Крис Картер - Месть из могилы

Малдер прошел вдоль трибуны к выходу со стадиона.

Немногочисленные группки взрослых и детей — наверное родители и друзья игроков — азартно болели за своих. Громче всех кричал молодой парень, сидевший в первом ряду. На голове его красовалось бейсболка с надписью «Вашингтон кэпитэлз», и, судя по всему, он переживал за младшего брата.

«Нет, все-таки жизнь продолжается, — подумал Малдер. — А вместе с нею продолжается и работа. И если Барнет жив — а он, что бы там ни говорил Реджи, по-видимому, жив, — то пришло время отдавать старые долги, долги, которые выражаются не в сидении на трибуне…»

Покинув стадион, он направился к машине.

И ощутил, как в беззащитную спину уперся чужой, свинцово-тяжелый, остро ненавидящий взгляд.

Он резко обернулся, быстро осмотрелся.

Чепуха! Никому он тут был неинтересен, никто в его сторону и головы не повернул.

Он подошел к машине. И застыл.

На водительском сиденье лежал бумажный пакет. А дверца оказалась незапертой, хотя он точно ее запирал.

Тепло на душе превратилось в антарктический лед. Малдер зачем-то потрогал зеркало заднего вида, беспомощно оглянулся. На него никто не обращал ни малейшего внимания.

Тогда он осторожно открыл дверцу, взял пакет, надорвал бумагу.

В пакете лежала небольшая стопка фотографий.

На верхней — крупным планом он сам, Малдер. Вид пришибленный, будто ему наступили на хвост… Следующая — он и Скалли перед ювелирным магазином. Потом — Скалли одна, крупно. Серьезная, как всегда. Это вам не Хендерсон!.. А вот спецагенты Дана Скалли и Фокс Малдер входят в Штаб-квартиру ФБР.

Последним в стопке оказался лист бумаги в половину формата А1. А на бумаге слова…

«ЗАГНАННЫЙ ЛИС РАНО

ИЛИ ПОЗДНО СДОХНЕТ».

Малдер вновь закрутил головой. На него по-прежнему никто не смотрел.

Антарктический лед переплавился в жгучую африканскую ярость.

— Ничего, сукин ты сын, я до тебя доберусь!!!

Жгучую африканскую ярость заметили. Недоуменно оглянулись, возмущенно фыркнули, легкомысленно ухмыльнулись, растерянно пожали плечами.

Но Малдеру было плевать. Главное, чтобы услышал тот, кто умудрился чуть ли не под носом федерального агента залезть в его, федерала, машину. А он, тот , услышал! В этом Малдер был абсолютно уверен. Как и в том, что бомбы в машине нет. Подкладывая бомбы, не посылают записок. Записки — оружие не против тела, против психики.

Жгучая африканская ярость улеглась, обернулась холодной американской решимостью.

«Что бы там не говорил Реджи, — подумал Малдер, включая зажигание, — Барнет жив! И пусть он крутится как черт на сковородке, я все равно до него доберусь! Долги надо отдавать…»

Штаб-квартира ФБР

Вашингтон, округ Колумбия

День первый

Конец рабочего дня

Едва Малдер вернулся в Штаб-квартиру ФБР, к нему в гости пожаловал Реджи Фэрду. Малдер без слов положил перед ним новую посылку.

Реджи сел за стол, поворошил фотографии, прочитал записку. И сказал устало:

— Я думал над этим делом… И по-прежнему считаю, что ты поссорился с собственной головой!

Доказывать что-либо, похоже, ему было бессмысленно: он для себя уже все решил. Но не доказывать — значило согласиться с его решением.

— Барнет заявил тогда, что пришьет меня. Ты же там был, на суде!

Реджи все так же устало махнул рукой:

— Барнет давно мертв…

— Похоже, что нет!

— Перестань, гроб в стакане! За свою жизнь он угрожал не одному тебе. Но не все приняли его угрозы всерьез…

— Это Барнет, Реджи!

Реджи бросил фотографии на стол и встал:

— Да с чего ты взял?!

Это был еще тот вопрос. И ответа на него у Малдера не имелось. Но Реджи можно было не врать.

Впрочем, сам Реджи, по-видимому, считал свой вопрос чисто риторическим. Во всяком случае, он уже открывал дверь в коридор.

— Не знаю! — сказал Малдер его сутулой спине. — Я просто чувствую, и все!

Реджи на мгновение замер, потом медленно закрыл дверь. Снял очки, положил в карман, прикрыл на секундочку глаза, потер пальцами виски.

«Сейчас он мне врежет, — подумал Малдер. — Как в старые добрые времена…»

— Послушай! — Реджи смотрел на него с прищуром. — Я не верил всей этой болтовне о Призраке Малдере, я думал, это просто разговоры…

— А теперь что думаешь?

Реджи на вопрос не ответил.

— Помнишь, в тот день… — медленно сказал он. — Ты пришел тогда ко мне… На тебя, гроб в стакане, было жалко смотреть… А потом я убедился, что ты мыслишь по-прежнему — на три хода вперед. Это было просто минутная слабость, все так и посчитали…

«Он решил, что я зациклился на чувстве вины, — подумал Малдер. — Когда-то отчасти так оно и было. Иначе я бы не стал допытываться, на каком стадионе играет сын Уоленберга. Да, так оно и было… Но теперь-то все иначе! Я просто печенкой чувствую, что за этими записками стоит живой Барнет».

— Реджи, я уже слышал от тебя эту песню!

Глаза Реджи сделались маленькими и злыми.

— А может, стоит послушать ее еще раз! Ты слишком многих настроил против себя. Тебе предсказывали блестящее будущее. А потом стали говорить совсем другое… Что ты, гроб в стакане, со своими комплексами, сделался пятым колесом в телеге…

— Что? — удивился Малдер. — И многие так думали?

— Возможно — многие, возможно — нет, — глаза Реджи потеплели. — Я не подсчитывал! Дело прошлое… Но не стоит видеть в каждом расстриге Сатану!

«А может, я и вправду ищу черта в райских кущах, — подумал Малдер. — Где его не может быть по определению… Ну что ж, значит, я буду искать до тех пор, пока не обнаружу доказательства, что там одни только ангелы».

Хлопнула дверь, вошла Скалли с папкой в руках.

— Извините, если помешала! — Она вытащила из папки и положила перед Малдером бумагу. — Только что пришел факс. Завещание Джона Барнета. Родственников у него нет. Все, что у Барнета было, он завещал другому заключенному. Имя его — Джо Крендолл. Свое тело Барнет велел кремировать и развеять пепел над водами реки Делавэр. Завещание было принято к исполнению через полгода после его смерти. А вот этот документ, — она выложила на стол еще одну бумагу, — подтверждает, что пепел Джона Барнета был развеян над водами реки Делавэр одним из сотрудников тюремного крематория.

Глянув на партнера, она пожала плечами с самым виноватым видом.

Реджи отобрал у Малдера бумаги, прочитал и обрадованно воскликнул:

— Ну вот! Я же говорил, Малдер, что у тебя от этих дурацких записок крыша едет.

Он протянул документы Малдеру, однако тот их не взял. Эти документы не были доказательствами отсутствия черной кошки. Эти документы были всего лишь раствором, укреплявшим стену неверия, которую медленно но верно возводили вокруг спецагента Малдера его самые близкие друзья. Ему же требовались бумаги, способные сыграть роль динамита. Или хотя бы — стенобитного орудия. А таковых, увы, не имелось…