Мизантроп- 5 - Иаршрут призрака

 - Никак, товарищ полковник, - наконец ответил Рыбкин. - Это, похоже, вряд ли сможет кто объяснить. Списать могут, причем на что угодно. Сами понимайте. Кстати, по поводу найденного автобуса и пистолета Сазонова. Следов драки или перестрелки на месте не обнаружено, а пистолет, если верить экспертизе, пролежал в земле тридцать лет и непригоден к использованию. С гильзами такая же история. Но номер на пистолете подтверждает, что принадлежал именно лейтенанту полиции Сазонову Дмитрию.

 После этих слов прогремело так, что оба офицера одновременно подпрыгнули от испуга. И в ту же минуту зазвонил телефон Баранова. Успокоившись и взяв себя в руки, полковник снял трубку:

 - Полковник Баранов слушает.

 - Скоро, - донесся хриплый голос, - очень скоро, Петрович, ты сам все узнаешь...

 - Сазонов, ты?! - почти закричал начальника отдела полиции.

 В ответ лишь в трубке прозвучал тот же гром, что и секунду назад. Снова испугавшись, Баранов бросил трубку телефона, а капитан Рыбкин удалился из кабинета, чтобы отдать приказ подчиненным отследить звонок. Баранов налил оставшуюся из бутылки водку (ее оказалось на три четверти стакана), залпом выпил и, не чувствуя привкуса спирта и жжения в легких, дрожащими руками закурил третью за полчаса сигарету. Он теперь действительно боялся. Ведь по телефону с ним говорил Сазонов, только полковник знал откуда-то, что лейтенант уже не тот человек, каким был раньше. Вряд ли даже вообще человеком...

Глава 2

 Никто из нас: ни я, ни начальство, ни коллеги по службе, ни спецотдел - не верили мы в потусторонние миры. Все это казалось обычными страшилками, какими пугают друг друга подростки у костра ночью, или отрывками из фильмов ужасов. Но когда сверхъестественное переходит порог от вымыслов к реальности, когда тьма начинает поглощать твой разум, а подсознание начинает видеть тех самых монстров из ужастиков - либо начинаешь сходить с ума, либо живешь со всем этим, скрывая от окружающих свой страх или что-то другое, из-за которого тебя начнут считать спятившим.

 Что ж, начну с чистого листа. В детстве я мечтал стать военным, причем хотел служить именно в элитных подразделениях: спецназе или десанте. Физически я был достаточно подготовлен (любил бегать по пять километров день, поднимал тяжелые гантели и штанги, два года обучался рукопашному бою), в военкомате получил первую группу профпсихотбора, группа здоровья была первая. Наверное, и пошел бы служить, не попадись мне еще в одиннадцатом классе приглашение от человека, представлявшего Академию Федеральной Службы Безопасности. Он предлагал желающим попробовать поступить на подготовительные курсы, перечислив основные направления, по которым обучались студенты данной академии. Не знаю почему, но я загорелся желанием попасть на следственный факультет.

 И вот уже середина июня. Все четыре предмета по ЕГЭ я сдал, причем с хорошими показателями: русский язык и история России - 86 баллов, математика - 72, обществознание - 80. Но для академии ФСБ мои результаты экзаменов ничего не значили. Чтобы поступить, необходимо пройти следующее: пройти медкомиссию, предъявить свое приписное и прочие документы, подтверждающие годность к службе, проверка физической подготовки (бег на 100 метров и один километр, подтягивания) и вступительные экзамены. На последних сдавали русский язык, обществознание и историю России в письменном виде, которые оценивались по десятибалльной шкале. По русскому и истории набрал 9 баллов, по обществознанию - 7.

 Все документы поданы, осталось лишь пройти Курс Молодого Бойца (или КМБ, как многие его называют). В общем, не буду тянуть резину: все сдал, сессию закрывал в основном на 5 (хотя 4 тоже были), стипендию платили куда больше, чем в других ВУЗах, отпуск оплачивали. Правда, были и свои неудобства: ездить приходилось через пол-Москвы, в академии носить форму (но к этому я привык через месяц после поступления на первый курс), выезжать за границу не мог. Вернее, я мог, но только не в те страны, которые входили в состав НАТО. Обидно, а ведь так хотел побывать в Германии, Бельгии и Норвегии.

 По крайней мере, на Кубу слетать один раз удалось. Многие спрашивали меня: «А как ты покинул Россию, если тебе даже на Украину нельзя ездить?» Тут скорее надо вспомнить историю нашей страны: Советский Союз был союзником Кубы много лет. Да и кубинцев у нас много учится в академии.

 После окончания АФСБ я автоматически получил звание лейтенанта и прохождение службы на Лубянке. Многие боятся этого место, рассказывая истории про страшный НКВД и КГБ, где в подвалах нынешнего здания ФСБ пытали и убивали людей. Были они виновны или нет - знали только высокопоставленные офицеры и начальники, а мне ни к чему было лезть в пекло. Ведь за это и срок получить можно, причем не малый. Прочитал какой-нибудь интересный документ, случайно рассказал другу или знакомому - и вот мы вместе на скамье подсудимых. Статьи-то серьезные: разглашение государственной тайны, подозрение в шпионаже, диверсии, ну и тому подобное. В общем, если хочешь жить спокойно - не будь слишком любопытным.

 И вот наступил еще один рабочий день. Припарковав машину, я поставил ее на сигнализацию, вызвал лифт, нажал на кнопку с цифрой 5 и вышел на своем этаже. По пути в кабинет меня остановил старлей Лунин:

 - Опаздывайте, товарищ лейтенант Громов, - сурово произнес он эти слова, хотя за полгода я уже привык к таким речам и понимал, что тот не собирается меня публично унижать или показать свою власть над молодым помощником.

 - Прости, Виктор Степанович: пробки на Кутузовском, - в подтверждение моих мыслей Лунин сменил выражение лица с серьезного на веселое и пожал мне руку.

 - Макс, ты первый день у нас? Ведь знаешь, как наши подполковник не любит, когда его лучшие подчиненные опаздывают на работу. Мог бы и нарушить разок.

 - Во-первых, я уважаю права других и не собираюсь, прикрываясь моей «коркой», нарушать правила ПДД. Во-вторых, нарушив правило, можно и жизни лишиться. И в-третьих, дорогу перекрыли куда важные «шишки», чем мы с вами.

 - Депутаты, - поймал мою мысль собеседник, ухмыльнувшись. - Ведь сами нарушают больше любого гаишника или мента из глухой деревни, я уж молчу про темные дела и лихие девяностые. Ладно, оставь свои вещи в кабинете, приведи себя в порядок и пулей в кабинет к Вождю. Я сейчас заберу у себя кое-какие документы и тоже там буду.

 Вождем у нас называли начальника нашего отдела подполковника Галкина Филиппа Антоновича. Почему именно Вождь? Потому что его отец в годы Гражданской войны стал солдатом Красной Армии и лично охранял Ленина. За время службы Галкин-старший свято чтил законы и идеологию КПСС и учил этому своего сына. В сорок пятом году отец погиб во время штурма Берлина. Филипп Антонович помнил все, чем научил его отец, и по сей день подполковник хранит у себя в кабинете портрет Ленина и живет правилами, которые когда-то диктовал Вождь мирового пролетариата.