Тайна Крикли-холла - Герберт Джеймс
Келли замолчала.
Гэйб, будучи обнаруженным, шагнул к двери с улыбкой на лице, готовый пошутить с дочерью.
Но тут же его рот широко открылся, хотя Гэйб и не произнес ни звука. Он лишь моргнул в изумлении. И в то же мгновение крошечные яркие огоньки, вертевшиеся вокруг его дочери, исчезли…
* * *Как и следовало ожидать, внутри магазинчик был узким, но потолок оказался высоким, и с него свисали две выключенные лампы в бумажных абажурах. Но лампа на маленьком столе в дальнем углу лавочки горела, и ее лучи освещали светлые волосы женщины, склонившейся над каким-то блестящим рукоделием.
Вокруг на полках и стойках, как и в витрине, красовались разнообразные вещицы, выставленные на продажу. Стены были сплошь увешаны авторскими живописными работами — по большей части акварельные пейзажи или изображения рыбацких лодок. Некоторые из работ были по-настоящему хороши, другие едва тянули на звание профессиональных. Прозрачные, но очень ярко расписанные шарфы висели на шеях белых безголовых бюстов, водруженных на полки, а глиняные и каменные статуэтки вперемешку со всякими безделушками и стеклянными вазами заполняли пространство между ними. Еще Эва увидела две разветвленные стойки для шляп — на них висели соломенные шляпы и соломенные корзинки. Одна из стоек была полностью отдана под кулоны, браслеты и броши, большинство которых изготовили из простых либо раскрашенных металлов. Там же попадались кольца, браслеты с кораллами и перламутром, а также медные и оловянные эмблемы со знаками зодиака.
Даже не делая вида, что ее заинтересовали выставленные товары, Эва прошла в глубину помещения, где светловолосая женщина полностью погрузилась в свою сложную работу. Эва увидела, что женщина трудится над кварцевым ожерельем, продевая тонкую черную нить сквозь крошечные серебряные ушки, вставленные в камешки, — все камни разных цветов, но одинаково мягких оттенков. Свет лампы заставлял камешки поблескивать.
Когда Эва подошла ближе, блондинка подняла голову. Эва сразу подумала, что эта женщина поразительно хороша: ее подстриженные волосы убраны со лба и щек под узкий кожаный ремень, который она повязала на голову вместо ленты, и цвет ремня подчеркивал золотистый цвет шевелюры. Далее сидя, женщина выглядела маленькой, почти хрупкой; ее плечи были узкими, шея — длинной и красиво изогнутой. Лицо блондинки отличалось бледностью, его украшал идеальной формы нос и губы неярко-розового цвета. Но больше всего Эву изумили глаза, бледно-зеленые с коричневыми крапинками, в окружении длинных и густых темных ресниц. И эти глаза теперь смотрели на Эву бесстрастно и невозмутимо, как будто намеренно скрывая чувства своей хозяйки.
Голос женщины прозвучал мягко, но уверенно, когда она спросила:
— Я могу быть чем-то вам полезна?
Эва невольно подумала, что прозвучал этот вопрос не слишком искренне. Она протянула женщине маленькую карточку, которую все так же держала в руке.
— Я ищу вот эту леди, — сказала она. — Мисс Лили Пиил.
Взгляд чудесных, но как будто немного колючих глаз опустился на карточку.
— Она старая. — Женщина снова посмотрела на Эву. — Очень старая.
— Я знаю, — кивнула Эва. — Объявление висело на доске у магазина целых два года.
Она лишь теперь заметила, что женщина, сидевшая за столом, носила на обоих запястьях браслеты из маленьких разноцветных бусинок, а рукава ее мягкой кофточки ручной вязки доходили только до локтей.
— Вы и есть Лили Пиил? — спросила Эва.
Зеленые глаза похолодели.
— Я больше не занимаюсь психическими опытами.
Эва почувствовала сильное разочарование.
— Я готова заплатить больше, чем вы обычно получаете, — сделала она попытку.
— Нет. Я говорю серьезно. Я больше этим не занимаюсь. — Лили Пиил взяла ожерелье и продолжила работу, как будто Эва уже ушла.
Но Эва прекрасно видела: блондинка ощущает ее присутствие. Руки Лили чуть-чуть подрагивали, когда она продевала нить сквозь ушки на камнях.
