Дин Картер - Сезон охоты

— Идиот! — рыкнул оборотень.

Служитель галереи, остолбенев от устрашающего вида монстра, еле сумел отползти к двери. Галлер бросил на мужчину обезумевший взгляд. Мысль об убийстве промелькнула в голове. Вдруг он заметил справа на стене картину «Дракон пожирает слуг Кадма». Оборотень посмотрел на крылатого змея, чувствуя, как ярость закипает внутри. Полотно, должно быть, бесценно… Он занес лапу над правым верхним углом и повернулся к смотрителю. Мужчина все еще пятился ползком по полу, но вдруг до него дошло намерение чудовища. Он замер.

— Не-е-ет! Стойте! Не надо!

Дрожа от страха, смотритель вскочил на ноги. Галлер захохотал и полоснул когтями по шедевру.

— Не-е-ет! — чуть не плакал мужчина.

Он развернулся, упал на колени и пополз обратно в зал, умоляя:

— Пожалуйста, не надо!

Галлер понимал, что он просто теряет драгоценное время, позволяя жертвам убежать. Но оно того стоило. Одним махом разрезал он холст, оставив четыре глубокие борозды на голове дракона и плече мужчины. Для смотрителя звук рвущегося холста был подобен концу света. Он закричал. Галлер выбежал из зала, разрывая воздух дьявольским смехом.

Шок и желание бежать без оглядки охватили всех троих разом, когда пронзительный крик смотрителя достиг их. Похоже, оборотень снова превратился в волка — вот этого Мейсон не учел. Абсурд! Как, интересно, он собирается теперь выбраться отсюда? Полицейские, журналисты и просто зеваки заполонят галерею буквально через несколько минут! Он что, обезумел?! Мейсон, Лия и Герри выбежали из зала номер двадцать восемь и оказались в длинной череде залов, ведущей в самую отдаленную часть галереи. Мимо промчались два охранника, успев крикнуть ребятам скорее спускаться вниз. Некоторые посетители все еще любовались шедеврами, не обращая внимания на панику вокруг. В одном из длинных залов скрипачи продолжали играть, не замечая хаоса, который стремительно охватил здание.

Мейсон с подростками направлялись в угловой зал. По дороге Лия пыталась сверять путь с планом.

— В конце коридора поворачиваем направо, — скомандовала она. — Сейчас будет лестница вниз…

За спиной раздался душераздирающий рев и звук падающей картины. Не оборачиваясь, Лия завизжала от страха и бросилась со всех ног.

Галлер с разбегу залетел в длинный коридор, соединяющий залы, и сразу же увидел впереди Мейсона с детьми. Оборотень обогнал двух туристов, но они не взглянули в его сторону, даже когда он в ярости сорвал со стены картину, которая с грохотом упала на пол. Галлер подумал, что, наверное, они глухие или напуганы до смерти. Оборотень заскрежетал зубами, сжал на бегу кулаки. Он был готов разнести все, что попадется на пути, готов крушить и убивать. Любой, вставший между ним и Мейсоном, обречен. Галлер прекрасно понимал, что полиция появится с минуты на минуту. Но он решил, что разберется с этой проблемой, когда закончит работу. Перед перевоплощением оборотня вдруг осенило — Мейсон не ожидает, что он трансформируется, уверен, что он будет вести себя тихо и осторожно. Делать все с точностью до наоборот, вопреки ожиданиям Мейсона — вот ключ к победе! Конечно, Галлер не хотел быть замеченным, не хотел шума, но единственным способом быстро избавиться от Мейсона было превратиться в зверя и использовать все преимущества, которые это давало. Чувства вновь обострились. Галлер толкнул стеклянный колпак, накрывавший статуэтку. Фигурка полетела на пол и разбилась вдребезги. Оборотень нагонял Мейсона с детьми. Теперь у них нет выхода — бежать некуда.

Мейсон, Герри и Лия почти добрались до последнего зала — номер тридцать три на плане. Небольшая группа туристов рядом закричала при виде приближавшегося монстра. За одной из стеклянных дверей женщина-смотритель вопросительно взглянула на троицу, поправив очки.

— Дорогу! — крикнул Мейсон. — Он сейчас будет здесь.

Вначале смотрительница не поняла, о чем идет речь, а потом увидела чудовище, громадными прыжками несущееся через скамейки в зале за мужчиной с детьми. Глаза поползли на лоб. Женщина заверещала и побежала к другому проходу. Мейсон с ребятами залетели в зал. Герри и Лия сразу же ринулись к открытым дверям впереди, а Мейсон, выхватив пистолет, развернулся в дверном проеме и, не успев четко прицелиться, выстрелил в оборотня. Пуля попала во что-то мягкое под рубашкой.

Неожиданно Галлер с разбегу прыгнул на Мейсона, выбив оружие из рук. Мужчина покатился по полу, чуть не ударившись головой об овальную скамейку в середине зала. Перед глазами замелькали разноцветные искры. Оглушенный, он все-таки попытался подняться на ноги. Рана в боку давала о себе знать. Мейсон почувствовал, что открылось кровотечение. Застонав, он попробовал перевернуться. Оборотень встал на колени возле него, прижал его руки к полу и захохотал.

Теперь Галлеру стало намного лучше. Ситуация начала меняться — скоро он нанесет смертельный удар. Оборотень отпустил левую руку Мейсона и врезал ему кулаком по лицу. Мужчина почти потерял сознание. Галлер слышал отдаленные крики растерявшихся охранников и посетителей, пытавшихся выбежать из здания. Он занес лапу для второго удара и впился когтями в грудь Мейсона. Тот закричал, потом заскрежетал зубами, пытаясь заглушить боль.

— Погромче, пожалуйста! — подстегнул его Галлер. — Не держи это в себе!

Чудовище разинуло пасть. Слюна потекла с нижней челюсти на пол. Оборотень наклонился к Мейсону, чтобы разорвать его, когда вдруг заметил детей в дверном проеме справа. Вначале он усмехнулся — уж больно забавными показались ему испуганные детские лица. Но радость улетучилась, когда он посмотрел в глаза мальчику — смутные воспоминания замелькали в голове. Галлер захлопнул пасть.

Этого не может быть…

Он не мог поверить своим глазам. Прошло восемь лет, но ребенка можно было узнать. Галлер не мог пошелохнуться. Нет, это игра воображения. Что здесь делать мальчику? Оборотень втянул ноздрями воздух. Ребенок пах ненавистной «Девойдой». Он тоже был в театре?! Галлер не мог оторвать взгляда от мальчика.

Еще одна пуля вонзилась в бронежилет, взятый в шкафу Мейсона. Ярко вспыхнул белый свет, а когда зрение оборотня прояснилось, он понял, что отлетел к стене. Галлер посмотрел на Мейсона — мужчина поднимался на ноги. Оборотень закашлялся, почувствовав во рту металлический привкус. Кровь. Дела плохи.

Подойдя ближе, Мейсон прицелился в голову оборотня.

— Как сердечко? Беспокоит? Шалит, я полагаю. Почему бы и мозг не проверить?

— Я бы на твоем месте не стал, — задыхаясь от кашля, проговорил Галлер.