Брэм Стокер - В гостях у Дракулы. Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди (сборник)

Мистер Маркем долго просидел на скале, наблюдая за появлением ночного светила. Потом он повернулся лицом к востоку и, подперев голову рукой, стал смотреть в море, упиваясь безмятежной красотой первозданной природы. Шум Лондона, а точнее мрачная, беспокойная и изматывающая столичная жизнь как бы перестала существовать, уступила место более свободному и возвышенному бытию на лоне природы. Он долго смотрел на поблескивающую воду, которая накатывалась на отлогий берег с все нарастающей силой, пока его внимание не отвлек крик. Кричали на берегу, где-то очень далеко.

«Рыбаки перекрикиваются», – решил он и посмотрел по сторонам. И в ту же секунду испытал настоящее потрясение. Неожиданно налетевшая туча закрыла луну, и в наступившей темноте он увидел самого себя, только со стороны. На какой-то миг на противоположной скале показался лысый затылок, шотландская шапочка с огромным орлиным пером. От неожиданности Маркем отпрянул назад, нога его потеряла точку опоры, и он заскользил вниз к песчаному пятачку между двумя скалами. Низвержение не испугало его, поскольку песок был всего лишь в нескольких футах внизу, и мысли его были заняты двойником, который к тому моменту уже исчез. Самым быстрым способом преодолеть оставшееся до terra firma расстояние было спрыгнуть, поэтому он сгруппировался для прыжка. На скольжение ушло не больше секунды, но разум человеческий работает быстро, он успел заметить, что ровный слой песка внизу вдруг странным образом пришел в движение и задрожал. Внезапно страх овладел им, ноги его подкосились, и вместо того чтобы спрыгнуть, он просто стал неуклюже съезжать по склону вниз, расцарапывая голые ноги. Ступни коснулись песка, прошли через него, как через воду, и лишь провалившись по самые колени, Маркем понял, что попал в зыбун. Он тут же стал хвататься за камни, чтобы не увязнуть глубже, и, к счастью, его руки нащупали подходящий выступ. К нему он и прижался всем телом, поддавшись инстинкту самосохранения. Он попытался позвать на помощь, но голос пропал. Через какое-то время ему все же удалось выдавить из себя слабый крик. Звук собственного голоса как будто наполнил его новой отвагой, поэтому он закричал еще раз, уже громче. К тому же Маркем понял, что у него хватит сил провисеть на этом выступе дольше, чем ему показалось сначала. Однако через какое-то время он заметил, что его хватка начала слабеть, но тогда же, о счастье! на его призывы о помощи откликнулся хриплый голос откуда-то сверху.

– Богу Слава! Не опоздал я! – и по склону горы начал спускаться рыбак в высоких непромокаемых сапогах. Быстро оценив степень опасности, он крикнул: – Держись, приятель, я сейчас до тебя доберусь! – и стал съезжать по склону, пока не уперся ногой в прочный выступ. Потом, держась крепкой рукой за какой-то камень над собой, он наклонился, схватил Маркема за запястье и сказал: – Держись за меня, приятель! Держись руками!

Когда Маркем вцепился в него обеими руками, он напрягся и одним могучим движением медленно, но уверенно вытащил его из песка и на скалу. Не дав бедняге опомниться, он стал тянуть и подталкивать его, заставляя перемещаться на другую сторону скалы, где внизу был обычный прочный песок, и наконец отпустил. Все еще дрожа всем телом, Маркем привалился спиной к скале. Его спаситель, спрыгнув рядом с ним, заговорил, произнося слова и строя фразы на шотландский манер:

– Это ж надо! Хорошо, что я успел. Ежели б я послушал робят и не дернул к тябе сразу, ты б к ночи уже в землю ушел, в самые ея недры! Вулли Бигри думкал, ты призрак какой, а Том МакФайл божился, что ты гоблин! Не, г’рю, то тот дурной англикашка… что, должно, с музею сбег. Я смыслил, что ты по сдуру и в зыбун поткнуться мошь! Я и стал горлать, чтоб остерегти тя, потом побег, чтоб успеть тя вытянуть, ежели что. Не ведаю, дурнык ты или гонору в тябе полно, но Богу слава, поспел я у пору!

И он почтительно снял шляпу.

Мистер Маркем был тронут и благодарен за свое спасение от неминуемой смерти, но новый упрек в тщеславии остудил его чувства. Он уже хотел сказать в ответ что-то злое, но тут в памяти всплыли зловещие слова полоумного старика-письмоноши: «Встань к себе лицом и покайся, прежде чем песок поглотит тебя!»

Еще он вспомнил своего двойника и смертельно опасный спуск со скалы. Он долго молчал, пока наконец не сказал:

– Дорогой друг, я обязан вам жизнью!

Последовал почтительный ответ:

– Не, не! Боженьке ты обязан, я ж только рад быть простым орудием милости его.

– Но позвольте же мне поблагодарить вас, – воскликнул мистер Маркем, сжимая обе крепкие руки своего спасителя. – Нервы мои еще не успокоились, а сердце бьется слишком быстро, чтобы я мог дать вам понять, насколько я благодарен, но, поверьте, я очень, очень признателен вам.

Бедняге можно было этого и не говорить, потому что выступившие на глазах слезы показывали, до какой степени он тронут.

Ответ рыбака прозвучал несколько грубо, но шел от самого сердца:

– Ну, ну, сэр. Коли хошь, благодари мя… ежели от того душе твоей несчастной добро будет. Ежел и б со мной такое сталось, я б тож благодарен был. Только, сэр, не нужно мя бладарить. Я и так радый, мяне того и хватит!

Вся глубина чувств Артура Фернли Маркема проявилась позже. Через неделю после этого происшествия в Крукенский порт вошел рыбацкий смэк[22], красивей которого еще не видывали в питерхедской гавани. Он был полностью оснащен парусами, такелажем и лучшими рыбацкими сетями. Капитан и вся команда, высадившись на берег, разъехались по домам, оставив жене спасителя Маркема бумаги, дающие ее супругу право на владение судном.

Когда же мистер Маркем со спасшим его рыбаком возвращались в деревню вдоль берега, ловец семги посоветовал своему новому другу не рассказывать дома об этом происшествии, которое чуть не стоило ему жизни – какой смысл заставлять волноваться жену и детей? Но Маркем сказал, что непременно должен предупредить своих домочадцев о таком опасном месте, и, не откладывая дело в долгий ящик, принялся выведывать у рыбака все, что ему известно об этих одиноко стоящих скалах и песчаной прогалине между ними. Напоследок он спросил рыбака, не заметил ли он вторую фигуру на соседней скале, когда спешил к нему на помощь.

– Не! Не! – последовал ответ. – У наших краях другого такого дурныка нема. Не было с времен Джеми Флимана… то был шут лэрда[23] Адни. Вот что скажу, приятель, такого наряда, как на тябе, у нас не носят уж не знаю как давно. К тому ж, сдается мяне, штуки эти не для того делались, чтоб на каменьях холодных сядеть. Не страхаешься ревматизм или прострел какой схватить с голым-то задом на каменьях холодных? Я так и решил, что глупость то большая так рядиться, когда тя в порту увидал. Наряд такой до души мог быть или дурныку, или диоту!