— Мисс Пиил, я действительно нуждаюсь в вашей помощи. Видите ли, происходит нечто необычное, а я просто не могу ни к кому больше обратиться.
Все так же не глядя на Эву, Лили Пиил сказала:
— Просмотрите местную субботнюю газету, и вы найдете там объявления спиритуалистов, ясновидящих и вообще всех, кого угодно.
— Но дело не может ждать до субботы. Я должна предпринять что-то прямо сейчас. Не могли бы вы хотя бы выслушать меня, а уж потом принимать окончательное решение?
Лили снова положила ожерелье на стол и оглядела Эву. Холод по-прежнему наполнял ее глаза, и подобное отсутствие сострадания казалось слишком неестественным для такой хорошенькой девушки.
— Мне очень жаль, но я ничего не могу сделать для вас.
— Вы потеряли способности? — Эва задала этот вопрос просто потому, что ей хотелось вовлечь Лили Пиил в разговор, добиться хотя бы минимального контакта.
— Такие способности невозможно потерять, — сказала Лили, и ее голос едва заметно смягчился. — Никто не выбирает самостоятельно этот путь, никто не решает сам, стать ему телепатом или нет.
— Но если вы способны помогать людям… — Эва не закончила фразу.
— Речь не о помощи. Иной раз от этого случается куда больше вреда, чем пользы. Пожалуйста, прошу вас… мне не хочется быть грубой, но я действительно не могу вам помочь.
— Выслушайте меня, вот и все, о чем я прошу. Если вы и потом решите, что не в состоянии мне помочь… если вы не захотите мне помочь, — ну и ладно, я уйду из вашего магазинчика и никогда больше вас не побеспокою. — Слезы навернулись на глаза Эвы, и она приложила все усилия, чтобы скрыть дрожь в голосе. — Я… я в таком отчаянии! Может быть, мне станет легче просто от того, что я смогу рассказать кому-то обо всем.
Эва уже не могла совладать с собой. Слезы сами собой потекли из ее глаз. Она возлагала так много надежд на то, что, похоже, вот-вот обернется пустой иллюзией. Эва сунула руку в карман в поисках носового платка.
— Извините, — сказала она, справившись наконец с рыданиями. — Я не хотела…
Лили Пиил смотрела на нее все так же холодно, однако сказала:
— Вон там у стены есть стул. Почему бы вам не переставить его поближе к столу?
* * *Гэйб не хотел пугать Келли, он заговорил негромко и спокойно:
— Эй, солнышко, ты что тут делаешь?
— Привет, папуля! — Келли продолжала расставлять пластмассовых человечков вокруг маленького пластмассового домика. Где-то среди человечков был и ее любимый желтый Барт Симпсон.
Она выглядит вполне спокойной, подумал Гэйб. И в самом деле, ни тревоги, ни страха Келли не испытывала. Неужели ему просто почудились те огоньки? Или это была игра света, танец солнечных лучей, сочившихся сквозь покрытые дождевыми каплями оконные стекла? Но тогда почему огоньки исчезли, как только он посмотрел на них?
Гэйб подошел к дочери и присел рядом с ней на корточки.
— Ты тут не скучаешь, милая? Как твой старина Барт, не угодил в очередные неприятности?
— Он в порядке.
Гэйб понаблюдал за тем, как Келли переставляет пластмассовых человечков, находя каждому место перед миниатюрным домиком с раздвинутой передней стенкой.
— А с кем ты разговаривала, Келли? — осторожно спросил Гэйб. — С этими вот ребятами? — Он показал на пластмассовых лилипутов.
— Не-а. — Отрицание прозвучало в два слога, с повышением тона в конце, как будто Келли сочла вопрос отца ужасно глупым.
— Вот как? А тогда с кем?
Малышка пожала плечами.
— С моими друзьями.
— С друзьями? С теми, которых ты сама выдумала?
— Не-а! — Снова два нетерпеливо звучащих слога, теперь уже выражавших откровенную скуку.
— Ну ладно, а кто они такие? Я никого не вижу.
— Они ушли. Совсем ушли.
— А кто они такие?
— Ты же знаешь… дети!
Гэйб мгновение-другое рассматривал наклоненную головку дочери.
— А почему я их не вижу? — спросил он наконец.
Келли окончательно потеряла терпение.
