Гай Смит - Неофит

Ему пришлось всем телом навалиться на входную дверь, чтобы открыть ее, но он не стал закрывать за собой. Может быть, тебе придется бежать, Джоби. Нет, на этот раз я не побегу. Пока я не уйду навсегда, когда сам того захочу. В комнате стоял сырой и затхлый запах. Он был здесь всегда, но когда Джоби находился в доме постоянно, он не замечал этого.

Было очень холодно. Он наощупь добрался до стола, нашел коробок спичек. Они загремели, напомнив ему о Шине. У вас случайно нет закурить?

Спички отсырели. Одна сломалась, он чиркнул второй. Третьей. Она неохотно зашипела, вяло загорелась, и он поднес ее к фитилю; казалось, прошла целая вечность, прежде чем он занялся, загорелся. Все увеличивающийся кружок желтого света, разгоняющий тени; причудливые формы отступали, потому что в них был заложен страх перед огнем, как у диких зверей.

Он медленно повернулся, уже зная, что он увидит, уже подготовившись к этому, чтобы это не было для него неожиданностью.

Дверца чулана была открыта, висела на петлях, хлипкий, ненадежный квадрат из дерева, не в состоянии больше противостоять силам, заточенным внутри, которые притаились там в темном пространстве; стул, подпиравший дверь, валялся на боку, как будто его с раздражением пнули ногой.

Джоби посмотрел, смирился с тем, что увидел и понял, что ему придется снова начинать борьбу.

Глава 12

— Ты что-то неважно выглядишь, — сказал Клифф Моррис утром жене, сидя напротив нее за заставленным посудой столом. Последнее время они разговаривали только за завтраком — обломки супружества, которого не существовало уже двадцать лет.

—Со мной все в порядке, — ответила Эми, не поднимая глаз; она не хотела говорить ему, что последние три утра подряд кашляла кровью. Ее муж привел бы какую-нибудь тривиальную причину. Из носа кровь течет, если слишком сильно сморкаться, может быть, ты слишком сильно кашляла. Но я, впрочем, не заметил. Если это еще раз случится, она должна поговорить с доктором Овингтоном. Она знала, что дело серьезное, потому что за несколько недель до того, как начался кашель, у нее была ноющая боль, которая шла от позвоночника и расходилась по всей грудной клетке, Но это не напугало ее так, как напугало бы лет десять назад, потому что она мало чем дорожила в жизни теперь. Брайан возвращался к жене, ему больше не нужна была любовница, потому, что это слишком осложняло его жизнь. Что ж, пусть будет счастлив, ему повезло, что он кому-то нужен. У нее же ничего не осталось! Единственной заботой Эми была Салли Энн. Девочка с каждым днем все больше и больше отдалялась от нее, отгораживалась. Не подходи, я хочу побыть одна. Эми корила себя за то, что рассказала дочери правду о ее настоящем отце. Она долгое время раздумывала, и наконец приняла это решение — неправильное решение. Артур был на самом деле очень хороший, Сал, добрый и понимающий, а вовсе не злой колдун, каким его представляют суеверные люди в деревне. Просто у него были трудности в браке, как и у меня, это нас и сблизило. Для тебя это не будет иметь значения, потому что никто не сможет это доказать. Но нет. Достаточно было только взглянуть на Салли Энн, чтобы увидеть, что с ней стало. Я дочь колдуна, мама, и ты в этом виновата.

Сегодня утром на лице Салли Энн опять было отсутствующее выражение, рассеянный взгляд, как будто ее мысли были далеко. Она плохо спала. Лежа в своей постели, пытаясь вытерпеть жгучую боль глубоко в легких, Эми слышала, как в соседней комнате ворочалась дочь. В ночной тишине она слышала скрип пружин, постоянные движения тела, вскрики и стоны, которые могли быть вызваны теми же мучениями, которые одолевали и ее саму. Она еле сдержалась, чтобы не пойти к дочери. Смятение, огромное подавление, слишком сильное для нее. Салли Энн была нормальной девушкой, уже женщиной, и у нее должны быть чувства, желания. Девственница должна была найти выход своему скопившемуся отчаянию, это ведь вполне естественно. Эми постаралась убедить себя, что Салли Энн не станет ничем таким заниматься. Я не хочу знать, не желаю слышать. Потому что я сама скоро дойду до этого, лишившись любовника.

Вот почему Сал выглядит такой унылой, такой вялой. Если бы она нашла себе приличного парня; в Хоупе она его не встретит. Им нужно продать ферму, переехать в другое месте, дать ей настоящий шанс.

— На этот раз получится. — Клифф Моррис постучал вилкой по пустой тарелке. — Я знаю, что получится.

— Что получится? — Эми вздохнула и пожалела, что не может читать мысли дочери.

— Полиненасыщенное яйцо. Они уже фактически готовы запустить его на рынок в Америке, это революционный прорыв.

— Ах вот как.

— По логике вещей ничего сложного тут нет. — Клифф Моррис потянулся еще за одним тостом, намазал его полиненасыщенным маргарином. — Все зависит от правильной смеси кормов. Линолевая кислота, семена подсолнечника и рапсовое масло. Дорого, конечно, но разве можно экономить на здоровье? Сердечные заболевания стоят на первом месте среди причин смерти на Западе, а главная причина в том, что в пищу люди употребляют слишком много жиров. Яйца входят в рацион питания англичан, и обычная домохозяйка будет только приветствовать появление "настоящего" яйца.

— Почему же тогда этим не занялись крупные производители яиц? — Эми не удалось скрыть равнодушие в голосе.

— Потому что их интересует лишь прибыль, а они и так получают огромные доходы, — засмеялся он, говоря с полным ртом, что всегда раздражало Эми, хотя она давно перестала делать ему замечания. — Это как раз поле деятельности для такого небольшого производства яиц, как Спарчмур. На следующей неделе первая партия яиц будет отправлена на проверку. Ждать результатов трудно, весь изведешься, но если я окажусь прав….

— Что ты тогда сделаешь, папа? — Салли Энн, казалось, очнулась от сна наяву, подняла голову.

— Мы разбогатеем, вот что! — Изо рта его вылетали крошки. — Но я уже сейчас собираюсь нанять работника. Нужно бы давно это было сделать, но теперь, когда мы собираемся смешивать свои собственные корма, а не кормить кур прямо из мешков, мне одному не справиться. Я собираюсь поговорить с этим парнем, Тэррэтом, узнать, не захочет ли он получить постоянную работу.

— Что?! — Эми Моррис резко выпрямилась, закрыла салфеткой рот, закашлявшись, надеясь, что муж и дочь не заметили темно-красного пятна, когда она отложила салфетку.

— С этим парнем, с Тэррэтом, — казалось, ее муж не обратил внимания на ее потрясенный возглас. — Он молод, силен, и он честный — это главное.

— Нет, — выдохнула Эми. — Только не Джоби, любой другой, но не Джоби.

— Не глупи, Эми. Ты, кажется, забыла, что в Хоупе и поблизости почти нет наемных работников. Он явно подойдет.