Дом крови (ЛП) - Смит Брайан
Чeд никогда раньше не задумывался над этим вопросом, но он считал само собой разумеющимся, что любой, кто вмешивается в структуру реальности - мудак.
Что в некотором роде было идеально.
Конечно, Дьявол был мудаком - кем же еще он мог быть?
Итак, - решил Чед, - давайте предположим, что этот парень - Дьявол. Хозяин. Cатана. Без разницы. Для гипотетических целей, давайте просто примем это за истину. Этот ублюдок - Вельзевул. Сам рогатый. Шишка #01. Командующий силами тьмы. Обладатель невероятной злобной мощи.
Почему же тогда у такого существа была такая неэффективная инфраструктура в его подземном царстве?
Например, охранники на контрольно-пропускном пункте.
Недисциплинированные клоуны.
Все это было симптомом системы, созревшей для эксплуатации. Пока он ехал с Синди в грузовике, та часть его сознания, которая обеспечила ему успех в бизнесе, заработала с удвоенной силой: он строил планы, прокручивал все в голове, искал закономерности, слабые звенья, то, что он мог упустить.
Грузовик кашлял и фырчал, громыхая по неровной поверхности туннеля. Его амортизаторы были повреждены, и каждый раз, когда машина натыкалась на камень или насыпь из утрамбованной земли, ее пассажиров толкало. Это было ощущение сродни тому, когда находишься на маленьком корабле во время сильного шторма в открытом море.
Синди, которая была свободна от ремней безопасности, справлялась с этим нормально. Она легко ухватилась за одну из изогнутых металлических стоек, которые поддерживали зеленое полотно над ними. Но рабам - а Чед был рабом - пришлось нелегко. Они метались, как игральные кости в руке игрока. Чед то и дело падал на пол и ударялся головой о скамью напротив. Чтобы подняться, ему пришлось перекатиться на бок, поерзать, пока он не смог подтянуть под себя зад, а затем перебраться спиной вперед на скамейку рядом с Синди.
Синди, конечно, и пальцем не пошевелила, чтобы помочь ему.
Она даже не взглянула на него.
Поскольку он был рабом, его безопасность имела второстепенное значение. Он был ее собственностью. На слове "собственность" было сделано особое ударение. Дегуманизация, очевидно, была жизненно важной составляющей отношений между хозяином и рабом. Tо есть, в той мере, в какой вы могли бы описать такое соглашение как "отношения".
На самом деле он не был ее рабом. Они обсуждали это вполголоса до того, как грузовик прибыл на контрольно-пропускной пункт. Она должна была сохранять хотя бы видимость плохого отношения, характерного для только что освобожденных рабов. Освобожденным рабам было что доказывать. Они должны были показать, что могут быть такими же жестокими, как их бывшие хозяева. По возможности, даже более жестокими. Выживание сильнейшего не было здесь руководящим принципом. Это была риторика поверхностного мира. Чушь собачья, извергаемая невежественными придурками, которые не знали истинного значения невзгод.
Суть выживания в Изнанке не сводилось к маневрированию в корпоративном стиле.
Или в мелких ударах в спину участниц реалити-шоу.
Синди ясно дала понять, что намерена убедительно изобразить самую подлую суку, которую когда-либо видели эти засранцы. Чед, конечно, знал, что это значит - такие сильные удары по заднице, что даже спортсмены, которые мучили его в старших классах, съеживались. Она не пыталась приукрасить это для него. Ему предстояло трудное время. Иногда он начинал ее ненавидеть.
Но она сказала ему, чтобы он всегда помнил одну вещь.
Если отбросить боль, это было ненастоящим.
Он не был ее рабом.
Он посмотрел на кандалы, сковывающие его запястья, и подумал о ножных кандалах, сковывающих его ноги, и попытался поверить в это.
Но это было трудно.
Грохот и подбрасывание прекратились, когда грузовик въехал на участок туннеля, который был значительно более ровным, чем тот, по которому он только что проехал. Здесь земляные работы были более обширными - стены туннеля были дальше друг от друга, а потолок - выше. Чeд мог видеть это сквозь отверстие в зеленом брезенте в задней части грузовика. Освещение здесь тоже было лучше, более наглядным - он мог видеть следы давнего строительства туннеля, следы лопаты на земляной стене.
