Планета призраков (СИ) - Миронова Злата

— Прошу, прекрати меня пугать, Данник. — улыбка с её лица мгновенно соскочила, и она взмолилась, едва не плача. — Меня и без того скоро удар хватит.

— Прости, не хотел. — стушевался он. — Идем дальше. Уверен, на станции всё прояснится.

И они продолжили свой путь. Раньше Данник был недоволен тем, что его сын в свои шесть лет растет таким миниатюрным и худощавым. И постоянно заставлял налегать его на калорийную пищу. Но сейчас он был несказанно рад тому, что в его сыне, которого сейчас приходится нести на руках, всего тридцать с небольшим килограмм веса. Будь он весом как его сверстники, на десяток кило больше, у него бы уже отвалились руки.

Этими мыслями Данник заполнил свою голову, чтобы не обращать внимания на людей, таких же как и он с семьей, неудачливых путников. Кто-то шел быстрее, кто-то медленнее. Кто-то обгонял их, кого-то они. Но у всех в глазах было одно. И это одно было отлично видно даже при слабом свете аварийного освещения. Это была паника. Разная. У одних от простой тревоги из-за случившейся неожиданно аварии и неизвестности, до откровенного ужаса и ступора у других. Один раз Данник едва не налетел на такого человека, который просто стоял столбом посреди дороги и смотрел вперед себя пустым взглядом. Вид у него был совершенно отсутствующий. Данник ощутимо толкнул бедолагу плечом, от чего тот потерял точку опоры и едва не упал, но в конце концов он замахал руками и удержал равновесие.

— Эй, если хочешь жить — двигай! — сказал ему Данник и наградил сердитым взглядом. Парень ничего не ответил, но, кажется, пришел в себя. Хотя, в этом Данник не был уверен. Темно, и ему некогда вглядываться в лицо незнакомого человека, когда перед ним стоит задача спасти себя и семью.

Стоп! Почему «если хочешь жить»? Почему он должен спасти семью? Им что, угрожает смертельная опасность? Они разве могут вот-вот погибнуть? Странно, но он почему-то в его голове даже не мелькнула мысль о том, что просто всего лишь на всего произошла какая-то авария, и он по злому року неудачи оказался в этом самом месте в это самое время. Но нет, он отчего-то был уверен абсолютно и полностью — они попали в очень и очень крупную переделку. И от того, насколько он сейчас быстро сориентируется в сложившейся обстановке, зависит их дальнейшее существование.

— Данник, стой! — услышал он сквозь поток своих тяжелых мыслей голос жены, и почувствовал как она дернула его сзади за ремень.

— В чем дело? — обернулся к ней муж, даже не пытаясь скрыть выражение раздражения на своем лице.

Но тут же осекся. Лицо его жены стало словно окаменевшим.

— Ты слышишь? — едва шелохнулись её губы.

Данник замер, прислушиваясь. Прошло ещё несколько секунд, прежде чем он понял, что это не обман слуха. Это был грохот. Грохот, который, казалось, исходит со всех сторон. Но источник его был где-то над головой. Данник знал это наверняка. Он это почувствовал, что-то ему подсказало.

— Это оттуда. — сказал он, задрав голову к верху.

— Оттуда? — переспросила Витания. — Но ведь…

— Мы прямо под городом. — нахмурился мужчина. — Метров пятьсот под землей.

— Но что же там такое происходит, раз слышно даже здесь? — глаза Витании округлились, и она зажала рот рукой, словно сдерживая крик.

— Понятия не имею. — опустил голову Данник. — Но вряд ли что-то хорошее.

— Слушай, а может нам пока лучше остановиться и переждать здесь? — теперь Витания сложила свои маленькие ладони в кулачки и со всей силы прижимала их к груди, словно пытаясь защититься от чего-то, что вот-вот готово проткнуть её хрупкое тело насквозь. Данник взглянул на неё, потом его взгляд медленно соскользнул вниз. Казалось, он к чему-то прислушивается… Или к кому-то. Витания молча наблюдала, как её муж смотрит, словно бы в никуда. Ей показалось, что прошли часы, но на самом деле прошло всего пятнадцать секунд, прежде чем он шелохнулся и лишь коротко сказал:

— Нельзя, идём.

