Елена Логунова - Моя вечная жизнь

Эй, привет, привет!

Мячиком прыгая в воде, соседка помахала мне ручкой.

– Что ты здесь делаешь?

– Не поверишь – тружусь! Я получила предложение немного поработать по профилю!

– Неужели ты принимаешь роды в воде?!

– Нет, выполняю функции сиделки-компаньонки! – засмеялась рыжая. – Но говорят же – «старый, что малый», так что это не сильно отличается от работы с новорожденными!

Я подошла поближе к бассейну и увидела рядом с Галиной еще одну знакомую.

На волнах, поднятых размеренными движениями пенсионеров, безразлично качалась мама Алекса – Рози, упакованная в оранжевый спасательный жилет. На меня она никакого внимания не обратила, а вот эффектного Марика заметила и взволнованно залопотала:

– Косы, мои косы, мои черные косы!

Из-под резиновой шапочки на ее голове выбивались не черные косы, а редкие пряди седых волос, мокрые, слипшиеся, похожие на мышиные хвостики. Зато Марик, действительно, горделиво потряхивал толстой, в руку, смоляной косой, заботливо умащенной защитным гелем и перетянутой прелестной резиночкой с вишенкой.

– Милочка, нам не сюда! – окликнул он меня. – Иди за мной, я покажу тебе, ради чего тут стоит поселиться навеки!

Звучит заманчиво.

Я охотно воспользовалась поводом отойти от черепашьего садка.

Мимо вереницы кабинок самых разных парных и саун мы прошлепали в небольшую комнату-шлюз. Горячая синяя вода прескалась у порога, от которого вниз уходили кафельные ступеньки. Вода пахла фиалками и курилась паром. В противоположном конце полузатопленной комнаты имелся сквозной проем, закрытый занавесом из полупрозрачных пластиковых лент. Они были желтовато-серые, широкие, плотные и слегка шевелились, точно щупальца гигантской медузы. Я подумала, что прикасаться к ним будет не очень приятно, и предпочла не раздвигать занавеску, а нырнуть под нее.

Шлюз вел в большой квадратный бассейн, окруженный елочками, у подножия которых пестрели фиалки и примулы. В воде отражались плывущие по небу облака и тени людей, равномерно распределившихся вдоль бортиков. Я сначала не поняла, чем они заняты, но затем услышала короткий гудок, и Марик, за которым я плыла, подался в сторону и распластался спиной по кафелю. Дама, прислонявшаяся к бортику в том же самом месте до него, передвинулась на метр дальше и снова прилипла к стенке.

– Тут по всему периметру встроены массажные форсунки, и они все разные! – подставляя согнутую спину под шумно бурлящую струю, покричал мне Марик. – Через три минуты по сигналу происходит движение от одной точки до другой, и за полчаса каждый купальщик может получить полноценный массаж! Сейчас снова загудит, я передвинусь дальше, а ты подгребай и становись на мое место!

Я послушалась, включилась в процесс и хорошенько промяла сначала спину и плечи, а потом живот, бедра, ягодицы, икры и даже ступни разными по толщине и напору водяными струями. Это было приятно, но от похода на второй круг я воздержалась. Мне хотелось просто поплавать.

Бассейн не был спортивным и не годился для того, чтобы продемонстрировать хорошую спортивную технику, зато горячая синяя вода и открытое небо создавали эффект купания в море. Это очень приятно расслабляло.

Я легла на спину, закрыла глаза и представила, будто парю, раскинув руки, в бескрайнем небе. Мое тело зависло в невесомости, а лицо то заливал солнечный свет, то затеняли высокие облака…

Иллюзия была такой полной, что я совершенно забыла, где нахожусь, и едва не захлебнулась, услышав вдруг совершенно невозможное в одиночном полете:

– Привет!

Алекс.

Я вынырнула, прокашляла ответное приветствие, тряхнула головой, отбрасывая мокрые волосы с лица, и, рассердившись на себя за испуг и смущение, позволила себе дерзость рассмотреть мужчину так же внимательно, как это делал он сам в отношении меня.

Время застыло, как смола на коре дерева, а я была мошкой в застывшей капле.

Для меня в этот момент ничего, кроме Алекса и горячей синевы вокруг нас, просто не существовало, но со стороны мы должны были смотреться очень странно. Два человека, мужчина и женщина, почти обнаженные и совершенно мокрые, неподвижно, как танцоры перед началом выступления или бойцы перед схваткой, стоят в воде, в клубах пара, в полном молчании сосредоточенно разглядывая друг друга.

Он был красив! В блеске солнечного света и водяных брызг его тело напоминало полированный мрамор. Темные глаза и волосы, от влаги сделавшиеся почти черными и более длинными, контрастировали с белой кожей.

Я неотрывно, как завороженная, отследила причудливый путь радужной капли, скатившейся с мокрой пряди на ключицу, задержавшейся во впадине под горлом, а затем побежавшей по прямой через грудь. Звук ее падения в воду прозвучал для меня громче, чем очередной гудок сигнальной сирены.

Алекс поднял руку – с нее тоже самоцветами сыпались капли – и осторожно убрал мокрую прядь, упавшую мне на бровь. Его пальцы скользили по моему лбу медленно и невесомо, я ощущала их, как движение теплого солнечного луча. Его вторая рука в воде коснулась моего бедра, и я непроизвольно качнулась вперед, заставив воду в синем омуте между нами заволноваться.

Хрустальную тишину и застывшее время вдребезги разбил резкий окрик. – Милочка, пора вылезать, больше получаса в этой воде находиться вредно!

Я вздрогнула и обернулась.

Стиснув мускулистой коричневой рукой желейную занавеску, из шлюза на нас с Алексом сердито смотрел Марик. Злобная гримаса на его мужественной индейской физиономии очень соответствовала выражению «вступить на тропу войны» и занятно контрастировало с девчачьей пластмассовой вишенкой на конце змеящейся по воде косы.

– Опять эти твои друзья! – вздохнул Алекс.

– Соседи, – поправила я, мысленно отметив, что мы уже перешли на «ты».

– Ну же, милочка!

– Иду, иду!

Я тоже вздохнула и буквально смылась от искушения: нырнула в воду и поплыла к шлюзу.

Неожиданно текущая реальность и преследующий меня сон сомкнулись!

Я плыла в темной воде вдоль белой стены. Потревоженная массажными гейзерами вода колебалась и двигалась, размывая четкие очертания кафельных плиток, превращая их в грубо отесанные квадратные камни. Стена тянулась в бесконечность, темнота обнимала мое тело все туже…

Бронзовая рука выдернула меня из воды, оставив вмятины от пальцев на плече.

– Никогда больше так не делай! – бешено прорычал Марик, бесцеремонно встряхнув меня.

Вот уж не думала, что душечки-педики умеют так орать!

– Ты что, испугался? – я беззаботно улыбнулась, надеясь успокоить его. – Марик, я выросла на море и плаваю, как рыба! Пронырнуть под водой десять метров – это для меня не рекорд!