Мелисса де ла Круз - Откровения

Но  она  выбросила  всякие  мысли  о  Джеке  из  головы.  Потом...  она  будет  скорбеть  потом.

—  Лоуренс,  а  почему  тогда  Совет  приехал  сюда?  —  спросил  Оливер.  —  Из-за  Левиафана?

—  Совет  здесь?  —  мгновенно  отреагировал  Лоуренс.

—  Ой,  я  забыла  тебе  сказать.  Да,  они  здесь.  Все  до  единого,  —  сообщила  Шайлер.  —  Думаю,  приехали  вчера  вечером.

Лоуренс  принялся  обдумывать  последнюю  информацию,  допивая  попутно  содержимое  бокала.  Рядом  с  ним  мгновенно,  как  будто  сама  была  вампиром,  возникла  официантка  с  новым  коктейлем.

—  Еще  пинаколады?  —  спросила  она,  указав  на  полупустые  бокалы  с  липкой  и  сладкой  желтой  жидкостью.

Оливер  кашлянул.

—  Мне  виски,  пожалуйста.

—  Мне  тоже,  двойное,  —  быстро  добавила  Шайлер,  решив  рискнуть  последующими  проявлениями  неудовольствия  со  стороны  дедушки.  —  Кто  такой  Левиафан?  —  спросила  она,  повернувшись  к  Оливеру.

Бар  начал  заполняться  загорелыми  туристами,  зашедшими  на  часы  скидок,  а  оркестр  принялся  наигрывать  зажигательную  самбу.

—  Если  бы  ты  выполняла  домашние  задания,  внучка,  так  знала  бы  ответ  на  этот  вопрос,  —  поддел  ее  Лоуренс.

—  Левиафан  —  это  демон,  —  объяснил  Оливер.

—  Один  из  самых  сильных  среди  Серебряной  крови,  —  добавил  Лоуренс.  —  Брат  самого  Князя  тьмы.  Его  правая  рука.

Шайлер  содрогнулась.

—  А  он  тут  при  чем?

Лучше  бы  эта  музыка  не  играла  так  громко!  Веселая,  жизнерадостная  мелодия  слишком  разительно  контрастировала  с  мрачной  темой  их  разговора.

—  Корковадо  —  тюрьма  Левиафана,  —  пояснил  Лоуренс.  —  Это  единственное  место  на  земле  способное  удержать  его.  Он  был  слишком  силен,  чтобы  его  можно  было  убить,  и  слишком  укоренился  на  земле,  чтобы  его  можно  было  отослать  обратно  в  преисподнюю.  Когда  его  схватили,  то  заключили  в  скалу  под  статуей  Искупителя.  Его  повергла  твоя  мать.

Так  вот  что  Лоуренс  скрывал  от  нее  в  ночь  своего  отъезда!  Скрывал,  чтобы  защитить  ее  от  правды,  и  не  сказал  всего  о  Корковадо.  Левиафан.  Вот  что  означала  та  нутряная  ненависть,  которую  она  ощутила  на  показе  мод.  Если  бы  она  уделяла  больше  внимания  книгам,  могла  бы  вычислить  это  раньше.  Но  ее  мысли  были  заняты  другим...

—  Да.  В  вечер  землетрясения  —  это  был  он,  —  подтвердил  Лоуренс.  —  Именно  в  нем  причина  того,  что  Корковадо  охраняет  элита  венаторов.  Мы  всегда  держали  здесь  сильный  отряд.

—  Теперь  я  понимаю,  —  отозвалась  Шайлер.  —  В  смысле  —  почему  ты  сюда  приехал.

Лоуренс  кивнул.

—  Когда  Кингсли  принес  известия  о  странных  исчезновениях  в  Рио,  я  слегка  занервничал.  После  землетрясения  же  я  понял,  что  мне  придется  взять  дело  в  свои  руки  и  позаботиться,  чтобы  укрепления  Корковадо  оставались  надежны.  Я  дал  зарок  не  покидать  этот  город,  пока  не  буду  уверен,  что  угроза  —  если  таковая  существует  —  не  ликвидирована.

