Дж. Уорд - Вечный любовник

– Мне нужно тебе кое-что рассказать.

Я вампир. Я воин. Я опасное чудовище.

В конце сегодняшнего свидания, ты даже не вспомнишь, что познакомилась со мной.

Мысль о том, что в твоей памяти не останется ни одного воспоминания обо мне, похожа на удар ножом в грудь.

– Хел? Что случилось?

Он услышал слова Тора.

Так безопасней. Для нее.

– Ничего, – сказал он, отстегивая ремень и вылезая из машины. – Ничего.

Он обошел машину и открыл пассажирскую дверь, протянув руку, чтобы помочь ей выйти. Когда ее ладонь коснулась его, он прикрыл веки. От вида ее полуобнаженных рук и ног его мускулы сократились, и мягкий рык подкатил к горлу.

И, черт его побери, вместо того, чтобы отойти от нее, он потянул ее наверх, и их тела почти соприкоснулись. Вибрация под его кожей усилилась вместе с дикой жаждой обладать ей. Он знал, что ему стоило отвести взгляд, потому что радужки глаз начинали светиться. Но он не смог.

– Хел, – прошептала она. – Твои глаза…

Он опустил веки.

– Прости. Пойдем внутрь…

Она отняла свою руку.

– Я не думаю, что хочу ужинать.

Сначала он решил поспорить, но потом понял, что не хочет запугивать ее. Кроме того, чем меньше времени они проведут вместе, тем легче будет стереть его из ее памяти.

Черт, ему просто нужно было сделать это в тот момент, когда он подъехал к ее дому.

– Я отвезу тебя домой.

– Нет, я имела в виду, что, может быть, мы немного пройдемся? Через парк? Я просто не хочу застрять за столом. У меня нет настроения.

Рейдж бросил ключи от машины в карман.

– С радостью.

Когда они ступили на траву и пошли под навесом разноцветной осенней листвы, он начал внимательно осматривать местность. Ничего опасного вокруг не наблюдалось, по крайней мере, он не видел никакой угрозы. Он взглянул наверх. Высоко в небе болтался серп месяца.

Она рассмеялась.

– Вообще-то, в нормальных обстоятельствах, я бы такого не сделала. Ну, знаешь, не пошла бы гулять по парку ночью. Но с тобой? Я не боюсь никаких грабителей.

– Хорошо. Ты и не должна.

Потому что он бы порезал на кусочки любого, кто попытался бы навредить ей: будь то человек, вампир или нежить.

– Это кажется неправильным, – прошептала она. – Быть снаружи, в парке, я имею в виду. Мне кажется, что я нарушаю какие-то правила. И мне немного страшно. Мама всегда предостерегала меня от ночных прогулок.

Она остановилась, закинула голову назад и посмотрела наверх. Медленно она протянула руки к небу, повернула их ладонями наружу. Потом закрыла один глаз.

– Что ты делаешь? – Спросил он.

– Держу луну в ладонях.

Он наклонился и проследил взглядом по направлению ее рук.

– Да, держишь.

Выпрямившись, он положил руки на ее талию и притянул ее ближе к своему телу так, что спиной она прижалась к его груди. Она поерзала с мгновение, потом расслабилась и опустила руки.

– Ты была у врача, когда я сегодня позвонил, – сказал он.

– Да, была.

– Что они будут делать с тобой?

Она оторвалась от него и снова зашагала. Он догнал ее и зашагал рядом, позволяя самой задавать темп прогулки.

– Что они сказали тебе, Мэри?

– Нам не обязательно говорить обо всем этом.

– Почему нет?

– Ты играешь против правил, – весело сказала она. – Плейбои обычно не слишком хорошо справляются с малопривлекательными областями жизни.

Он подумал о своем звере.

– Я привык иметь дело с малопривлекательными областями жизни, поверь мне.

Мэри снова остановилась и покачала головой.

– Знаешь, что-то в этом не так.

– И правда. Я должен держать тебя за руку во время прогулки.

Он потянулся к ней, но она лишь отошла дальше.

– Я серьезно, Хел. Почему ты делаешь это? Почему ты сейчас со мной?

– Я не понимаю. Что плохого в желании побыть немного рядом с тобой?

– Тебе обязательно, чтобы я произнесла это вслух? Я женщина с непримечательной внешностью и непростой жизнью. Ты красивый. Здоровый. Сильный…

Повторяя про себя, что он дурак в десятой степени, он остановился напротив нее, положив руку на ее шею. Он собирался снова поцеловать ее, хотя и понимал, что не должен. И что это не будет похоже на тот быстрый поцелуй около ее дома.

Когда он наклонил голову, странная дрожь в его теле лишь усилилась, но это не остановило его. Черта с два он позволит своему телу управлять им сегодня. Успокаивая гул внутри, он сконцентрировал все чувства на силе воли. Подчинив ее, он испытал некоторое облегчение.

Он намеревался побывать внутри нее, пусть это и будет лишь его язык у нее во рту.

Мэри смотрела в электрические голубые глаза Хела. Она могла поклясться, что они искрятся в темноте, как будто этот яркий голубой цвет вытекает из них. Она почувствовала то же самое там, на парковке.

Волоски на ее шее поднялись.

– Не волнуйся по поводу сияния, – сказал он мягко, словно прочитал ее мысли. – Это неважно.

– Но я не понимаю, – прошептала она.

– И не пытайся.

Он подвинулся еще ближе, наклонился. Его губы были мягкими как замша. Они медлили, сдерживались. Она почувствовала нежный толчок его языка.

– Откройся для меня, Мэри. Впусти меня.

Он прижимался к ее губам до тех пор, пока она не разжала их. Когда его язык скользнул ей в рот, она почувствовала, как тепло разливается между бедер и обмякла в его объятьях. Жар окатил ее, когда она прижалась к его груди. Она вцепилась в его плечи, пытаясь притянуть поближе все это мускулистое тепло.

Но ей удалось сделать это лишь на секунду. Неожиданно, он немного увеличил расстояние между их телами, не отрывая рта от ее губ. Она подумала, не делает ли он это нарочно, чтобы скрыть тот факт, что он отодвинулся от нее. А может быть, он просто пытался немного остудить ее? Как будто она была слишком агрессивной?..

Она повернула голову в сторону.

– Что случилось? – Спросил он. – Тебе ведь нравится.

– Да, но, видимо, не так, как тебе.

Он остановил ее, когда она попыталась отойти.

– Но я не хочу останавливаться, Мэри. – Его большой палец скользнул по шее, прошелся по щеке и закинул ее голову назад. – Я хочу, чтобы ты загорелась. Загорелась так, чтобы не чувствовала ничего, кроме меня. Что бы не могла думать ни о чем, кроме того, что я с тобой делаю. Я хочу, что бы ты плавилась.

Он замолчал и снова поцеловал ее, проникая глубоко, забирая все, что она предлагала ему. Он исследовал каждый уголок, каждую складочку, пока она вся не раскрылась для него. Потом он изменил поцелуй, приближаясь и отступая, и эти ритмичные проникновения сводили ее с ума, она становилась влажной и готовой для него.