Фрэнсис Вилсон - Ночной мир

Все вокруг него застыли в молчании. Даже Джеффи притих. В комнате, казалось, разыгрывалась мимическая сцена.

— Он ненавидит вас!

Отец Райан подошел к нему сзади, осторожно взял за руку и сказал:

— Все в порядке, Ник. Давай-ка пойдем…

— Нет!

Ник высвободил руку и дрожащим пальцем указал на Вейера:

— Он так ненавидит вас! Он хочет причинить вам страдания! — Ник показал на голову: — Здесь! — Потом на сердце: — И здесь! Он хочет, чтобы вы прошли через все муки ада!

Алан взглянул на Вейера и не нашел никаких признаков изумления или страха на его морщинистом лице. Казалось, именно это Вейер и ожидал услышать. Только его голубые глаза слегка прищурились.

— Пойдем, — сказал отец Райан, пытаясь увести Ника обратно на кухню, — не надо устраивать представление.

— Позвольте ему остаться еще хоть на минуту, — попросил Вейер, приближаясь к Нику и увлекая за собой вцепившегося в его штанину Джеффи.

— Это и есть ваш друг? Тот самый, который вчера спускался в трещину?

Священник печально кивнул:

— Да, это то, что от него осталось.

Спускался в трещину? Алан слышал выпуски новостей, рассказывающие о вчерашней трагической экспедиции. Два ученых — физик и геолог — погрузились в ее глубины. Геолог умер от сердечного приступа. Это был второй участник, выживший. Что же случилось с ним там, внизу?

— Мне приходилось видеть нечто подобное, — сказал Вейер священнику. — Очень давно один из смельчаков, которые смогли пережить путешествие в черную дыру, возвратился на землю, приобретя какие-то новые ощущения враждебной силы. — Он обернулся к тому, кого звали Ником: — Друг мой, скажите, вам известно, где сейчас Расалом?

Ник подошел к окну и показал рукой в ту сторону, где появилась трещина в парке. Алану очень хотелось посмотреть на нее, но так хлопотно было добраться до окна на коляске, объезжая то стол, то стул, то другую мебель.

— Он там, внизу, — сказал Ник, — на большой глубине. Я видел его. И он открыл мне свое сердце. Я… Я…

Он продолжал шевелить губами, но, казалось, не в силах был рассказать об увиденном.

— Почему? — спросил Вейер. — Почему он оказался там?

— Он меняет свою суть.

Впервые Алан видел мистера Вейера растерянным, даже испуганным.

— Он уже начал процесс перерождения?

— Да. — Ник еще шире раскрыл глаза, блеск в них стал еще ярче. — И как только закончится его перерождение, он придет за вами.

— Я знаю, — тихо ответил Вейер. — Я знаю это.

Вдруг огонь в глазах Ника погас, и они снова стали пустыми, а сам он ссутулился.

Отец Райан взял его за плечо:

— Ник, Ник…

Ник молчал.

— Что с ним? — спросил Алан.

Он не занимался медицинской практикой вот уже полгода, но этот случай вызвал у него множество ассоциаций. Человек вводится в состоянии полной прострации. Не связаны ли эти симптомы с черепными травмами? Их следы отчетливо выделяются у него на голове. Нет, вряд ли. Разве послали бы шизофреника исследовать трещину? Наверняка он такой со вчерашнего вечера, с тех пор, как поднялся на поверхность.

— Он прошел медосмотр?

Священник кивнул:

— Его осматривала целая толпа врачей, но они не знают, что с ним делать.

— А почему он не в больнице? Ему положено находиться там до тех пор, пока не будет разработан действенный курс лечения.

Отец Райан быстро посмотрел ему в глаза, и Алан понял всю глубину его переживаний.

— К сожалению, доктор Балмер, я на личном опыте убедился в том, что современная медицина пока еще не в состоянии решать проблемы, с которыми столкнулся Ник.

Он взял Ника за руку, и тот последовал за священником на кухню, предоставив Алану догадываться, какие именно проблемы имел в виду отец Райан.

— Ну что же, — сказал мистер Вейер, повернувшись к Сильвии и Алану. Джеффи все еще крепко держал его штанину. — Сейчас подойдут еще два человека, и вся компания будет в сборе.

Он осторожно отстранил от себя мальчика:

— Ну все, Джеффи, будь послушным и сядь рядом с мамой.

С явной неохотой Джеффи вернулся к Сильвии, даже не взглянув на нее. Взор его по-прежнему был прикован к мистеру Вейеру.

— Очень рад, что вы пришли, — сказал Вейер Сильвии.

— После событий прошлой ночи у нас не оставалось выбора, — ответила она и, помедлив, продолжала: — Странно, вы появились в нашем доме в четверг, и я выгнала вас вон, а в пятницу случилась вся эта чертовщина.

— Уверяю вас, миссис Нэш, это никак не связано. Я не виноват в случившемся.

— Говорите что угодно, но районы, прилегающие к вашему дому, нынешним утром напоминали бойню. И на Лонг-Айленде в маленькой деревушке Монро, расположенной в графстве Насау, те же монстры, которые наделали здесь столько бед, напали на один из домов. Наш дом. Почему, мистер Вейер?

— Называйте меня Глэкеном, — попросил старик. — А на ваш вопрос, мне кажется, вы можете ответить сами.

Алану показалось, что губы Сильвии слегка задрожали. Он заметил также, что глаза ее увлажнились. Было больно смотреть на нее. Он знал, как должна она страдать, чтобы хоть чем-то выдать себя. За все годы их знакомства он ни разу не видел, чтобы Сильвия дала волю чувствам при посторонних. Она позволяла себе это только дома.

— Почему кто-то хочет причинить ему зло? — спросила она тихо.

Алан отметил про себя, что она всячески избегала называть имя Джеффи.

Человек, просивший называть себя Глэкеном, печально улыбнулся и погладил мальчика по голове.

— Подлинная цель — не он сам, а то, что обитает внутри него.

Сильвия откинулась назад и закрыла глаза.

— Дат-тай-вао, — прошептала она.

Алан испытал огромное облегчение. Наконец, впервые за эти месяцы, она признала это. Теперь, пожалуй, они попытаются решить эту проблему.

— Да, — сказал Глэкен, — существует какая-то враждебность между силами, обитающими в трещине, и тем, что называется Дат-тай-вао. Поэтому я и позвал вас сюда.

Сильвия укоризненно посмотрела на него, будто услышала что-то непристойное. Но прежде чем она успела ответить, в дверь позвонили.

— Откройте, пожалуйста, — попросил Глэкен находящегося на кухне Билла, — это, наверное, миссис Трис.

Отец Райан вышел из кухни и направился к двери, на ходу бросив на Глэкена озадаченный взгляд.

В комнату вошла супружеская пара средних лет: аккуратный, подтянутый мужчина с выражением тревоги на лице бледный, с редеющими светло-русыми волосами, и стройная симпатичная пепельная блондинка. Увидев отца Райана, она улыбнулась ему лучистой улыбкой. Видимо, они были старыми друзьями. А может, больше, чем друзьями, подумал Алан.