Эдуард Веркин - Не читайте черную тетрадь!
Я не ответила. Терпеть не могу, когда меня называют глухой.
– Твои друзья – они у меня, – сказал голос. – И пока живые.
– Очень хорошо. – Я осторожно, одними глазами, оглядывалась, стараясь увидеть Крысолова.
– Пока они живые, – повторил голос. – Пока. А ты меня очень разозлила...
– Что тебе от меня нужно? – перебила я.
Я поняла. Поняла, что если Крысолов меня еще не убил, то это означает, что ему что-то нужно. Что он не зря заманивал нас сюда, начиная почти с первого нашего шага. Значит, у него есть какая-то цель...
– Мне от тебя ничего не нужно, – усмехнулся голос, он будто читал мои мысли.
– Врешь, – сказала я. – Нужно.
Красноватый свет, пробивающийся через щели в стенах, вдруг потускнел. Крысолов стал медленно опускаться к алтарю.
– Ты умная, – говорил Крысолов. – И это хорошо. Ваш друг, тот, который угодил ко мне первым, оказался не очень умным. Но даже его я смог использовать – он заманил сюда вас.
– Мы сами пришли, – сказала я.
– Все так говорят, – засмеялся Крысолов. – Все так говорят уже тысячи и тысячи лет. Но на самом деле это не так.
– Ты врешь! – крикнула я. – Врешь!
– Я не вру. Я пообещал его выпустить, если он приведет трех человек. Он привел вас.
– Врешь, – повторила я. – Врешь...
– Я одинок, – говорил Крысолов. – У меня мало помощников. Тот, кто повесился год назад, был хорошим помощником. Но он был старый, долго не выдержал. Мне нужно больше помощников. И мне незачем врать. Ваш друг привел трех человек. Я его отпустил. Он никому не скажет. А когда придет время, я смогу позвать его обратно. Всегда. Я всегда могу позвать своих слуг.
Крысолов загудел. И тут же по стенам заметались тени, потом они задвигались медленнее, и становилось видно, что это пятна. Они собирались вокруг алтаря. Их было немного, не больше десятка. Они шевелились и омерзительно шуршали, словно огромные тараканы.
– Их мало, девочка. Они хотят есть, девочка. Думай, девочка.
Крысолов устроился на алтаре, он обхватил его своим телом и просунул в высверленные отверстия щупальца. Он был похож на большой комок темноты, оседлавший камень. Затем Крысолов повел щупальцем и нарисовал в воздухе красным огнем стрелку и букву «W».
– А ты мне не веришь, – сказал он. – Ваш друг предал вас.
Если выстрелить сейчас, то можно попасть. Но он успеет. Успеет увернуться. Эта тварь успеет увернуться. А пятна кинутся на меня. У них зубы, острые зубы.
– Что тебе от меня надо? – спросила я. – Я должна привести тебе людей?
– Сначала я думал так. Сначала я думал, что ты приведешь мне еще несколько человек. Кого-нибудь взрослого, кого-нибудь большого... Чтобы вырастить много новых помощников, новых слуг... Но потом я передумал... Ты слишком хитрая...
– Что тебе надо? – Я направила на него самострел.
– Будешь стрелять? – усмехнулся Крысолов. – Не попадешь. Лучше подумай. Подумай. С тобой, без тебя, но скоро все изменится. Смотри сюда. Этот камень упал на землю, когда она была молода. Он высек первый огонь, он связал первые молекулы жизни в цепочки. Это талисман создания. Да он и есть создатель. С его помощью можно творить что угодно. Мой народ правил с ним миром. Миллионы лет. И это время придет.
– Что тебе надо от меня? – спросила я.
– Я верну тебя наверх. Тебя и твоих друзей. И вы будете жить дальше. Но ты будешь помнить, что с тобой произошло. Еще я хочу вот что. Ты будешь рассказывать о том, что с тобой произошло, всем, кто захочет услышать.
– Зачем?
– Пусть начинают в меня верить, – ответил Крысолов. – Ведь все начинается с веры. Сначала они будут смеяться, потом поверят, потом станут искать. А потом они найдут. И тогда...
Крысолов засмеялся. Сухим громким смехом.
– И тогда мы вернемся!
Я нащупала в патронташе гранату и стала большим пальцем вытаскивать кольцо. Не забывая при этом прижимать рычаг к ребристому боку. Все, как учил Жук. Сломала ноготь. Кольцо выскочило, и я почувствовала, как рычаг стал разжимать мне пальцы. Я надавила на него сильнее. Крысолов перестал смеяться.
– Что это? – спросил он.
– То, о чем ты забыл, – сказала я.
– Меня этим не убьешь. – Крысолов оторвался от своего камня и повис в воздухе. – Себя убьешь.
Пятна зашуршали и стали подступать ко мне мелкими шажками.
– Тебя не убью. – Я шагнула вперед, гранату я держала в вытянутой руке. – Но осколки разлетаются на полкилометра. От твоего камня ничего не останется. Тут вообще ничего не останется...
Крысолов зашипел и поплыл на меня, разворачиваясь в огромный черный парус. Пятна двинулись на меня. Забавно, в какую-то долю секунды я заметила, что пятна суетятся – стремятся обогнать друг друга, каждое пятно пыталось добраться до меня первым...
Тогда я разжала пальцы. Граната упала на пол, отскочила и подкатилась под алтарь. Крысолов метнулся вниз. Пятна шарахнулись в стороны.
Взрыва я не помню.
Я не знаю, как я осталась жива. Я упала на мягкий мелкий песок, а каменная плита накрыла меня от падающих камней. Ни один осколок в меня не попал. Это было чудо. Именно так я думаю. Тот, кому очень не нравится Крысолов, защитил меня от осколков и не позволил, чтобы меня зашибло камнями. По-другому я это объяснить не могу. Я осталась жива.
Я вылезла из-под камней. Верхушка конуса была разворочена, и острые осколки валялись повсюду. Алтарный камень был расколот на несколько частей. Из его сердцевины сочилась красная влага и уходила в песок. Рядом с самым крупным куском камня лежал Крысолов. Длинный кусок купола пробил его мантию и пришпилил к земле. Самострел лежал рядом.
Я подошла к Крысолову почти вплотную, прицелилась в извивающуюся щупальцами морду.
– Соль, смешанная с порохом, – сказала я.
И нажала на курок.
Доктора мне объясняют, что произошло там, в подвале, но я им не верю. Что мы спустились вниз, попали в облако газа и потеряли сознание, а я, когда падала, ударилась головой. И от этого у меня тяжелый стресс и шок, и что это немножечко повлияло на мою психику, так что я запомнила то, чего со мной не происходило.
Еще ко мне приходили Жук и Дэн. Они веселые и все время шутят и смеются. Из того, что случилось, они ничего не помнят. Но я заметила, что Дэн чуть-чуть прихрамывает, а кожа у Жука вместо слегка смуглой стала совсем белой. Я помнила, что Дэн вывернул ногу, а рядом с Жуком разорвалась граната. Я думаю, что хромота и белая кожа как раз от этого. Да и у меня самой на ладони остался шрам от лески. Его-то никуда не денешь.
Кстати, о гранатах. Когда меня нашли, я сидела и сжимала в руке гранату, так рассказал доктор. А потом какой-то военный долго допытывался у меня, где я эту самую гранату раздобыла. Я ему соврала, что нашла ее там, в подвале. Он отстал. Ко мне вообще относятся странно. Берегут, что ли. Думают, что Крысолов придет за мной, а они его тут как раз за жабры и схватят.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});