Затем,  несколько  недель  назад,  венаторы  подтвердили,  что  Яна,  пропавшая  молодая  девушка-вампир,  просто  сбежала  на  каникулы  со  своим  парнем,  как  и  предполагала  ее  мать.  Тем  временем  команда  Кингсли,  обшарив  чуть  ли  не  все  Анды,  отыскала  Альфонсо  Альмейду,  пропавшего  патриарха  южноамериканского  клана.  Не  считая  того,  что  из-за  своего  неумения  ориентироваться  по  карте  он  заблудился  и  обморозился,  с  ним  все  в  порядке.  Потому,  как  я  тебе  говорил  в  своих  сообщениях,  все  было  спокойно.  Никакого  прорыва.

—  А  Левиафан?  —  спросил  Оливер.

—  Заключен  навеки,  насколько  я  могу  судить,  —  с  облегчением  произнес  Лоуренс.

—  Но  как  же  тот  сигнал?..  А  землетрясение?  —  возразила  Шайлер,  пытаясь  перекрыть  шум  толпы  и  неослабевающий  рокот  барабанов  самбы.

—  Не  более  чем  внешние  признаки  его  попыток  вырваться  из  цепей.  Ничего  такого,  к  чему  Левиафан  не  пробовал  бы  прибегнуть  прежде.  Но  тщетно.  Корковадо  будет  стоять  вечно.

И  Лоуренс  пристукнул  по  столу  бокалом,  словно  бы  для  того,  чтобы  подчеркнуть  свою  точку  зрения.

—  Тогда  почему  Совет  думает,  что  Корковадо  в  опасности?  —  спросила  Шайлер.

—  Так  вы  из-за  этого  сюда  приехали?

Шайлер  кивнула.

—  Я  не  знаю.  Но  у  Нэн,  должно  быть,  имеются  какие-то  причины.  Регент  никогда  не  будет  действовать  без  серьезного  основания.  —  Лоуренс  допил  коктейль.  —  Тогда  опять  же,  возможно,  Кингсли  прав,  —  негромко  произнес  он,  словно  разговаривая  сам  с  собою.

—  Кингсли!  —  не  выдержав,  взорвалась  Шайлер.  —  Как  ты  можешь  доверять  ему?!  Ты  же  сам  говорил,  что  нельзя  доверять  блестящему  фасаду.  Все  эти  Кингсли  —  скользкие  типы.

—  На  самом  деле  Кингсли  доказал,  что  его  преданность  Совету  выше  чувства  долга.  Не  говори  о  нем  так  непочтительно,  внучка,  —  строго  произнес  Лоуренс.

—  Чем  доказал  —  фокусом,  который  выкинул  в  Хранилище?

—  Кингсли  лишь  делал  то,  что  ему  было  сказано.  Он  выполнял  приказы  своего  региса.

—  Ты  хочешь  сказать,  что  Чарльз  велел  ему  призвать  Серебряную  кровь?!

От  возмущения  Шайлер  чуть  не  рассмеялась.  Михаил  —  архангел.  Он  не  может  пойти  на  такое  предательство!

—  У  всего  есть  свои  причины.  Возможно,  даже  у  внезапного  наплыва  старейшин  в  этот  город,  —  предположил  Лоуренс.

—  Знаете,  семейство  Альмейда  дает  сегодня  вечером  званый  ужин,  —  вмешался  в  разговор  Оливер.  —  Для  всего  Совета.  —  Юноша  взглянул  на  часы.  —  Думаю,  он  уже  начался.

Лоуренс  жестом  велел  официантке  подать  счет.

—  Прекрасно.  Возможно,  там  мы  и  найдем  все  ответы.  В  любом  случае,  приемы  у  Альмейда  отличные.

Глава 38

В  дверь  резко,  отрывисто  постучали,  и  Блисс  заметила,  что  родители  при  этом  звуке  так  и  подскочили.  Форсайт  быстро  подошел  к  двери  и  глянул  в  замочную  скважину.

—  Все  в  порядке,  —  объявил  он,  отпирая  дверь.

В  комнату  размашистой  походкой  вошла  суровая  и  элегантная  женщина  с  белой  прядью  в  волосах  цвета  воронова  крыла.  Ее  сопровождали  двое  слуг.