Наталья Александрова - Тайна золота инков

– Что вы… – Аля растерялась, – это неудобно. Нам нельзя встречаться с клиентами в неформальной обстановке.

– Да кто это придумал? – возмутился Федор. – Что у вас – шпионская организация или судебная инстанция? Что такого случится, если мы проведем вечер вдвоем где-нибудь в тихом месте? Вы же сами говорили, что дело со страховкой верное, никакого подвоха, стало быть, нет у меня причины вас обхаживать с этой целью, так? Вы извините, – тут же поправился Федор, видя, как вытянулось у Али лицо, – что я все так прямо говорю. Всегда такой был, без всяких экивоков, правду рубил сплеча.

Между делом они прошли уже бистро, где Аля собиралась перекусить, и отдалились от офиса на приличное расстояние. И хорошо, подумала Аля, никто из сотрудников сюда не забредает, не увидит ее с клиентом.

– Так вот, Александра… ну, просто Саша, – решительно сказал Федор. – Вы мне сразу понравились, а я – человек занятой. Вот уеду вскорости в Тюмень, а вас тут кто-нибудь уведет под шумок, что я тогда стану делать? Нет уж, привык ковать железо, пока горячо!

Он взял у Али из рук зонтик и приобнял ее за плечи. От всей его фигуры веяло такой силой и надежностью. Он был… он был настоящий, сообразила Аля.

– Ну так что, – Федор нарушил молчание. – Пойдете со мной в ресторан?

Аля все еще медлила, и тогда Федор заглянул ей в глаза и улыбнулся. Это решило дело.

– Пойду! – сказала Аля, стараясь отогнать от себя видение разъяренного шефа. – Только куда-нибудь поскромнее, а то я не одета.

– Вот это ладно! – обрадовался Федор. – Вот и умница! Зря, что ли, я вас целый час на дожде караулил? Знал ведь, что, если по телефону пригласить, ни за что не согласитесь!

О том, что ланча у нее так и не было, Аля вспомнила только в офисе. Ну не беда, вечером отъестся!

«И что такого? – думала Аля, прихорашиваясь на рабочем месте. – В конце концов, можно не разговаривать с Федором на тему страховки. Я же ничего не нарушаю… А если шеф узнает и выгонит с работы, то и черт с ним! Вот выйду замуж и уеду в Тюмень! А что, там тоже люди живут. И, верно, неплохо…»

Она сама удивилась своим мыслям. Но может же человек помечтать…

Вот стоит она на пороге большого загородного дома, Федор целует ее и спускается по ступенькам. Она смотрит, как он усаживается в джип – такому большому и сильному мужчине подойдет только джип. Аля машет ему рукой и идет в дом. Прямиком в детскую, а там спит теплый и розовый сынишка, тоже Федя. Аля наклоняется над кроваткой и легонько дует мальчишке в лицо. «Пора вставать, дорогой, уже утро!»

День проходит незаметно в заботах о ребенке, а вечером они вместе встречают папу в саду. Федор хватает сына на руки и поднимает высоко в воздух, а Феденька счастливо смеется.

А потом появится еще дочка. Все большие сильные мужчины любят детей. Уж Федор-то не станет кривиться и ворчать, что дети мешают ему работать. Не станет упрекать жену, что она ходит по дому в ночной рубашке, да Але такое и в голову не придет! И крики детей не будут Федора раздражать – на то и дети, чтобы шуметь…

Подумав по аналогии о Максиме, Аля вспомнила, что забыла утром включить мобильник. Так и есть, вчера было девять звонков, и все от Максима. Упорный какой оказался. А потом, наверное, Костя ему сказал пару слов, тот и уехал.

Однако раньше Аля и предположить не могла, что так нужна Максиму. Девять раз звонил! Да уехал бы через десять минут – и все! Ах да, ему же нужен был компас… Интересно, что такого мог для него сделать тот человек, которому Максим собирался компас показать? С чего Максим так всполошился? Тут Аля сообразила, что за три года, что они были вместе, Максим никогда не знакомил ее со своими друзьями и сотрудниками, не водил на корпоративные мероприятия, мотивируя тем, что мероприятия специфические, Але будет неинтересно. Аля не слишком настаивала, ей нужен был только Максим.

Ну и бог с ним, сейчас не о нем надо думать, а о Федоре.

Все же нужно для него что-то сделать. Она послала официальный запрос в Польшу на предмет выдачи официального свидетельства о смерти профессора Любомирского, но пока там суд да дело… Нужно разузнать приватно.

Аля перерыла свои бумаги и на самом дне ящика нашла визитку польского капрала. Перед ее внутренним взором возник симпатичный полицейский, и Аля с заметным волнением набрала номер его служебного телефона.

– День добрый! – проговорила она, услышав в трубке приятный мужской голос. – Это капрал Махотек?

– Так точно, – ответил тот. – Чем могу помочь пани?

– Вы меня, наверное, не помните, – засмущалась Аля. – Меня зовут Александра. Мы беседовали возле замка Легнице, когда умер профессор Любомирский.

– Отчего же не помню, милая пани? Вы были с подругой, такой… немного крупной!

– Вот-вот, – Аля невольно хихикнула. – Ее почему-то все запоминают, а я прохожу вторым номером…

– То не так, прекрасная пани! – галантно возразил капрал. – Вы, несомненно, номер первый! Так чем могу быть полезен?

– Я хотела узнать, завершены ли формальности, связанные со смертью профессора…

На этот раз голос капрала стал настороженным и вкрадчивым:

– А позвольте спросить, ясновельможная пани, почему вы этим интересуетесь?

– Понимаете, пан капрал, я работаю в страховой компании, и так вышло, что профессор Любомирский именно у нас застраховал свою жизнь. Так что нам нужно узнать, завершены ли формальности, готовы ли официальные документы…

– То удивительное совпадение, пани Александра! – недоверчиво проговорил капрал. – А как, извините меня, называется ваша страховая компания?

– Страховое общество «Нерль», – ответила Аля.

Капрал на секунду замолчал, и Аля услышала негромкое щелканье компьютерной клавиатуры.

Ага, пробивает компанию по базе данных!

В первый момент она немного обиделась, но тут же взяла себя в руки: ведь он полицейский и должен проверять любую информацию…

– Так, пани Александра! – проговорил капрал после непродолжительной паузы. – Дело в том, что со смертью пана профессора не все чисто. То есть совсем нечисто. Первоначальная причина смерти не подтвердилась. Пан профессор умер не от инфаркта…

– А отчего? – спросила Аля без особенного интереса. – От инсульта? От солнечного удара?

Она понимала, что говорить так о покойном неделикатно, но слова вырвались сами.

– Пан профессор был убит.

Аля поперхнулась. Готовые вырваться слова застряли у нее в горле.

Она вспомнила полутемную замковую часовню и человека, лежащего на ступенях перед статуей. Человека с полными страдания глазами. Профессора Любомирского, которого острая на язык Дашка обозвала Тайным Агентом.

И еще вспомнила: буквально за минуту перед тем, как она нашла умирающего профессора, мимо нее пробежал сутулый тип с совершенно безумными глазами.