Санаторий 2 - Сергей Тамбовский
— А тебе сколько лет? — почему-то спросил я.
— Двадцать шесть, — ответила она, — а тебе?
— Тридцать восемь… и я тоже неженатый…
— Так бери меня замуж, — весело сообщила она, — не пожалеешь.
— Не время сейчас для свадеб, — ответно улыбнулся я, — могу пообещать, что если мы живыми из этой передряги выберемся, тогда точно женюсь.
— Я тебя за язык не тянула, — тут же вылетело из нее, — потом не отвертишься.
— Ну да, если доживу, — хмуро кивнул я, разглядывая между тем вагонетки и тоннель, куда они должны были уходить. — Слушай, а как их перемещали, эти вагонетки? Неужели вручную толкали, как эти… английские рабочие на шахтах в 19 веке.
— В 19 веке уже паровозы изобрели, — поправила она меня, — так что меняем век на 18-й. А наши двигались, по-моему, вот этим приспособлением.
Я тоже заглянул под ближайшую вагонетку — там под днищем притаился электромотор с приводом на одну пару колес.
— А откуда оно, интересно, питание берет? — начал размышлять я вслух, — никакого аккумулятора не видно… неужели по проводу? Тогда здесь катушка должна быть с этим проводом…
— Я думаю, что вот отсюда они питаются, — и Тамара приложила кусочек этого… левитина что ли… к рубашке мотора — тот при этом завелся с чиханием и начал равномерно гудеть. — А управление приводом вот с этого пульта делается, к гадалке не ходи.
И она ткнула пальцем в квадратик с двумя кнопками, рядом с которым имелось и откидное сиденье.
— Ага, — дошло до меня, — а на сиденье, очевидно, располагался машинист этого мини-поезда. Паззл сошелся…
— Толку только с этого никакого, — логично продолжила рассуждать Тамара, — с того, что он сошелся. Не полезем же мы на этих драндулетах в шахту.
— Как знать, Тамарочка, — ответил я, — как знать… может, и туда лезть придется. А кстати — на сколько, интересно знать, хватит кусочка этой хрени? — и я показал на левитин.
— Вот когда поедем, тогда и проверим, а пока надо бы выгрести все из того бака на выходе конвейера — запас карман не тянет, — и она отцепила свой кусочек от мотора, тот немедленно остановился.
— По всему выходит, что машинист нам пулю прогнал про этот левитин, — начал я размышлять вслух, когда мы возвращались к нашему люку, — никакой это не антигравитат, а просто источник энергии.
— Не надо на него наезжать, — остановила меня Тамара, — может, это ему дезу скормили, а он уж передал, что слышал.
— Тоже верно, — не смог не согласиться я.
А Афоня с Сергеем тем временем тоже вернулись от входных ворот и сходу начали делиться увиденным.
— Ворота крепкие, заперты изнутри, дыр нет, — быстро проговорил Афоня, — внизу щель, конечно, имеется, чтобы рельсы не задевать при закрытии, но в нее человек точно не пролезет, змея разве что. А у вас что нового?
Я не торопясь рассказал про тоннель и вагонетки, не забыв упомянуть про чудесные свойства левитина, но немного не те, что ожидались.
— Пожрать бы неплохо, — неожиданно высказался Эдик, — последний раз я утром чего-то ел.
— Да, надо бы, — поддержала его Тамара, — у нас там что-нибудь осталось из жратвы-то?
Оказалось, что про этот момент подумал один только Анвар — он и прихватил с собой большой зеленый пакет из Ашана. А внутри его оказались консервы разных видов, от тушенки до овощных, сухари в пленке и пара полуторалитровок минералки. Разделили все это по-братски на шестерых…
— Эх, выпить бы сейчас чего-нибудь крепкого, — высказал пожелание Эдик.
— Врагов вот победим, тогда и напьемся, — пояснил ему я, — а пока не время.
— Что дальше-то будем делать, командир? — этот вопрос, аналогичный тамаркиному, задал Афоня, быстро проглотивший содержимое своей банки.
— По обстоятельствам, — хмуро ответил я, — если враги сюда полезут, один сценарий будет, если не полезут — другой.
— Валить надо отсюда, — выдал неожиданную ремарку Сергей, — нехорошее это место.
— Ну-ка, ну-ка, — сразу начал уточнять его слова я, — давай подробности, раз уж начал.
— Хорошо, расскажу, — тяжело вздохнул он, откладывая в сторонку опустевшую банку из-под венгерской закуски, — пять раз где-то я вывозил отсюда закрытые гробы с грузом 200, причем все они из этого вот цеха выносились. А опять же из разговоров тутошних вояк я краем уха слышал, что диагнозов этим трупам так никаких и не поставили — умер типа Максим, да и хер с ним.
— И когда последний такой вывоз случился? — уточнил я, сам не знаю зачем.
— Когда-когда… — начал вспоминать Сергей, — да месяц назад, не позже. Да-да, август на дворе стоял.
— И куда ты эти гробы отвозил? — спросила Тамара.
— Не доезжая до Города есть небольшая ветка направо, в Синюганские болота ведет. Там какой-то филиал этой вот в/ч, туда и отвозил… и сдавал под расписку.
— А потом что?
— Потом возвращался на магистраль и разгружал товар на сортировке…
— Вот с этого места поподробнее, — попросил я, — что за сортировка, где находится, что рядом?
— Пригородный район это, — пожал плечами Сергей, — километров десять от центра Города… рядом промзона и пустыри какие-то, больше ничего.
Не то, подумал я, промелькнула у меня какая-то умная мысль, но сразу уплыла куда-то.
— Окей, я тебя услышал, — сказал я Сергею, — место нехорошее, то-се, надо убираться. Осталось только придумать, как и куда…
Но ход нашей дискуссии тут был нарушен самым беспардонным образом — въездные ворота вдруг взяли и разлетелись в разные стороны, левая половинка свалилась на пол, а правая осталась болтаться на петлях, жалобно поскрипывая. А в проеме этих ворот во всей своей красе нарисовался наш практически родной тепловоз с санаторского разъезда…
Глава 21
Тикаем, хлопцы
— Всем вон в тот угол! — первым отреагировал я на изменение обстановки, а следом сразу добавил, — Тамара, забери остатки левитина из бака!
Четверо немедленно отправились к вагонеткам, Тамара в другой конец зала к конвейеру, а я остался возле люка прикрывать их отход. Но пока что прикрывать было не от кого — из локомотива никто не выходил… через полминуты Тамарка вернулась и доложила, что забрала все, что смогла.
— Отлично, — похвалил ее я, — а теперь медленно передвигаемся вслед за остальными.
— Чего это никто оттуда не вылезает? — кивнула она в сторону стоящего в воротах тепловоза.
— Я не больше тебя знаю, — огрызнулся я, — может, смотрят на наши действия, может, гадость какую замышляют…
И в этот момент от ворот раздался усиленный мегафоном голос Гриши, я
