Владислав Жеребьёв - Я - обычный

Все согласно закивали.

— Если мои предположения верны, — продолжил я, дождавшись одобрения, — то вскоре с горючкой начнется дефицит, а нам во что бы то не стало нужно закрепиться. Если увидите дизель, лейте его, мы на обратном пути постараемся взять что-то соответствующее. У него расход попроще.

— Что будем делать дальше? — Поинтересовалась Евгения.

— Дальше больше. На завтрашний день есть две точки, которые необходимо объехать, пока за них другие не взялись. Военным с мародеркой проще.

— Кстати о военных, — подал голос Николай. — Почему бы нам не примкнуть к военным. Они сила, у них броня и склады.

— Военные, — я поскреб затылок, — военные конечно хорошо, но только с одной стороны.

— Поясни, — попросил Марк, стоящий рядом.

— Даже не знаю, — замялся я. — Предчувствие у меня какое то есть дурацкое, что не стоит к ним лезть.

— Почему?

— Не знаю. Давайте не торопится. Тут в прямой видимости несколько гипермаркетов, так что охотники на них найдутся. Посмотрим, как действуют, потом и поговорим.

Глава 12

Сыто заурчав двигателем, внедорожник выкатил во двор, оставив за собой клуб дыма. С минуту ехали молча. Марк крутил баранку, я пялился в зеркало заднего вида, положив автомат на колени.

— Что ты имеешь против военных? — Наконец взорвался охранник. — Бежать нам отсюда надо.

— К кому?

— К ним.

— Почему?

— Там защита, броня, еда, электричество.

— Сомнительно.

— С чего ты вообще взял?

— Не имею я ничего против военных, — пояснил я. — Ты пойми меня правильно, соваться из огня да в полымя, вот так сразу, мало ли что будет. Плохое у меня предчувствие.

— И всего?

— А не достаточно? — Вытащив из кармана пачку со вчерашним трофейным куревом, я вскрыл обертку и, вытянув сигарету, закурил.

— Нет.

— Предчувствие меня пока еще не подводило. Кто выдумал спасение с грузовиком? Я. Кому пришла в голову идея, что с Григорием не все нормально? Тоже мне. Сворачивай!

Схватившись за руль, я вертанул его вправо, уводя автомобиль с проезжей части, и он, подпрыгнув, перескочил через поребрик.

— Ты чего? — Ахнул Марк, выпучив на меня глаза, — совсем с катушек съехал?

— Тише, — цыкнул я. — Прислушайся.

Шумело. Сначала тихо, вдалеке, потом все больше нарастая, и наконец, сотрясая эхом лязга гусениц и рева дизельных движков, на только что покинутом нами проспекте появилось два БМП. Транспорт не спеша двигался по улице.

— Серьезная игрушка, — шепнул Марк, отодвигая ветку. — Два пулемета, ПТУР, с сорока пяти миллиметровым БОПСом поспорить может.

— Ждем, — кивнул я. — Чего они ползут как гусеницы ленивые?

— Может живых ищут?

— Хорошо бы, — кивнул я. — Живые это мы.

— Черт с тобой, — Марк оттолкнул меня и, выскочив на проезжую часть, побежал в сторону брони, размахивая руками. — Эй! Стойте! Помогите!

И без того ползшая еле-еле техника, наконец, встала, из люка показался срочник, придерживающий одной рукой автомат. Почему срочник, да потому что молодой был, рожа наглая, небритый. Кадровый офицер себе такого затрапезного вида не позволил бы. Даже формы на нем было где-то на половину. Форменные брюки заменяли спортивные, а на ногах имелись белые кроссовки.

— О, папаша, — хохотнул он, — ты чего орешь как прищемленный?

— Так зову, — не понял охранник. — Вы же за нами, как я понимаю?

— За кем же еще папаша, — все еще лыбясь подтвердил солдат. — Целый день вот катаемся, пенсионеров по городу подбираем.

— Кто там, Серега? — из второй машины появился такой же боец, светя гражданским кепи и недельной щетиной, грозившей вот-вот перекинутся в полноценную бороду.

— Да дед какой-то. — Серега, наконец, слез с брони и встал напротив Марка, положив руки на автомат.

— Работать может? — Крикнул второй.

Серега оценивающе обошел ничего не понимающего охранника и махнул в сторону небритого товарища.

— Может вроде.

— Так давай его в отсек, к остальным.

— Валим, — из люка показался взволнованный водила, тоже наполовину в гражданском, но уже без автомата. Вместо кепи на голове его имелся испачканный в мазуте танковый шлем, когда то песочного цвета, а сейчас больше похожий на кожаный.

— Чего случилось Витек? — Поинтересовался Серега.

— Шакалов слушаю, — заголосил водитель. — Нас походу пеленганули. Говорил же не треплитесь в эфире, а вы идиоты в анекдоты травили.

— Далеко?

— Да пес их знаю, один восьмидесятый идет.

— Схаваем, что там их пукалка.

— Ну не скажи.

По проспекту, в нашу сторону, на всех парах шел восьмидесятый, шустро вращая колесами. Почему именно он, да видел я такие по армии. Сильная машина, больше двухсот кобыл, как помню, да с ходом по шоссе в маршевом темпе больше полусотни километров.

— Все оставаться на своих местах, — заговорил громкоговоритель. — В случае неподчинения открываем огонь на поражение.

— Рвем, — быстро согласился Серега и, вскарабкавшись на броню, нырнул в люк. Машины взревели, рявкнули пятисотсильными движками и принялись разворачиватся, оставляя на асфальте глубокие белые следы.

— Что происходит, — забубнил в конец растерявшийся Марк, — что происходит?

Заработал КПВТ, с борта восьмидесятого, выбивая снопы искр и ломая траки задней машины, а передняя, тем временем набирая темп, начала уходить прочь по проспекту. Из откинутого люка, на ходу, принялись выскакивать бойцы в бронежилетах и с автоматами и принялись окружать поврежденную броню, а сам транспорт не сбавляя скорости, пронесся мимо, громыхая пулеметом.

— Лежать, — один из бойцов, подбежавших к остановившемуся транспорту направил автомат на Марка и тот с готовностью рухнул на землю, а на борт вскочил высокий широкоплечий мужик с гладко выбритым подбородком и от души вмазал прикладом по триплексу.

— Капитан Горин, сводный отряд ОМОН. — Начал он громогласным басом. — Выходить из машины по одному, оружие на землю. В случае добровольной сдачи, обещаю справедливый суд, в другом случае подпалим вас с двух сторон и устроим такую баню, что долго не забудете.

— Не подпалишь, — тут же донесся глухой голос изнутри. — У нас тут трое гражданских. Не станешь же ты капитан и их поджаривать?

— Заклиньте башню, — кивнул капитан своим бойцам, а сам спрыгнул на землю и подошел к лежащему на земле охраннику. — Ты что ли с ними, дед?

— Мужики, — я выбрался, наконец, из кустов, благоразумно оставив автомат на земле, и с поднятыми руками направился в сторону офицера. — Мужики, мы не с ними. Заминка тут.