Анастасия Иванова - Северная Ведьма

– Здравствуй, – сказала она, и голос ее показался Климову приятнее любой самой прекрасной музыки на свете.

– Кто ты? – осипшим от волнения голосом спросил он.

– Я – та, кто тебя сюда привела, – улыбаясь, ответила женщина. – Ты так и не вспомнил меня?

– Я… нне знаю, – растерянно сказал Климов. – У меня такое чувство, будто я тебя когда-то встречал, но где?…

Она подошла и легонько прикоснулась губами к его лбу.

– Так лучше?

Климов посмотрел на нее и вдруг понял, что действительно знает эту женщину. Он вспомнил, как она умеет смеяться, в полный голос, с закрытыми глазами запрокидывая голову, как она иногда улыбается, когда спит, как краснеет кончик ее носа, пока она плачет. Он вспомнил, что она любит ромашки и васильки, обычные полевые немудреные цветочки, и плетет из них огромные роскошные венки на голову, так красиво контрастирующие с ее волосами. Он вспомнил, как она, подоткнув подол, босая, бегала по болотным кочкам, ничуть не боясь оступиться, как будто под ней не вязкая трясина, а твердая земля; как ловко управлялась с русской печью; как, склонившись к тоненькому язычку пламени от лучины, вышивала на вороте его рубахи узоры красной ниткой, а он сидел напротив и любовался ее тонкими умелыми пальцами… Он вспомнил все.

– Это – ты?

– Я, – она счастливо улыбнулась. – Вот и встретились.

– Как же ты меня нашла? Или не искала?

– Я искала. Но найти тебя среди живых людей было трудно. Почти невозможно. До тех пор, пока ты сам не подал мне знак.

– Я?!

– Ну да. Ты же нарисовал меня.

– Это случайность!

– Случайностей не бывает, – она покачала головой.

– А почему сразу не сказала, кто ты? И кто я?

– А ты бы мне поверил? Ты же все время убегал, – она лукаво улыбнулась. – Или я не нравлюсь тебе больше?

– Очень нравишься, – искренне сказал он. – Но все же – зачем так мудрено?

– Чтобы ты пришел сюда не один, а со всеми, кто был сегодня с тобой, – ответила она. – И сделал то, что было предсказано.

– Что дальше? – спросил он.

– Я ухожу, – сказала она, дотронувшись до его щеки тонкими пальцами. – Мой путь здесь окончен.

– Как уходишь? Я снова останусь один? – воскликнул он. – Я с тобой!

– Нет, – покачала она головой. – Твое время еще не пришло. Но не огорчайся: мы обязательно встретимся. Мне нужно уйти, чтобы вернуться. Обычным человеком. В моем нынешнем облике ты меня боишься, – и она прыснула со смеху. Он не удержался и тоже захохотал.

– Благодарю, что проводил меня, – сказала она, отсмеявшись. – Я в тебе не ошиблась.

– Я буду ждать нашей встречи! – сказал он.

– Я подам тебе знак, только не пропусти, – прошептала она и, привстав на цыпочки, поцеловала его в губы. Он крепко обнял ее, и она исчезла, на прощание погладив его по щеке легким прохладным ветерком. И тут же навалился нестерпимый жар: Климов закашлялся и, прикрывая руками слезящиеся глаза, начал искать путь к спасению.

– Беги влево и назад, – прошелестел в ушах знакомый голос. Климов оглянулся в указанном направлении и увидел, что стена огня здесь не такая плотная. Он рванулся, проскочил через огонь и упал на землю, кашляя, выворачивая наизнанку легкие, заполненные едким дымом. Кто-то быстрыми ударами какой-то большой тряпки, очевидно, куртки или большого мешка, начал сбивать огонь с его головы, рук и спины, а потом подхватил под мышки и поволок прочь от пожара.

– Вставай, Андрюха, вставай, – донесся до него голос Толстого. – Сейчас мы тут сгорим к едрене фене! Поехали! Все уже в машине!

Климов обернулся, мутнеющими глазами увидел, как полыхают останки проклятой деревни, окончательно уничтожая все, что не разрушило время, и его накрыла тьма.

***

«Здравствуй, Андрей!

Прости, что так задержалась с ответом: столько всего произошло в последнее время, что я иногда даже забываю поесть или поспать. Но все события радостные. Во-первых, Ире наконец-то поставили диагноз: у нее оказалась сосудистая опухоль в головном мозге. Нам дали направление в институт имени Бурденко и выделили квоту. Когда соберем все необходимые анализы – сразу на операцию. Врачи говорят, что это довольно распространенная болезнь и после операции у Иры исчезнут головные боли и судороги. Также обещают курс реабилитации, который поможет ей встать на ноги и ходить самостоятельно. Бегуньей ей не стать, конечно, но даже просто передвигаться без коляски – настоящее чудо. И конечно, без помощи Саши нам вряд ли удалось бы так быстро получить все необходимые документы для лечения.

Я вообще думаю, что вы с Вадиком предвзято к Саше относитесь: он очень заботливый и любящий. Я не встречала более внимательного мужчину, несмотря на то, что вы дружно при нашем знакомстве охарактеризовали его как мизантропа и женоненавистника. Уверяю тебя, это неправда. Когда я Вадику сказала то же самое, он расхохотался до икоты, утер слезы и произнес: «А я его предупреждал!» Не понимаю, что такого смешного я сказала?

Вторая хорошая новость: после того, как Иру прооперируют и она немного восстановится, мы собираемся пожениться и поехать куда-нибудь за границу отдохнуть. Саша пообещал, что организацию свадебного путешествия возьмет на себя. Я радуюсь этой поездке заранее, как ребенок, даже самой смешно. Но ведь я нигде никогда не была и заграницу видела только по телевизору.Думаю, мне простительна подобная слабость. Ира, кстати говоря, гораздо спокойнее относится к путешествию, чем я. Да и операции, по ее словам, совсем не боится.Ира часто спрашивает о тебе, очень скучает. И знаешь, Андрей, я бы хотела спросить твоего мнения вот о чем: мне кажется, после той поездки на болото, когда сгорела Ковалевка, у Иры появилось что-то вроде ясновидения. Она, например, может довольно точно сказать, что произойдет на следующий день, или через несколько дней. А иногда, когда мне нездоровится, подъезжает ко мне на своей коляске, положит ручки на больное место – горло, например, или голову – и через минуту все проходит, а я чувствую себя, как восемнадцатилетняя. Уж не Ведьма ли с ней своими способностями поделилась? Саша в такое никогда не поверил бы, он скептик, но нам-то известно чуть больше, чем ему. Что ты об этом думаешь?

Напиши, как твои дела? Где успел побывать? Твое решение отправиться в кругосветку поначалу всех нас очень удивило, но потом я подумала, что лучшего способа отвлечься от пережитого и отдохнуть, наверное, не придумать. Мы ждем фотографии и рассказы. И надеемся, что к нашей с Сашей свадьбе ты успеешь вернуться.

И еще: меня до сих пор мучает совесть, что я чуть не утопила тебя в болоте. Понимаю, оправдываться глупо, да и поздно, но этот мой промах никак не дает мне покоя. Прости меня. Я решилась на этот шаг от отчаянья, хотя сейчас отчетливо понимаю: если бы ты погиб, я, наверное, сошла бы с ума. И я благодарна судьбе за то, что этого не случилось, счастлива, что ты жив, здоров и мы стали добрыми друзьями.