухе. Подготовка, подбрасывание камней, принесло результат: усилия многих объединились в одно. Чтобы раскачать эту махину, оторвать от поверхности и швырнуть в Джонатана. Я хотела кричать – и не могла, из горла, перехваченного страхом не вырвалось ни звука. Неужели он не видит?!
Джонатан широко улыбнулся. Он думал, что странное выражение моего лица – реакция на его наготу. Он видел, как...
Камень снес ему сразу полголовы. Оставив все еще раскрытый в ухмылке рот и швырнув в мою сторону брызги крови и красную пыль. Верхняя половина черепа осталась на валуне. Казалось, теперь он готовился опуститься на меня. Я пошатнулась, почти упала... Вдруг камень повернулся в сторону моря и, мгновение поколебавшись, шлепнулся в воду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});