Тахира Мафи - Разрушь меня

— Ну ни хрена себе…

Мы с Адамом отшатываемся друг от друга. Я вспыхиваю до корней волос, Адам еле сдерживает раздражение. Кенджи прислонился к стене коридорчика, ведущего в ванную, держа у лица полотенце со льдом, и смотрит на нас.

— Ты можешь ее трогать?! Я видел, как ты к ней прикасался! Это же просто…

— Мы не можем задерживаться, — говорит Адам. — Ты уже оставил химический след до моего дома. Нам надо уходить, и тебе с нами нельзя.

— Э-э, ой, уй-я, подожди. — Кенджи кое-как плетется в гостиную, вздрагивая, когда приходится наступать на раненую ногу. — Я не падаю вам на хвост, но знаю надежное место. Супернадежное. Я вас отведу, покажу дорогу. Есть у меня один знакомый…

— Вранье! — Адам по-прежнему зол. — Как ты меня нашел? Как оказался у моей двери, Кенджи? Я не доверяю тебе.

— Не знаю я! Клянусь, не знаю, как это вышло. С какого-то момента я перестал понимать, куда бегу. Перепрыгивал через какие-то заборы. Попал на огромное поле со старым сараем. Поспал там немного или отключился от боли и холода, там ведь сущая морозилка. Очнулся, смотрю — меня везет какой-то чувак. Высадил у твоих дверей. Кричи, говорит, зови Адама, он тут живет. — Кенджи попытался подмигнуть. — Может, я тебя во сне видел?

— Подожди, подожди. — Адам подался вперед. — Как это тебя мужик подвез? Какой мужик? Как зовут? Откуда он меня знает?

— Он не сказал, а мне не до вопросов было. Здоровенный, одно могу сказать. Слабак не затащил бы меня в машину.

— И ты ждешь, что я поверю тебе?

— А какой у тебя выбор? — пожал плечами Кенджи.

— Широкий. — Адам поднялся на ноги. — У меня нет причин тебе верить.

— Тогда почему я здесь с пулей в ноге? Почему Уорнер тебя еще не нашел? Почему я без оружия?

— Это может быть частью плана.

— Но ты мне все равно помог! — Кенджи повысил голос. — Не бросил умирать! Почему же ты меня не пристрелил? Зачем лечил?

Адам колеблется.

— Не знаю.

— Знаешь! Ты знаешь, что я тебя не подставлю. Вот меня из-за тебя отделали, так это да!

— Ты обо мне ничего не знал.

— Ну, парень, ну что ты хочешь, чтобы я сказал? Они меня убивать вели, когда я сбежал. Не моя вина, что какой-то чувак высадил меня у твоих дверей…

— Дело не только во мне, ты что, не понимаешь? Я очень старался устроить моего брата в безопасном месте, а ты за одно утро разрушил несколько лет усилий! Что мне теперь делать? Придется бегать, пока я не найду возможность куда-нибудь его пристроить. Он слишком мал, чтобы все это выдержать…

— Мы все слишком молоды, чтобы выдерживать эту жуть. — Кенджи тяжело дышал. — Не обманывай себя. Никто не должен видеть то, что довелось нам, никто не должен просыпаться утром и находить в гостиной трупы, но так происходит. Мы с этим сталкиваемся и должны уметь выживать. Не у тебя одного проблемы.

Адам сел, ссутулившись под грузом мучительного беспокойства, и опустил голову на руки.

Кенджи посмотрел на меня. Я на него.

Ухмыльнувшись, он сделал ко мне пару неровных шагов.

— Знаешь, а ты очень секси для психованной…

Щелчок.

Кенджи попятился, подняв руки. Адам вдавил ему в лоб ствол пистолета.

— Либо веди себя уважительно, либо я сейчас прострелю тебе башку.

— Я же пошутил!

— Черта с два!

— Блин, Адам, да успокойся ты!

— Где твое суперубежище, куда ты можешь нас отвести? — Я встаю, сжимая пистолет, и становлюсь рядом с Адамом. — Или наврал?

Кенджи заулыбался:

— Нет, клянусь, самое настоящее убежище. Я там, может, даже что-то о тебе рассказывал. И чувак, который держит заведение, очень захотел с тобой познакомиться.

— Ты думаешь, я урод, которого ты можешь показать друзьям? — Снимаю пистолет с предохранителя и взвожу.

Кенджи осторожно кашляет.

— Не урод, просто… интересный случай.

Я направляю пистолет ему в нос.

— Я такая интересная, что могу убить тебя голыми руками.

В его глазах мелькнул едва уловимый страх. Залпом выпив несколько галлонов смирения, Кенджи пытается улыбнуться.

— А ты уверена, что не сумасшедшая?

— Нет, — говорю, — не уверена.

Кенджи ухмыляется и меряет меня взглядом.

— Понятно. Но сумасшедшинка в тебе так привлекательна…

— Еще одна фраза, и я разобью тебе лицо, — предупреждает Адам стальным голосом. Его сузившиеся глаза неподвижны, в тоне ни малейшего намека на юмор. — Ты подал достаточно поводов.

— Что? — Кенджи смеется, ничуть не испугавшись. — Я сто лет ни одной юбки не видел так близко, и чокнутая или нет…

— Мне все равно.

Кенджи поворачивается ко мне.

— Тебя не виню, я сейчас не в авантаже. Вот поздоровею, стану красавцем. — Он пробует улыбнуться. — Дай мне пару дней и, возможно, передумаешь…

В общем, Кенджи получил локтем в лицо, за что Адам и не думает извиняться.

Глава 36

Обливаясь потом, кровью и поливая нас ругательствами, как из шланга, Кенджи поплелся в ванную, держась за нос.

Адам уводит меня в комнатку Джеймса.

— Скажи мне что-нибудь, — говорит он, глядя в потолок и тяжело вздыхая. — Ну хоть что-то!

Я нежно-нежно сжимаю ему руки и жду, когда он взглянет на меня.

— Ничего с Джеймсом не случится. Мы его устроим в безопасном месте, обещаю.

Глаза Адама полны боли, я таким впервые вижу его. Он приоткрывает рот, но тут же снова сжимает губы. Так повторяется несколько раз, и наконец у него вырывается:

— Он не знает об отце.

Адам впервые поднял эту тему.

— Я не говорю ему, придумываю басни всякие. Хочу, чтобы он рос нормальным. — Его губы выдают секреты, мои уши изливают чернила, пятная мою кожу строками его истории. — Я стараюсь уберечь Джеймса, не хочу, чтобы его коснулось… Не могу допустить… Бог этого не допустит, — закончил он еле слышно.

Я пыталась подобрать правильные слова, но рот был пуст.

— Все недостаточно, — шептал он. — Никак не могу сделать достаточно. Он просыпается с криком и засыпает в слезах. Он видит то, с чем я не в состоянии справиться. — Адам часто моргает. — Столько людей, Джульетта…

Задерживаю дыхание.

— Мертвы.

Я коснулась слова на его губах, а он поцеловал мои пальцы. Его глаза — два совершенных озера, открытые, честные, полные смирения.

— Не знаю, что делать. — Это признание дается ему трудно. Ситуация неудержимо выходит из-под контроля. — Подскажи мне, что делать?..

Слышно, как в тишине стучат наши сердца. Я изучаю форму его губ, четкие линии лица, ресницы, которым позавидует любая девушка, темную синеву глаз, в которых я научилась плавать. Я называю единственный, на мой взгляд, вариант: