Алия Якубова - Жестокие радости

– Солнце приветствует Луну, - глубоким голосом проговорил фараон. - Будьте желанными гостями в моих владениях. Вы прибыли как нельзя вовремя.

Последняя фраза не вписывалась в обычные приветствия, но расспрашивать о делах, не смыв дорожную пыль и не отведав предложенного ужина, было невежливо.

Наша миссия пока не казалась нам сложной, к тому же храм Имхотепа оказался отлично виден из окна наших комнат. Мы решили наведаться туда, как только воздадим должное хозяину дома. Поэтому мы отправились на пир.

– Неплохо! - заметил Нашут-Фет, бросив жадный взгляд на стол.

– Тебе бы только жрать! - фыркнула Кашин.

– Не только. Но если угощают - от чего ж не угоститься.

– Хватит цапаться. Быстро сделали счастливые лица. Вон, фараон появился, - одернула друзей я.

Как ни странно - подействовало. Мы приняли благочестивый, полный достоинства вид и сели за стол.

Фараон появился со своей семьей: сестрой, женой и двумя маленькими ребятишками. Хотя, насколько я помню, был еще и старший сын - будущий наследник. Но к столу он не вышел. Ну, не вышел - так не вышел. Мы принялись за еду.

Надо отметить, пир проходил с размахом: музыканты и танцовщики для увеселения, постоянная смена блюд, которые после десятка перестаешь считать. Конечно, для фараона это было в порядке вещей. Мы такие сборища не слишком любили, но порой приходилось поддерживать престиж. Вот и сейчас.

Фараон и вельможи соловьем разливались в наш адрес, даже некоторые жрецы поддакивали. Хотя такое радушие было не всегда. Однажды один не слишком умный правитель решил поставить себя выше нас, он захотел нам приказывать. Его наказание послужило хорошим примером. Баст отвернула от наглеца свой лик. Удача его покинула, дети не рождались, вскоре он потерял саму возможность зачать их, причем весьма страшным способом. В итоге его убила собственная жена, дабы вернуть расположение богини, так как кара фараона дополнялась неудачами во всех принимаемых им решениях, обострением интриг и проигрышными войнами.

После этой показательной акции правители поумнели, поняли, что с богами нужно дружить. После восстановления мира Баст немало сделал для время от времени сменяющихся правителей, способствуя рождению сильных наследников и укреплению династии.

Вот и сейчас в своих речах фараон поминал различные благодеяния Баст. Но мне почему-то казалось, что все это говорится с каким-то намеком. Я переглянулась с Нашут-Фетом и Кашин. Они разделяли мое мнение. Но так же ясно, что фараон вряд ли расскажет о своей нужде сейчас, при таком сборище народа. Поэтому мы отвечали комплиментами на комплимент, речами на речи и продолжали пировать.

Только когда все закончилось, гости разошлись, а мы вернулись в свои покои и готовились ко сну, по коридору раздалась уверенная поступь. Фараон пришел фактически в одиночестве (два стражника личной охраны остались за дверью) и начал свои речи издалека:

– Надеюсь, вы довольны своими покоями?

– Да, вполне, - кивнул Нашут-Фет, одно за другим стягивая тяжелые украшения с рук.

– Вам не нужны дополнительные рабы? Может, наложницы или наложники - скрасить ночь?

– Нет, не нужно, - ответила я, пока Кашин обдумывала предложение. - Мы понимаем, что сюда вас привела не столько жажда показать себя радушным хозяином, сколько нечто иное. У вас что-то случилось?

– Угадали, - печально вздохнул фараон.

– И что же именно произошло? - поинтересовался Нашут-Фет. - И с кем?

– С моим сыном.

– Которым? Самым старшим, наследником?

– Да. На следующий день после возвращения из последнего путешествия к низовью Нила он свалился в лихорадке. Какая-то странная болезнь иссушает его нутро, убивает.

– Неизвестная болезнь? Из Нила? - нахмурилась я. - Чем еще она выражается кроме жара?

– Сын отказывается от еды, воду вливаем чуть не насильно. И все…

Весьма расплывчатые симптомы, честно говоря. Хотя нам они были нужны лишь для того, чтобы избежать эпидемии в случае чего. А исцелить мы и так могли.

– А вы обращались к кому-либо еще за помощью? - поинтересовалась Кашин, и я сразу поняла, к чему она клонит.

– Да, в храм Имхотепа. Но ему не удалось помочь.

– Имхотеп сам снизошел до вас? - спросил Нашут-Фет.

– Да, окруженный жрецами.

– Хм…

Мы задумались, как бы обстряпать это дельце, и у меня появился план:

– Давайте завтра, на рассвете, попросим Имхотепа помочь еще раз. Возможно, если мы будем действовать вместе - у нас получится.

– О, благодарю.

– Все благодарности после. Завтра, в храме.

Фараон молча поклонился и вышел. Закрыв за ним дверь, Нашут-Фет усмехнулся:

– Ловко ты придумала, Ашана.

– Это точно, - вторила Кашин. - Хорошо, что все так сложилось!

– Но парню все равно нужно помочь, - напомнила я.

– Не вопрос.

Определенно, сегодня мы получили явное доказательство того, что этот бог - самозванец. Если уж он снизошел до больного, то обязан излечить, если только смерть не стоит у его изголовья. Но раз сын фараона еще жив, то смерть еще не так близко.

Глава 26.

В храм мы вошли маленькой, тщательно охраняемой процессией. Не трудно догадаться, что фараон предпочитал, чтобы о болезни сына знал как можно более узкий круг лиц. Поэтому и охрана, и глухой паланкин, в котором принесли наследника.

Жрецы Имхотепа пропустили процессию, но сделали попытку воспрепятствовать нашему вхождению в храм. Но, когда до них дошло, кого они пытаются не пустить - смирились. Мы вошли.

Определенно, культ Имхотепа поднялся в последние годы. Об этом говорили и новые фрески, и величественные статуи, и убранство. В правом крыле храма располагалось что-то вроде больницы, куда приходили страждущие, в левом - жили жрецы.

Мы настояли, чтобы наследника фараона отнесли в самое сердце храма, в главный зал, дабы можно было воззвать к милости самого Имхотепа. Конечно, насчет милости не знаю, но воззвать точно собирались.

Едва больного внесли, как мы попросили всех, даже жрецов этого храма, нас оставить, дабы не препятствовать божественному излечению. Никому из смертных не годилось видеть разворачивающееся действо.

Когда все ушли, закрыв за собой двери, Нашут-Фет подхватил сына фараона и положил прямо на алтарь, попутно заметив:

– Он такой легкий! Болезнь из него все силы вытянула.

– Еще не все, - ответила я, возложив руки на горячий лоб парня. Пара слов - и на больного спустился крепкий сон. - Ну вот, теперь можно и Имхотепа звать.

– Кстати, вы заметили, что здесь присутствует какой-то странный запах? - спросила Кашин, принюхиваясь.