Жена послушно повиновалась, не смея сказать ничего против, и засеменила вслед за мужем, который буквально разгонялся с каждым шагом всё быстрее и быстрее.

Тем временем Данник напряг все свои органы чувств, пытаясь уловить ещё хоть что-то, что бы ему подсказало о том, что же происходит там, на поверхности. И ощущения эти были неутешительными. Гул как будто бы отдалялся от них в противоположную сторону, но при этом становясь как будто ниже. Словно его источник был уже не на поверхности, а где-то в земле между поверхностью и магистралью. Ноги словно сами, без его сознательной воли, ускорялись и ускорялись, а руки всё крепче прижимали к груди бессознательное тело ребенка, настолько сильно, что если бы он был в сознании, то уже наверняка вскрикнул бы от боли. Витания уже давно перешла на легкий бег, чтобы поспевать за мужем.

И тут Данник к своему ужасу ощутил вибрацию под своими ногами. Наверное, она началась уже давно, но он её не чувствовал из-за быстрого шага. Теперь же она достигла такой силы, что земля под их ногами буквально ходила ходуном. Он, Данник, пересмотрел за свою жизнь немало остросюжетных ещё земных фильмов о катастрофах, но он и помыслить не мог, что тот страх, когда ты наблюдаешь за сценой крушения на экране, не идет ни в какое сравнение с тем страхом, когда сама земля, твоя опора, готова в любой момент уйти из-под твоих ног.

— Похоже, что это землетрясение. — предположил Данник. Правда, представлял он его совсем не таким. Что-то в нем было странное.

Словно в подтверждение его слов, сзади раздался неимоверный скрежет, словно сам металл, из которого был сделан тоннель, кричал от боли. Этот звук, заставивший кровь в их сердце мгновенно заледенеть. Они мгновенно замерли на месте, словно парализованные, и головы их почти синхронно повернулись в сторону тоннеля, откуда они направлялись. От этого звука в голове Данника самопроизвольно нарисовалась картина происходящего. Там, наверху, на город напали огромные чудовища-исполины ростом до неба. Ужасные, злые. И вот, когда с городом было покончено, они почувствовали их здесь, внизу под землей. И начали рыть своими руками землю, разрывая её, словно мясистую плоть, чтобы добраться до них. И вот, один из исполинов добрался трубы магистрали и теперь корежит её, разрывая металл на куски. Вам конец, люди, конец! Всем до единого!

Полет его самопроизвольной фантазии прекратился, когда его жена закричала от ужаса, захватившего её от чувства обреченности и скорой гибели. Данник молчал. Лишь глаза его расширились как никогда в жизни, и сердце было готово вот-вот разорваться на части, чтобы принести организму быструю и безболезненную смерть.

Но тут мужчине показалось, что звук утих. Медленно и постепенно, как и появился. Исполины передумали их убивать.

После этой мысли Данник вдруг почувствовал, что к нему вернулся дар речи и теперь его голосовые связки снова полностью в его распоряжении.

— Кажется, машина наверняка пострадала. — сказал он и опустил глаза на жену, которая вцепилась в него плечо мертвой хваткой. Всё тело её дрожало. Если она не прекратит, то точно станет источником нового землетрясения. Балда. Хорошо, что он не прислушался к ее совету остаться в машине и подождать, пока всё починят.

От этих мыслей и её жалкого вида, Данника вдруг захлестнуло чувство неприязни к собственной жене. Ведь они бы запросто могли все погибнуть. И всему виной была бы она. Она, эта глупая женщина.

— Ладно, успокойся. — сказал он, положив ей свою ладонь на голову. — Кажется, пока пронесло.

Отцепив от себя дрожащее, словно травинка на ветру, тело жены и взяв её за руку, Данник продолжил вести её за собой к станции. Только теперь он уже не торопился как прежде. Что-то ему подсказывало, что пока на этом всё. Пока что.

Около десяти минут спустя спереди до него начал доноситься какой-то гомон. Это были человеческие голоса. Очень много. Похоже, что они приближаются к станции, но света в конце тоннеля не было. Видимо, и там нет электричества. Данник напряженно поджал губы. Всё это напоминало какой-то кошмарный сон, из которого всё никак не получалось вырваться. Но, увы, никак и не получится. Это не сон. Это ужасная реальность.