Сергей Дубянский - Живущие в нас (сборник)

– Добрый вечер, – Маша вышла из кухни, – что ж ты не позвонил, что задержишься? Я с ужином спешила, а тебя все нет.

На какое-то мгновение Косте сделалось стыдно, но что он мог ответить? Что она ему надоела, и не ее собачье дело, где он проводит время? Нет, так он тоже не хотел, потому что жена у него может быть только эта, и никакая другая.

– Замотался совсем, – он вздохнул, – в подвале с технарями торчал – новые заказы обсуждали, а окон там нет, сама знаешь.

– Откуда ж я знаю? Я у тебя на работе не была ни разу.

– Ну, сама посуди, какие в подвале окна? – а сам подумал: …И хорошо, что не была! Неизвестно, какой фортель Ленка б могла выкинуть в ее присутствии; и еще эта пришибленная Юля начнет каяться – от нее тоже всего ожидать можно…

– Садись, я уже кладу, – Маша вернулась на кухню, пока Костя переодевался и мыл руки.

– А ты? – спросил он, видя на столе всего одну тарелку.

– Я уже. Я ж не знала, когда ты появишься.

…Машка, чудо ты мое, – подумал Костя растроганно, – и где еще я найду такую жену? Другая б давно начала бить посуду и орать дурным голосом… Маша же продолжала лишь смотреть так печально, что Костя не донес кусок до рта.

– Что с тобой? – спросил он тревожно.

– Ничего.

– Но я же вижу, что ты какая-то не такая.

– Честное слово, ничего. Ты ешь.

Костя вздохнул. В конце концов, если она не хотела делиться своими проблемами, то ему же проще – главное, она дома; все приготовлено и постирано. …Небось, просто устала… Он стал жевать, стараясь не встречаться с женой взглядом.

После ужина они молча прошли в комнату и включили телевизор. Оказалось, что начинавшийся фильм они давно смотрели на кассете, и, тем не менее, уселись каждый в свое кресло, тупо вперившись в экран. Тишина нарушалась лишь стрельбой и воем полицейских сирен. …Ну, что ж я буду ей рассказывать, как полдня писал письмо по браку, а после работы трахался со своим менеджером?.. Костины мысли вновь вернулись к Лене. …А чем бы мы занимались, окажись она на месте Машки?.. Наверное, ее бы угнетало молчание – она б щебетала, пересказывая свои глупые мыслишки, и это раздражало б еще больше… Нет, все стоит на своих местах – делу время, а потехе час…

– Мне завтра вставать рано, – сказала Маша, – Илья просил принять товар так, чтоб не закрывать магазин.

– Это правильно, – Костя равнодушно кивнул.

– Давай спать, а то мне в шесть уже из дома надо выйти.

– Давай, – Костя поднялся и первым направился в душ.

Маша еще стирала косметику за кухонным столом, когда он залез под одеяло; повернувшись на бок, закрыл глаза и на сером размытом фоне возникла весело торчавшая Ленкина грудь с розовыми сосками. Видение хоть и не привносило ничего необычного, но мешало спать, поэтому он чувствовал, как Маша устраивается рядом, касаясь его мягкой тканью ночной сорочки. В последнее время она почему-то спала, исключительно, в ней, и Костя уже отвык чувствовать ее живое тело. Хотя это его не очень-то и волновало.

– Спокойной ночи, – прошептала Маша.

Костя не ответил, сделав вид, что спит.

Было еще темно, когда прозвенел будильник. Сквозь сон Костя чувствовал, как Маша вылезла из постели. Зажурчала вода; на кухне звякнула чашка. Он натянул одеяло на голову, чтоб не слышать всего этого, и проснулся ровно в восемь.

Наступившее утро ничем не отличалось от предыдущего, если не считать того, что завтрак, ждавший на столе, состоял не из горячих сосисок, а из сухих бутербродов. Впрочем, Косте было безразлично – главное, чтоб на тарелке находилась еда, которую можно быстро проглотить, крикнуть из двери «пока» (сегодня и кричать-то было некому) и исчезнуть до вечера.

…Сегодня не буду трахать Ленку, – подумал он, уже выйдя на улицу, – сегодня мы пойдем в кафе слушать «живую» музыку. Надо только решить вопрос с машиной, а то, сидеть и не выпивать, как-то не в кайф. Хотя можно бросить ее на стоянке возле офиса – заодно и для Машки нормальная отмастка – машина не завелась. Типа, провозился, а потом плюнул и поехал на маршрутке… Да, классно будет!..

Оттого, что все складывалось так удачно, настроение сразу поднялось, и на этом мажорном настрое Костя успел с утра отработать с производственниками программу следующей недели, конфиденциально пообщаться с «бабулей» на предмет последних изменений в налоговом кодексе, похвалить Юлю и даже погладить ее по голове (при этом девушка напряглась, словно Костя уже расстегивал ей платье). Потом он вызвал в кабинет Лену; не дав сказать ни слова, поцеловал взасос, сжимая рукой грудь, и после этого, как вчера, шлепком выпроводил из кабинета.

– Если будешь постоянно лупить меня, то стану носить бабские рейтузы, и любуйся на них, – заметила она, – небось, жену свою не бьешь по заднице.

– А ее не за что. Она у меня ангел, – Костя весело подмигнул, – она не занимается любовью со своим шефом.

– Все мы ангелы до поры, до времени. Ты еще не понял этого в свои тридцать лет? Будто я сама на тебя запрыгнула, – Лена обиженно дернула плечиком и вышла.

Косте стало смешно. Он попытался представить голую Машку с раздвинутыми ногами на офисном диванчике, а рядом Илью – огромного, толстого хозяина магазина. …Нет, такое могло прийти только в Ленкину дурную головку, и за это ее стоит наказать… – он задумался, – может, не вести ее в кафе, а пусть все будет, как всегда, только в какой-нибудь новой позе?.. А в какой мы еще не пробовали?.. Вопрос требовал размышлений, но за дверью звякнули чашки, и взглянув на часы, Костя с удивлением обнаружил, что наступило время обеда. …Как быстро сегодня проходит день!.. Он открыл дверь, когда Юля разговаривала по телефону.

– Да, здесь… уже идет на обед… хорошо, перезвоните…

– Меня что ли? – спросил Костя.

– Вас. Сначала хотели поговорить, но передумали. Сказали, что позвонят после обеда.

– Голос мужской или женский?

– Я не поняла. Какой-то механический, вроде, как робот… – она смело подняла на Костю взгляд – наверное, впервые с того злосчастного Нового года; взгляд, в котором не чувствовалось, ни робости, ни покорности. Это было так неожиданно, что Костя не нашелся, как среагировать.

– Пусть звонят после двух, – он махнул рукой, а уже спустившись вниз и вдохнув теплый пряный воздух, подумал: …Наконец-то, дурочка, поняла, что жизнь не заканчивается из-за такой ерунды. Глядишь, через недельку и заулыбается…

Костя уселся за свой любимый столик и как всегда в ожидании официантки с подносом, повернулся к окну, подперев рукой подбородок. Прямо перед ним, въехав на тротуар, стоял роскошный темно-зеленый «Ягуар», блестя хромированной отделкой, и люди, обходя его, вынуждены были жаться к стене дома. …Козел, места ему мало… нацарапать бы на нем какое-нибудь матерное слово… Тем не менее, он невольно залюбовался машиной, излучавшей холодную завораживающую мощь.