Чайна Мьевиль - Кракен

Они уставились друг на друга.

— Настоящее дерьмо начнется завтра, — сказал Дейн. — А прямо сейчас пространство вокруг нас не так уж пронизано магией, как ты воображаешь. Произошло нечто вроде короткого замыкания. Это дает нам шансы. Я, понимаешь ли, не просто знаю людей из церкви. — Он открыл свою сумку. — Возможно, мы не будем совсем одни.

— Хорошо, договорились, — осторожно согласился Билли. — Только скажи мне одну вещь. Я имею в виду… Понимаю, ты не хочешь вовлекать в это полицию, но… Как насчет одной только Коллингсвуд? Она не руководит этой группой — она просто констебль, — но у нее явно что-то такое есть. Можно позвонить ей…

На лице у Дейна отобразился такой неприкрытый гнев, что Билли осекся.

— Мы не имеем с этой группой никаких дел, — сказал Дейн. — Думаешь, они позаботятся о нашей безопасности? Не будут нас подставлять? Думаешь, она не сдаст нас моментально?

— Но…

— На хрен все эти «но», Билли! Мы будем держаться тех, кого я знаю.

Дейн вытащил карты Лондона, густо испещренные разными добавлениями, сигилами[26] в парковых зонах и маршрутами, проложенными по улицам. Затем Билли, к своему удивлению, увидел гарпунное ружье, вроде дайверского.

— Ты никогда не стрелял, верно? — сказал Дейн. — Может, придется раздобыть что-нибудь и для тебя. У меня… У меня времени не было, чтобы все досконально спланировать, понимаешь? Думаю о том, кто смог бы нам помочь. С кем я вместе работал. — Он считал на пальцах и поспешно записывал имена. — Мой парень Джейсон. Вати. Ох уж этот Вати! Он рассердится. Если нам понадобится талисман или еще что-то, надо ехать к Батлеру.

— Это все почитатели кракена?

— Да нет же, черт, церковь исключается. Вопрос закрыт. К ним обращаться нельзя. Вати хороший парень, красный. Что до Батлера, то все дело в том, что он повидал: он может предоставить средства защиты. Джейсон, Джейсон Смайл, на этого можно положиться.

— Слушай, а я это имя знаю, — сказал Билли. — Он не работал ли… в музее?

Дейн улыбнулся и помотал головой. Не работал, подумал Билли, и имя Джейсон Смайл стало совсем чужим.

Они поели какой-то дряни из сумки Дейна. В квартире имелись две кровати, но, подобно туристам, они устроились на полу гостиной. Это было частью пейзажа, в котором они двигались, — лесной поляной. Какое-то время оба лежали молча.

— Что ты чувствовал, когда работал с кракеном? — спросил Дейн.

— Как будто вожусь с вонючей резиной, — отозвался наконец Билли.

Дейн, казалось, готов был разразиться гневной отповедью, но потом он рассмеялся.

— Ну и ну, — сказал Дейн. — Богохульник. — Он покачал головой, виновато улыбаясь. — Я серьезно. В самом деле ничего? Что-то да было. — Дейн щелкнул пальцами с фосфорической вспышкой глубоководного спрута. — Ничего не почувствовал?

Билли откинулся на спину.

— Нет, — сказал он. — Не в тот раз. Раньше. Первые несколько месяцев я в этом деле никуда не годился. И даже не знал, смогу ли им овладеть. Но потом вдруг стал управляться намного лучше — вот тогда и почувствовал что-то особенное. Понял, что могу законсервировать все и каким угодно образом.

— А тогда, в переулке? — спросил Дейн; Билли посмотрел на него через темную комнату. Дейн осторожно подбирал слова. — Когда Госс на тебя набросился. Ты тогда что-то сделал. Какое-нибудь чувство при этом было?

— Я ничего не делал.

— Как скажешь, Билли, — сказал Дейн. — Мой дед был человеком праведным. Часто спрашивал, кто мой любимый святой. Говорил, что если это знать, можно многое понять о человеке. И я называл Кракена, потому что хотел быть хорошим мальчиком, а это было правильным ответом на большинство… религиозных вопросов. А он говорил, нет, ты обманываешь. Какой святой? Я очень долго не мог решить, но однажды это вдруг получилось. И я ему сказал: Святой Аргонавт. В самом деле? — говорит он. Не рассердился, ничего такого, а просто, ну, удивился. В самом деле? — продолжал он. Почему не Святой Синекольчатый Осьминог? Не Святой Гумбольдт? Это святые-бойцы. Он говорил так, потому что я был крупным, как он, и все знали, что я стану воином. Почему, продолжал он, Святой Аргонавт? Из-за его красивой спиральки, ответил я.

Дейн мечтательно улыбнулся, и Билли улыбнулся в ответ. Он представил себе этот замысловатый веер, эту хрупкую раковину, которую описывал Дейн, и вспомнил о другом названии аргонавта.

— Бумажный кораблик, — сказал он.

— Деду было нелегко угодить, но это ему понравилось, — сообщил Дейн.

Когда Дейн снова пошел в ванную, Билли открыл маленькую бутылочку, уронил несколько горьких капелек сепии себе на язык, откинулся и стал ждать. Несмотря на все треволнения этого дня и скудный ужин, он скоро погрузился в мертвый сон, отсекший все видения.

Глава 23

Маргиналию не отпускала мысль: что же, черт возьми, происходит?

Убедившись, что Леон так и не ответил ни на одно сообщение, она попыталась связаться с Билли, но тот тоже не отвечал. Ей удалось убедить слесаря в своих добрых намерениях и наконец проникнуть в квартиру к Леону. Все было на месте — и никаких намеков на местонахождение хозяина. Ни друзей, ни родных Билли Мардж не знала и позвонить им не могла.

Тогда Мардж отправилась в ближайший к ее дому участок, где сообщила о двух пропавших. Полицейские отнеслись к ней с грубоватым сочувствием, рассказали о том, сколько людей исчезает ежегодно и еженедельно и сколько вскоре возвращаются после запойных турне или отшибающих память выходных. Лучше, сказали они, особо не беспокоиться и не ожидать от полиции слишком многого.

К своему великому удивлению, Мардж расплакалась прямо в участке. Озадаченные стражи порядка с неуклюжей любезностью принялись предлагать ей чай и бумажные носовые платки. Успокоившись, она отправилась домой, ничего не ожидая и не зная, что делать. Но через полтора часа по возвращении Мардж (ключевые слова в составленном после ее визита рапорте, сопоставленные с другими словами, названные ею и привлекшие внимание имена, а также неточно ею припомненное, но красноречивое последнее сообщение Леона — все это запустило сигнал тревоги по компьютерным системам, далеко не столь безнадежным, как утверждают нарочитые циники) к ней постучали. Мужчина средних лет в костюме и очень молодая блондинка в небрежно напяленной полицейской форме. Блондинка держала в руках поводок, хотя собаки рядом не было.

— Здравствуйте, — сказал мужчина. — Мисс Тилли, верно? Моя фамилия Бэрон. Старший детектив-инспектор Бэрон. Это моя коллега, констебль Коллингсвуд. Нам надо поговорить. Нельзя ли войти?