Даша Пар - Зло любит меня

Дверь, открывающаяся от пинка ногой, не помешала с криком наброситься на удивлённого мужчину. Разумеется, в мои планы не входило, что он так быстро соберётся и сумеет отразить мой «вылет». И конечно, я не была готова оказаться прижатой к стене напротив в нескольких сантиметрах от лица незнакомца.

— И какая же птичка угодила в мою клетку? — с бархатистой ленцой поинтересовался незнакомец.

В ответ я попыталась ударить коленкой в причинное место, но он быстро отразил манёвр, раздвинув мои ноги коленкой и сильнее прижимая к стене.

— О! Так это не птичка, а боевая кошечка? — рассмеялся мужчина, перехватывая левой рукой мои запястья, а правой проводя по шее.

— Пусти, гад! — в бешенстве закричала я, пытаясь вырваться из захвата. Мои попытки не увенчались успехом, только издевательский смех с его стороны и моё стремительно краснеющее лицо.

— Отпущу, если не будешь делать глупостей. Поняла? — рассмеялся мой мучитель.

Я согласно кивнула. И когда он отпустил, первое, что сделала — попыталась ударить его в глаз. А что? Это ведь не глупость! Не получилось, и я вновь была прижата к стене, но на этот раз лицом. От обиды ругнулась, а затем попыталась вырваться. Не получилось. Опять!

— Девочка, я сильнее. И у меня твои документы, так что даже если сможешь сбежать — полиция быстро обнаружит.

Победа! Он не знает, что документы фальшивые! Значит мне всего-то надо — вырваться. Жаль, что подумать об этом проще, чем сделать.

— Пожалуйста, отпустите меня, — я постаралась, чтобы голос был в меру обиженным и в меру слезливым. На мужиков действуют женские слёзы. Надеюсь и в этот раз сработает. — Я больше не буду пытаться сбежать.

Он поверил и, отпустив руки, сделал шаг назад. Развернувшись к мужчине лицом, я со «страдальческим» выражением лица потёрла запястья, задумчиво изучая своего мучителя.

А он был хорош. Высокий, крепко сложенный, мускулистый. С каштановыми вьющимися волосами до плеч и с серебристой проседью, вероятно краской, яркими светло-зелёными глазами, широкой челюстью и мягкими губами. Нос с горбинкой, явно был сломан в детстве, возле правого глаза небольшой шрам, делящий бровь пополам. Мне понравились его глаза, их уверенность и спокойствие. Я была удивлена тем, что, не смотря на ситуацию, он выглядел… добрым? Да, от него шла доброта хищника, сытого и довольного жизнью. Но что-то было не так. То ли его манера держаться, то ли то, как непонятно он смотрел на меня. С каким-то затаённым сожалением, какой-то надеждой и тщательно скрываемой обидой. Хотелось поверить, что всё это привиделось, потому что он был слишком хорошо собой, чтобы иметь на душе такой надлом. Он мне понравился. И теперь было жаль встретиться в такой непростой ситуации.

— Видишь, я больше не делаю глупостей, — хрипло проговорила, когда молчание слишком затянулось.

— Рад. А теперь ты можешь ответить, что ты и твои друзья делали в моём клубе? — он скрестил руки на груди и прислонился к туалетной кабинке.

— А разве непонятно? — на лице проскользило искренне смущение. — Мы… эм… изрядно выпили… Кое-что отмечали… и… ну, мы молоды, — заикаясь и запинаясь, проговорила я, видя, что ему совершенно ничего не понятно.

— Значит вы, молодые вандалы, влезли в мой клуб, отметить свой праздник и поэтому разгромили мой бар, изрисовали стены и разбили фаянсовую раковину? — расставляя акценты, рассмеялся мужчина, — а более дешёвых развлечений вы себе найти не могли?

— Мы были пьяны. Показалось, что это будет весело, — огрызнулась я, не понимая, зачем так запросто всё ему рассказываю. Правило семьи — никому не говорить о семье!

— Радуйся, что я не успел вызвать полицию, маленькая хулиганка, иначе последствия конкретно для тебя были бы весьма печальны, — спокойно сказал мужчина, а затем кивнул в сторону выхода. — Идём нелегалка, нам нужно серьёзно поговорить.

И тут я поняла, что влипла.

Мы расположились за остатками барной стойки, среди осколков разбитого стекла и лужиц алкоголя. Отчаянно хотелось курить и пить. От жажды губы пересохли и вот удивительно — он это понял и достал откуда-то из-под стойки бутылку с водой. Я с благодарностью приняла её и, запрокинув голову, осушила. Он достал ещё одну.

— Сколько ты сегодня выпила? — с усмешкой поинтересовался мой мучитель.

— Недостаточно, я опять трезвая, — обиженно проговорила я, медленно по глоточку допивая вторую бутылку. — Так что тебе от меня нужно?

— В смысле? — он явно надо мной издевается. Вот и смотрит так, с ехидцей и неприкрыто.

— В смысле я не слышу полицейской сирены, — намекнула я, забирая со стола свою куртку. Похлопав по карманам, я достала сигареты и с огорчением обнаружила отсутствие паспорта.

— Не вижу причины их вызывать, — протянул мужчина, с неодобрением наблюдая, как я закуриваю. — Не кури, пожалуйста.

— Что? Ты мне указываешь? — взъярилась я. Не люблю, когда мне говорят, что делать. И особенно, когда это касалось сигарет.

В данном случае к моим желаниям не прислушались: ловким и стремительным движением руки выбили изо рта сигарету. Она с противным шипением приземлилась в лужу, над которой тут же пронёсся синий огонёк. Хорошо, что лужа была маленькая и пожара не случилось.

— За что? — раздражённо воскликнула я, вскакивая на ноги.

— Ты не в том положении, чтобы так себя вести, — демонстративно поджав губы, ответил он. — И касательно твоего вопроса насчёт полиции — они не заплатят за то, что ты совершила. Я вижу кто ты. Бродяжка, беспризорница, с фальшивыми документами. От тебя так и веет неприятностями, ведь ты дитя улицы. Если приедет полиция, ты загремишь в колонию для несовершеннолетних. И не делай такие большие глазки, по тебе видно, что нет восемнадцати. Из всего этого следует, что мне никто не заплатит за нанесённый урон. Своих ты не сдашь, сама не заплатишь. Так зачем мне связываться с копами? Лучшее в данной ситуации — заставить тебя исправить весь тот ущерб, что вы нанесли. Если справишься — получишь работу, а часть зарплаты буду урезать в качестве компенсации за разбитые бутылки. Всё понятно?

— Только один вопрос, — я положила руки на талию и вызывающе улыбнулась, — с чего ты взял, что я буду на тебя работать?

Вместо ответа он достал из кармана брюк мои документы.

— И что? Мы оба знаем, что они фальшивые.

— А я также знаю, у кого ты их купила, — уверенно проговорил мужчина, побарабанив по пластику. — А этот человек ведёт документацию: выяснить, кому он их продал, не составит труда.

И я опять поняла, что влипла.

— Как хоть тебя звать, мучитель? — обречённо поинтересовалась, плюхаясь обратно на барное кресло и облокачиваясь на то единственное, сухое место на столе.