Павел Чибряков - Что-то… (сборник)

Небольшая улица была практически пуста. Девочка лет двенадцати, с рюкзачком за спиной, пересекала тротуар, собираясь перебежать дорогу. Увидев её, он нахмурился и, как смог, ускорил шаг. Нагнав её на самом краю тротуара, он положил руку ей на плечо:

«Подожди». – Она дёрнулась и испуганно посмотрела на него.

«Не бойся, – сказал он, спокойно глядя ей в лицо. – Просто подожди».

Девочка начала тревожно озираться, когда шелест приближающегося автомобиля переломался в пронзительный визг, лязг и скрежет. Перевернувшаяся машина на большой скорости протащилась перед ними по асфальту. Проводив её взглядом, девочка обернулась к нему и улыбнулась:

«Ну, вы прям ангел-хранитель!».

Чуть усмехнувшись, он подтолкнул её:

«Теперь ступай».

Помахав ему ладошкой, она перебежала улицу и скрылась в проходе между домов. Посмотрев ей вслед, он повернулся, и явно спеша, пошёл в обратном направлении.

Глубокой ночью он стоял в конце широкого проспекта, пересекавшего почти весь город. Вокруг громоздились недавно заселённые, и ещё строящиеся дома. Холод сжимал его ступни, колюче подбираясь к щиколоткам. Вдруг, выпустив из руки трость, оставшуюся стоять рядом с ним, он глубоко вздохнул и начал расправлять плечи. Сутулость исчезла, и он стал выглядеть выше и мощней. На его морщинистом лице появилось выражение тоскливой печали. Он медленно расстегнул молнию своей ветровки и широко распахнул её. Вокруг него начали кружиться потоки холодного воздуха. Он стоял неподвижно, глядя на тёмные силуэты домов с редкими пятнами освещённых окон. Потом он закрыл глаза и задержал дыхание. В его мозгу стали появляться образы спящих, и не спящих, в своих постелях людей: уютно прижавшаяся щекой к подушке женщина, ребёнок, с торчащими из-под одеяла ногами, развалившийся на спине храпящий мужчина, мечущаяся без сна на смятой простыне девушка…. Мелькание образов учащалось, пока не слилось в единый поток тёплого покоя. Наконец, он выдохнул. Раздался громкий треск. Асфальт под его ногами завибрировал и судорожно содрогнулся.

Он открыл глаза и запахнул полы ветровки. Его шатнуло, но он успел ухватиться и удержаться за стоящую непоколебимо трость. Он снова ссутулился. Казалось, на его лице прибавилось морщин. От его ног в асфальте протянулась широкая расщелина с вогнутыми краями.

Он простоял некоторое время, когда послышались чьи-то спаренные шаги. К нему приблизились две женщины – красивая брюнетка, чьи пышные формы не могло скрыть модное демисезонное пальто, и невзрачная особа, из тех, кого обычно называют «мышками». Они были явно подшофе, и поэтому с лёгкой бравадой в поведении. Брюнетка разглядывала его со смелой открытостью, свойственной красивым женщинам. Потом она спросила:

«Что тут произошло? Что это?», – она указала на расщелину.

Он пожал плечами:

«Понятия не имею. Чёрт-те что творится в этом мире. Хотя, просто не стоит гулять в такое время».

Женщина игриво склонила голову набок.

«Это вы о себе или о нас?».

«Это я – вообще. Риторически, так сказать».

Какое-то время они смотрели друг на друга – он просто рассматривал её мягкие черты, она пыталась представить, что могло так сурово состарить его не дурное, в принципе, лицо. Затем она выпрямилась и деловито огляделась, сказав:

«Впрочем, вы правы – нам действительно пора по домам».

«Всего доброго», – кивнул он на прощание, медленно повернулся, и тяжело похромал прочь.

Глядя ему вслед, брюнетка тихо произнесла:

«Интересно, у него есть хоть кто-нибудь? Хоть кто-нибудь с ним…».

Её подруга отрицательно покачала головой:

«Вряд ли».

Брюнетка жалостливо улыбнулась:

«Бедолага».

«Мышка» задористо прищурилась.

«Жалко стало, да? Ну так догони и приласкай бедняжку. Прояви милосердие».

Брюнетка толкнула её плечом:

«Ладно тебе. Пошли, давай. Мы действительно что-то припозднились».

Спешно стуча вразнобой каблуками, они не заметили, как по асфальту, по направлению к расщелине, тянет холодом.

ОХОТА

Мало что может сравниться с тёплым летним вечером, когда солнце ещё не опустилось за горизонт, но уже скрылось за высотными домами. В эту пору особенно приятно смотреть на женщин и девушек, представляя, как они сейчас придут домой или, наоборот, в гости, обрадовав кого-то одним своим появлением. И кажется, что воздухом, не пронзаемым солнечными лучами, дышится легче.

Именно в такой вечер вышел Стас из хорошо кондиционированного, но всё-таки как-то спёртого пространства кинозала. Несколько раз глубоко вздохнув, он расправил невесть какие широкие плечи, и, не спеша, пошёл по малолюдной улице. Настроение у него было замечательное. Фильм ему понравился, хотя шёл он на него с некоторой опаской; так всегда относишься к экранизации какой-нибудь понравившейся книги. Но фильм был сделан здорово, и не оставлял никакого досадливого осадка. Небольшие отступления от оригинала не раздражали и не вызывали грубые нарекания в адрес режиссера – мол, как ты посмел так изнахратить первоисточник, рожа твоя наглая?! В общем, всё было классно.

Хотя спешить особо было некуда, Стас решил сократить путь и пройти по дворам; просто так, для разнообразия. В этой части города дворы были уютные, с большими деревьями, делавшими их тенистыми и какими-то спокойными. И наверно только законченные жлобы могли выкапывать в таких дворах погреба. И ведь копают, заразы! Шагая по кривым протоптанным дорожкам, Стас прислушивался к доносящимся из окон звукам, создающим фон ни какой-нибудь, а именно вечерней жизни.

Внезапно он увидел, что на балконе третьего этажа стоит красивая девушка с коротко стрижеными обесцвеченными волосами. Хвала тем, кто ставит на балконы щиты, которые на четверть короче самих балконов. Именно благодаря этому, и ещё, наверное, самой девушке, можно было видеть, что на ней надета, не считая ярко-белого белья, только коротенькая облегающая маечка, с яркой картинкой на груди. И какой груди, надо сказать! Стас был глубоко убеждён, что женские ножки не обязательно должны быть «от ушей», но очень желательно стройными и плотными. Именно такие ножки, да ещё и загорелые, выступали (или выпускались? ) из треугольника белой ткани. Стас остановился, откровенно любуясь прекрасным… всем, короче. Глядя на это всё, он получал, вы не поверите, чисто эстетическое удовольствие. Не верите? Ну и….