В паутине под лестницей - Анна Чайка
– Ты сам просил тебя взять. Чего теперь жалуешься?
Гвоздь из каморки теперь лежал в кармашке клатча. Так никто не станет задавать вопросы, почему падчерица строительного магната носит на себе строительный мусор.
– Я? Просил?! Ну, да, просил. Но ты ведь не разрешаешь поджигать шторы и ронять люстры на головы гостей, а это делает мое пребывание здесь бессмысленным. Слышишь? Мне скучно! – Он почти проорал ей это в ухо. – И как там продвигаются поиски? Ты уже нашла ниточки, ведущие к моей истории?
– Я очень стараюсь, старый ты ворон, но… Все сложнее, чем я думала. Пока результатов нет.
– Да-да, без проблем, – сразу поник Гвидо. – Ты только ищи, а я подожду.
– Зайчонок!
Лиза ворвалась на балкон, сжимая в руке бокал шампанского и заливисто смеясь над шуткой очередного богатого незнакомца. Золотые волосы уложены в виде короны, изумрудный взгляд полон счастья и сытости. И как вышло, что они совсем не похожи? Будто сестры от разных отцов.
– Ты чего спряталась, прелесть моя? Тебя все обыскались.
– Даже интересно, кого ты имеешь в виду под словом «все»?
– Не язви, – Лиза спугнула духа, заняв его место. – Просто папуля хочет рассказать о тебе друзьям: какая ты умница, как усердно работаешь и развиваешься. Он даже готов показать твои картинки влиятельным людям. И слезь-ка с ограждения, не то расшибешься.
Настроение моментально испортилось. Кора выдохнула и четко проговорила:
– Во-первых, не нужно меня никому нахваливать. Во-вторых, это всего лишь второй этаж, а внизу бассейн. И в-третьих, он мне не отец!
Лиза пропустила ее крик мимо ушей.
– Опять сидишь на кофейной диете? После нее ты вечно нервная и мнительная. Просто Павлуша очень хочет наладить с тобой контакт, он даже…
– Что? – не утерпела Кора.
– Он хочет, чтобы ты переехала сюда. Это так мило! Так ты сможешь вплотную заняться своим творчеством и перестать перебиваться подработками! Разве не чудесно?
– Нет.
– Подумай о своих перспективах. Здесь ты сможешь жить на широкую ногу, как мы всегда и мечтали.
– Мама, у меня давно созрел к тебе один вопрос. – Она перекинула ноги и спрыгнула с перил. – Правда ли, что ты провела в Чеховске детство и это было лучшим временем в твоей жизни? Или мы переехали сюда лишь для того, чтобы ты познакомилась с этим человеком? Ответь честно.
Мама стушевалась.
– Милая, все не так просто. У нас ведь были долги перед кредиторовами. Много долгов…
– И что?!
– Не повышай на мать голос, – сорвалась Лиза, и под густыми ресницами блеснули капли слез. – Я не намерена оправдываться перед тобой. Сегодня важный день – а ты говоришь ужасные вещи, пытаешься выставить плохой матерью? Как можно быть такой жесткой?
Она всхлипнула и внимательно посмотрела на Кору – проняло или нет? И поразилась холодному спокойствию дочери.
– Хорошо, не оправдывайся. Но знай, я не перееду. У меня новая жизнь и новые обязательства, прошу это учитывать.
– Но…
– Ты сама хотела, чтобы я пожила отдельно. Не будем менять правила по ходу игры.
– Ну, ладно.
Выбитая из колеи, совершенно запутавшаяся, Лиза отправилась искать жениха, чувствуя себя… поверженной? Нет, не так. Скорее напуганной. Когда кукловод терял нужные нити, его собственное положение становилось шатким.
Кора повернулась к существу, следившему за ней с ветки.
– Думаешь, я перегнула палку?
Ответом был каркающий смешок. Паучьи лапы потирали перышки на крыльях, приглаживая и прихорашивая их.
– Я не могу ей рассказать. Слишком многие теперь знают.
Гвидо ничего не ответил. Он пролетел мимо, залетел в зал, освещенный электрическими свечами, и задрал юбки у нескольких сплетниц, обсуждавших сомнительную репутацию будущей невесты.
41
– И соль на него не подействовала, – жаловалась Кора, сидя на кухне Саяры и попивая чай из пузатой кружки. – Значит ли это, что есть разница между человеческими призраками и прочими существами?
Она частенько сюда приходила. Ее манили знания, манила ясность и простота шаманского мира. Сама же шаманка недавно отпустила последнего клиента. Она была явно вымотана, что не помешало ей накрыть стол и продолжить старый разговор.
– У твоих духов есть «кут». Энергия души, огромный эмоциональный слепок человека, остающийся после его смерти. Твари, живущие на дне, пусты. И они хотят наполниться украденным до краев. Тебе еще повезло. Рядом был хранитель, хоро, ты видела изнанку мира и была готова.
– Не согласна.
– Готова, – упрямо повторила Саяра. – Твой путь только начинается, но ты уже пережила нападение врага-из-тьмы. Моя бабка гордилась бы такой ученицей. Жаль, моих собственных сил хватает лишь на фокусы и гадания.
– Вы все равно мне нужны. Я хочу большего. Знать, уметь, понимать. В последнее время я много думаю о той реальности, которую мне показал жмор. Я чувствовала существ, куда более страшных, чем он.
– Он напустил морок. Ты не должна к нему прислушиваться.
– Но все предупреждает меня о большой беде. Я не хочу, чтобы мои товарищи пострадали, – Кора отложила кружку и выпрямилась. – Вы научите меня шаманским хитростям? Я должна научиться давать отпор.
– Хороша задумка, – всплеснула руками Саяра. – А меня кто научит, чтобы я тебя учила?
– Но вы знаете больше меня. Мне нужны эти знания. Вы же проходили ритуал посвящения, верно?
Она скуксилась. Неохотно признала:
– Ну, проходила. Только все равно мне твоя идея не по нраву. Настоящие проводники тонких материй живут тяжелой жизнью.
– Она у меня стала такой задолго до вашего появления. А так вы сможете немного облегчить мой путь, – Кора никогда не умела делать проникновенное лицо, но на этот раз, вроде, получилось. – Сами ведь сказали – мы связаны.
– Что ж, слушай сюда. Шаман – заложник своего пути. Он не судит по форме, а видит суть. Он не дает обещаний, которые не может сдержать. Он не воюет, а ищет мира. Он не берет того, в чем нет необходимости. Он всегда сосредоточен. В верхних слоях он учтив, в нижних – бесстрашен. Он не использует дар для себя, только для других.
– Как много «не», – попыталась пошутить Кора, но старая женщина взглянула на нее с тяжелой строгостью.
– Чем больше ты будешь уметь, тем сильнее себя выпятишь. Неосторожное и яркое насекомое первым попадает рыбе в рот.
– Кажется, поняла. Это как ходить в темноте с очень ярким фонариком, на который будет слетаться всякое?
Уголки морщинистого рта дрогнули.
– Твои метафоры лучше. Может, еще передумаешь? Назад дороги не будет, хоть плачь, хоть умоляй.
Кора вспомнила три кричащих рта Эхо, видения далеких миров, выпуклые глаза, каждое размером с блюдце… Нетушки, нормальная жизнь безвозвратно утеряна. Мир не станет прежним.
– Упрямая девка. Знали высшие силы, кого выбирать, –
