Елена Звёздная - Замок Оборотня

Оба переглянулись, затем Грев выдал:

– Минутку, леди, – и ушел по направлению к кухне.

Оттуда он вернулся действительно через минутку, широко улыбнулся и выдал:

– Да, мы гиды.

– И охранники, – донесся из кухни голос Ариды.

Не моргнув глазом, Грев добавил:

– И охранники.

Как-то все это странно, и я на автомате выдала:

– И айтишники?

У Грева на лице появилось озабоченное выражение, после он снова исчез на кухне. Там некоторое время было тихо, видимо, говорил он негромко, после послышался суровый голос Ариды:

– Вам сказано охранять незаметно, а не лезть к девочке с разговорами. Ей и так тяжело.

Тишина, затем снова от Ариды:

– Не знаю я! Уйди, чудовище!

Грев вернулся, развел руками, кивнул и сообщил:

– Да, айтишники тоже.

Я уже совсем ничего не понимаю, но удержаться не смогла:

– И промоакции проводите?

Мужчина дернулся в сторону кухни, но так и не рискнул сходить к Ариде, а потому выдал:

– Да.

На мой удивленный взгляд он отреагировал осторожным:

– Наверное.

Что за бред! Просто бред.

– Вы сейчас пошутили, да? – спросила я.

– Да, – как-то нервно произнес Эсар.

Стараясь унять нарастающее чувство паники, я пошла на кухню. Здесь царила сосредоточенная деятельность: двое мужчин прилаживали дверь, ведущую, насколько я помнила, в столовую, одна женщина выдраивала плиту, две другие готовили что-то из мяса, сама Арида выговаривала что-то рыженькой девушке… Но все это было, пока не вошла я. Тишина мгновенно воцарилась на кухонном пространстве, и все смотрели на меня. Мужчины так вообще оценивающе оглядели с головы до ног, женщины просто очень заинтересованно рассматривали, и все… улыбались. Как-то радостно, приветливо даже. Почувствовав себя рождественской елью, я нервно улыбнулась и произнесла:

– Добрый день.

Мне хором ответили и продолжили… смотреть на меня. Арида, оставив девушку в покое, развернулась ко мне и сказала:

– Идемте, я вам покажу нашу библиотеку.

За смотрительницей я, конечно, пошла, но на пороге оглянулась – все продолжали смотреть на меня. Бррр!

– У нас редко гости бывают, – заметив мой несколько недоуменный вид, произнесла женщина, – но мы им всегда рады.

От такой радости возникало желание сбежать, и подальше. Очень далеко!

В гостиной Грева и Эсара уже не было. Мы миновали холл, прошли к округлой стене, и смотрительница отодвинула выдвижную дверь, открывая вход в значительную библиотеку замка, какие редко можно было встретить в Шотландии.

– Стив сказал, что вы пишете тексты. – Арида прошла к письменному столу, вытащила ноутбук, причем обращалась она с ним как-то непривычно. – Я хотела вас попросить, если можно, описать наш замок. В данный момент сэр Сонхейд не желает допускать к нему туристов, но в дальнейшем…

– Арида, простите, но эту работу лучше доверить профессионалу, знакомому с историей замка и… – попыталась возразить я.

– Все равно этим придется заниматься мне, – перебила смотрительница, – и если вам не трудно, хотя бы составьте для меня план действий, я ничего об этом не знаю, а контролировать работу нанятого специалиста буду также я.

Вообще заняться мне было нечем, а попадаться на глаза обитателям замка не хотелось, и потому я решила помочь. Села за стол, включила бук, который оказался настолько новым, что даже пленочку с экрана пришлось снимать.

– Мне информация о замке нужна, – сообщила я Ариде. – История, можно что-то романтическое. Знаете, романтические истории всегда привлекают…

– У меня есть кое-что, – смотрительница подошла к дальнему стеллажу, достала одну из книг в запыленном переплете и… вытащила из нее тетрадь. Подошла, протянула мне со словами:

– Просмотрите, здесь много интересного. – Я взяла тетрадь, открыла на первой странице и увидела вычурную надпись «Леди Милори Сонхейд».

– Это личный дневник? – догадалась я.

– Скорее попытка написать роман в стиле фэнтези в форме дневника, – загадочно произнесла Арида. – Но написано интересно, и легенда… красивая.

Я открыла на второй страничке, и там в рамке с вензелями и сердечками действительно находилась легенда. Невероятная просто.

«Говорят, в давние времена альфа стаи Северных Гор полюбил женщину из сопредельного мира – так началась славная история рода Сонхейд».

После первых слов я забыла обо всем, кроме этой самой истории, и не заметив ухода Ариды, погрузилась в чтение.

«Выбор всегда делает зверь. Воспротивившегося ему ждет наказание, ведь выбор зверя истинен, выбор человека только слияние ошибочных мнений в единое. Зверь видит истину, человек лишь то, что желает видеть».

Я невольно задумалась над словами: «Зверь видит истину, человек лишь то, что желает видеть». Что-то в этом было – я и сама столько раз ошибалась, не замечая очевидного.

«Зверю неведома красота, он не поддается соблазну искушения, зверь избирает за смелость, за силу души и доброту сердца, человек же часто ослеплен желанием и не в силах увидеть значимое. И потому выбор всегда делает зверь, и это правильный, истинный выбор».

Оригинальная метафора, не совсем ясно, о чем речь, ну да ладно.

«Говорят, первый из Сонхейдов нашел свою истинную пару в облике зверя, преследуя врагов клана в сопредельных мирах. И зверь сделал выбор. Но стая не приняла человеческой женщины, стая восстала против власти альфы, поддавшись человеческой сути. И альфа принял бой, доказав всем и каждому свою силу. Он был подобен гневу богов, он стал воплощением ярости, он вершил наказание. И доказал право быть альфой стаи Северных Гор».

Ничего толком не поняла, кроме разве что того, что имелась тут междоусобная борьба, а древний лорд Сонхейд с отрядом промчался по окрестным деревням, убивая несогласных с его политикой. Мрачное Средневековье, темные нравы, ничего удивительного, в общем. Читаем дальше:

«И сила рода Сонхейд росла из поколения в поколение, но росла и сила человека, и выбор каждого альфы становился выбором человека, а избранницей – истинная волчица».

Зоофилия! Ужас! Или это кто-то из клана? Клан Волка, например, бывали такие в древние времена, к тому же тут до прихода римлян вроде как имелись тотемные животные… Или я путаю, все же с историей Шотландии до тринадцатого века я вообще не знакома, что печально. Надо исправиться. Хотя… я вспомнила сэра Сонхейда, его несколько длинноватые руки, резкие движения, хмурый, будто звериный взгляд… Зоофилия!

Похихикав, я продолжила чтение:

«Говорят, когда зверь делает выбор, глаза оборотня загораются особым внутренним светом, говорят… Но в день, когда он обнял меня впервые, его глаза не светились, сияли от счастья лишь мои».