Затем стены, казалось, совсем расступились, и туннель открылся перед ними, словно пара разжатых ладоней. Чед скользнул вправо и уперся в другого раба, когда грузовик начал спускаться по крутому склону. Синди ухватилась за стойку. Чед сильнее прижался к рабу. Изможденный мужчина застонал. Спуск был настолько драматичным, что он мог сравнить его только с гигантскими американскими горками, которые летят вниз по длинной, резко обрывающейся линии. В животе у него все перевернулось, и он почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Затем спуск закончился, и они снова оказались на ровной местности. Чед услышал шум со всех сторон. Странные звуки. Что-то похожее на карнавальный свист. Сердитые крики. Угрозы. Первобытный звук столкновения. Удары кулаков по плоти. Щелчок кнута. Голоса. Множество голосов, как на рок-концерте перед тем, как погаснет свет в зале. Если ему требовалось еще какое-то напоминание о том, что он находится в диком месте, то вот оно, "звуки детской площадки Дьявола" в полном расцвете сил.
Грузовик замедлил ход, пробираясь сквозь бурлящую толпу. В адрес грузовика посыпались проклятья. Сердце Чeда забилось быстрее, когда он понял, что эпитеты были адресованы не водителю, слуге Хозяина, а рабам, сидевшим сзади. Он повернулся, чтобы посмотреть через заднее стекло на лица нападавших.
Старик с длинной спутанной бородой и короной грязных волос вокруг лысой головы зашел за грузовик, искоса посмотрел на них и поднял вверх средний палец. На нем была набедренная повязка, и Чeд заметил блеск серебра у него на шее.
Он прищурился, но не смог разглядеть, что это было.
Злобное выражение лица мужчины исчезло, когда грузовик выехал на изрытую колеями дорогу вдоль стены пещеры и набрал скорость. Несколько минут спустя они въехали на открытое пространство, служившее парковкой. Грузовик остановился рядом с другим транспортным средством, и его двигатель, вздрогнув, заглушился. Дверь со скрипом открылась, и послышался звук шагов в ботинках по твердому полу. Затем в заднем проеме появилось изображение охранника, скрытое забралом.
- На борту есть персонал, не являющийся рабами?
Синди немедленно ответила.
- Да.
Охранник внимательно осмотрел ее.
- На тебе клеймо рабыни. Ты освобожденa?
Синди кивнула. Она гордо вздернула подбородок.
- Да.
- Проходи вперед.
Синди встала, целеустремленно направилась к задней части грузовика и спрыгнула на землю. Она открыла свою сумку и достала документы. Охранник взял у нее из рук сложенные бумаги, развернул их и изучил напечатанные на них слова. Охранник смотрел на бумаги достаточно долго, чтобы заставить Чeда почувствовать себя неуютно.
В конце концов, охранник сложил бумаги и вернул их ей.
- Bижу, ты недавно освободилась. Мои поздравления.
- Cпасибо.
- У тебя на борту есть рабы?
Она кивнула и указала на Чеда.
- Вон тот.
- Свежее мясо?
- Да.
Охранник сделал знак Чеду.
- Шаг вперед.
Чед поднялся на ноги и, шаркая, подошел к задней части грузовика. Он посмотрел вниз, на землю, колеблясь, задаваясь вопросом, стоит ли ему прыгать, пока на ногах кандалы. Он все еще размышлял над этим, когда Синди схватила его за цепь, соединяющую наручники на его руках и ногах, и вытащила из грузовика. Он закричал, ударился о землю под неудобным углом и повалился вперед. Его открытый рот наполнился грязью, и он подавился. Он застонал, перекатился на бок и затуманенным взором уставился на Синди, которая, казалось, тянулась к нему, чтобы помочь.
Ошибка.
Ее нога, обутая в один из его новых кроссовок "Рибок", сильно ударила его в живот, выбив воздух и вызвав взрыв боли в животе. Она пнула его еще раз, сильнее, и он скорчился в жалкой попытке отразить дальнейшие удары. Она все равно пнула его еще раз, носком ударив по рукам, которые он в защитном жесте держал на животе.
