Мария Бережная - Дом без номера

– Она! – с улыбкой поправил ее Доктор.

– Девочка? Ну и хорошо.

– Ну, кто она будет – понятно: либо Алина, либо Карина, в крайнем случае – Марина, но тогда она окажется невероятно рассудительной и слегка занудной, ясное дело. И очень-очень взрослой. Сказать по правде, я тоже иногда побаиваюсь моей Кит Кат. Особенно, когда она пользуется косметикой.

Хлоя удивленно посмотрела на Доктора.

– Катя пользуется косметикой?

– А то!

В этот момент из-за ширмы вышла счастливая девочка, на лице которой красовались огромные сине-зеленые усы.

– Боже…

– Что ты, это просто гуашь! – воскликнул Доктор и, достав из кармана брюк пачку влажных салфеток, вытер чаду лицо и руки.

– А это что? – спросила Хлоя, показывая на саму ширму, на которой явно детской рукой было нарисовано странное рыже-зеленое создание, всё в пупырышках и перьях.

– Автопортрет двумя ладошками! – с гордостью объяснил отец девочки.

– Да-а-а… – протянула Хлоя, провожая взглядом Кит Кат. – Значит, мы не будем бояться?

– Не будем!

Когда Доктор просыпается, он даже шепотом умудряется говорить так, что после каждого его предложения стоит восклицательный знак.

Хлоины близняшки утверждают, что когда Кшиштоф Забровежский спит – он Доктор, а когда просыпается – Кшись. И ему, наверное, просто неинтересно всё время быть кем-то одним. Весь дом соглашается с девочками, но продолжает звать Кшиштофа Доктором – им хватает путаницы с именами близняшек.

Следующей к Доктору пришла Вязальщица, она же Прядильщица и Вышивальщица. У нее был свой, какой-то очень деликатный вопрос. И освещать его тут мы, пожалуй, не будем. Вдруг эта праправнучка всемогущих мойр подумает, что мы слишком бесцеремонно влезли в ее личную жизнь?

Глава 28

Бендер и Карла

Бендер и Карла еще не переехали в Дом без номера. Но это не повод не рассказать об этой удивительной во всех отношениях паре. Тем более что они скоро станут непосредственными участниками многих событий.

Откуда я это знаю? Дом поведал. Вы же помните, что время здесь идет совсем по-другому.

Я не знаю, почему Дом выбрал эту пару, но, наверное, ему виднее. Это Привратники приходят и уходят, а Дом и его жильцы остаются.

Бендер – очень непростой призрак и на первый взгляд кажется слишком колючим, яростным и агрессивным. Но когда-то таким же был и Черный Господин.

И кто знает, вдруг именно Бендера с Карлой не хватает Дому? Зачем-то же он их позвал.

Каждое утро, когда Карла просыпалась, он смотрел ей в глаза. Бендер надеялся увидеть там хотя бы тень сожаления. Сейчас он уже не нуждался в слезах раскаяния, истериках и заламывании рук, недельных голоданиях и любых других внешних проявлениях мук совести – во всём, что он с таким удовольствием представлял себе первые несколько дней.

Полторы недели назад мечты об этом являлись основным занятием призрака. О, как же он жаждал справедливости тогда, в первые дни после смерти! Тело Бендера нашли и захоронили, а дух остался бродить по миру, привязанный к своей, как он думал, убийце.

Каждое утро призрак смотрел ей в глаза, надеясь увидеть там раскаяние. Сегодня ему было достаточно хотя бы тени, просто тени сожаления по поводу его гибели… А она, похоже, даже не помнила о нем.

Призраки не спят. Этот вывод Бендер сделал в первый же день после смерти и порадовался – теперь у него появится много свободного времени. Конечно, он мог бы побыть с родней, хотя бы просто невидимкой, но рядом; мог подумать о прожитой жизни или сделать что-нибудь полезное для своего нового, призрачного существования. Но вместо этого он решил максимально испортить жизнь Карле. Бендер легко нашел ее и теперь ходил следом.

Как же ему хотелось обладать умением двигать предметы! Пусть не все, но хоть один! Одного бы хватило. Когда Карла спала, Бендер вспоминал фильмы о призраках и то, как эти призраки вели себя на экране. Чаще всего они крушили всё подряд. А если не могли этого сделать сами, то находили медиума и крушили всё подряд уже с его помощью.

А он не мог ни того, ни другого. Всё, что ему оставалось, – сидеть на кровати Карлы и ждать, когда она проснется. Вот как сейчас.

– Как спалось, дорогая? Надеюсь, снились кошмары? – спросил Бендер.

Он всегда разговаривал с Карлой так, будто она могла его слышать.

Девушка легко спрыгнула с кровати и, потянувшись, пошла в ванную.

– Легкого пара, милая! Чтоб ты мыльной пеной захлебнулась! – доброжелательно крикнул Бендер.

Пока она принимала душ и готовила себя к новому дню, призрак привычно подошел к окну и спугнул кошку, которая каждое утро приходила к девушке за едой. Это единственное, что он мог теперь делать, – пугать животных.

Карла вышла из ванной, напевая. Бендер обернулся и с усмешкой посмотрел на нее.

– Ты действительно красива, дорогая. Жаль, что фен не упал в ванну с водой!

У Карлы всегда превосходное настроение. Каждый день, во сколько бы девушке ни приходилось вставать, она просыпалась жизнерадостной.

Сейчас она включила кофеварку и, прикрыв глаза, начала танцевать. Бендер подошел к ней так близко, что каждый раз, когда Карла оборачивалась вокруг своей оси, ее развевающиеся волосы пролетали сквозь него. Он чувствовал запах ее шампуня с лавандой. Вопреки распространенному заблуждению, призраки ощущают запахи, и даже очень хорошо. Это одно из немногих чувств, которые у них остаются.

Бендер глубоко вздохнул и подошел еще ближе. Когда Карла, сделав очередное танцевальное па, резко повернулась и открыла глаза, то оказалась нос к носу с призраком.

Девушка замерла. Пару секунд она настороженно смотрела перед собой, пытаясь понять, что ее остановило, а потом, пожав плечами и встряхнув длинными волосами, пошла к кофеварке. Но эти несколько секунд рассказали призраку многое.

Конечно, он и раньше их видел: ее глаза были цвета темного шоколада, с крапинками, и Бендер точно знал, сколько крапинок украшают радужку левого, а сколько – правого глаза. Обычно по утрам он видел веселую, только что проснувшуюся женщину. Но сейчас ему удалось заглянуть чуть глубже. И там за веселостью и бравадой пряталась затаенная тоска. Просто, как и многие в современном мире, Карла не могла позволить себе поддаваться этой тоске, поэтому она пела, просыпаясь, и танцевала на кухне в одиночестве.

– Значит, депрессируем помаленьку? – зло усмехнулся Бендер.

Карла налила себе кофе и села за маленький круглый стол. Пока она пила кофе и просматривала женский журнал, лежавший всю неделю у нее на кухне, Бендер сидел напротив, копируя ее позу и пытаясь поймать взгляд.