Мария Барышева - Говорящие с...

   - Ваши отрицательные эмоции более действенны, чем у других людей, Эша Викторовна, - Ейщаров улыбнулся, и улыбка получилась равнодушной. - Вы сами подставили себе подножку. Вы сами во всем виноваты.

   Эша устремила ошалелый взгляд на зонт в его руках, кажущийся сейчас таким безобидным. Потом повернулась и взглянула на вещи, сваленные на заднем сидении, на Бонни, озадаченно разглядывавшую ее сквозь стекло, на мокрую улицу за машинным окном, по которой спешили по своим делам самые обыкновенные незачарованные жители Малых Сосенок.

   Не существовало даже того крошечного временного отрезка, который Эша до последнего считала реальностью. Почти воочию она увидела, как поднимает брошенный ею же зонт - ведь спасаться от ливня под чем-то же надо! Увидела, как возносит перекошенный зонт над головой. И превращается в лунатика. Эша Шталь ни у кого не спрашивала дорогу. Она не ходила в аптеку. Аптекарша не отправляла ее на постой к своей племяннице. Не было старого дома, заплетенного ежевикой. Не было кислой Тани, не было забавной, усыпанной веснушками Ларки, не было надменной белобрысой Милы с зонтом-демоном, не было Тумана, не было ночных прогулок, не было людей под зонтами - не было ничего. И она ни разу никому не звонила. С другой стороны, получается, что она никому и не врала, но от этого не легче. Маленький зеленый зонтик из шайского магазинчика. Подумать только! Оне обиделись!

   Между прочим, она была вымотана после дела Домовых, все еще под впечатлением и простужена! Об этом зонт подумал, прежде чем оскорбляться?!

   - Шталь, прекратите сейчас же! - сказал Ейщаров, и Эша смущенно-сердито заморгала.

   - Опять мысли читаете?

   - Нет необходимости - я уже достаточно хорошо вас знаю.

   - А как вы меня нашли?

   - Чудеса техники, - Ейщаров взглянул на часы. - К тому же, с вашего телефона пришло сообщение о вашем местонахождении и о том, что вы в беде. Я приехал сюда около пяти утра, нашел вас в машине с зонтом, бормочущую преинтереснейшие вещи, - Олег Георгиевич вдруг подмигнул ей, и Эша принялась лихорадочно соображать, во время какого из миров Ейщаров прибыл на сцену. - До этого я никак не мог до вас дозвониться.

   - Но ведь я была в трансе? Неужели я из транса послала вам сообщение?

   - Разве я сказал, что вы его послали?

   - Вещи! - Эша всплеснула руками. - Вещи, вещи! Целую ночь... - она осеклась и, скривившись, смущенно-умоляюще посмотрела на Ейщарова.

   - В аптеке есть туалет, - невозмутимо сообщил он.

   - Ага, - Шталь пулей вылетела из машины и на разъезжающихся, затекших ногах захромала к перекрестку. Олег Георгиевич, высунувшись в окошко, крикнул вслед:

   - Не туда! Налево!

   Ну конечно, в реальности аптека была в другом месте. И аптекарша в ней была другая - веселая пухлая девица, охотно пустившая Шталь в удобства. На всякий случай Эша спросила, не происходило ли в Сосенках чего странного. Аптекарша, фыркнув, ответила, что в Сосенках не только не происходило ничего странного - в них ничего не происходило вообще.

   Возвращаясь к машине, Шталь пыталась понять, что, кто и почему появились в зонтиковых мирах. Говорящий, похожий на Бриннера, определенно появился из недавнего просмотра "Великолепной семерки". Юрием Андреевичем стал мужчина, предложивший ей помощь на дороге. Возможно, он и вправду хотел помочь и в реальности тоже был неплохим человеком. А остальные? Денис, Костя, Ларка, Мила, Таня, старушка аптекарша? Люди, которых она когда-то видела мельком? Люди, которые когда-то встречались зонту? Поди узнай теперь. Как и то, отчего все миры, кроме веселого мирка с покорным Ейщаровым, представляли собой смесь дешевого триллера с еще более дешевыми ужасами и примитивным, нелогичным развитием событий? Неужели ее голова настолько замусорена? Неужели она теперь подсознательно ждет лишь чего-то плохого и ужасного? И отчего ее вдруг так потянуло сотворить из Ейщарова нечто героическое? Олег Георгиевич покровительствует Говорящим - и все же он лишь обычный бизнесмен. Он не гоняется на машинах за нехорошими людьми, не вламывается в автобусы, не метает ножи и не размахивает по-каратистски ногами с риском растянуть себе промежность. Для погонь и растягивания промежности у него есть специальные люди.

   А потом Эша подумала, что если бы их взаимоотношения с зонтом

  тьфу ты, господи!

  сложились иначе, она могла бы попасть в совсем другие миры. Прекрасные миры. Не обязательно волшебные. Просто такие миры, в которых реальность чуть-чуть подправлена. Миры, в которых у нее все хорошо. И вовсе не в плане карьеры, царствовании на московском журналистском поприще - с некоторых пор это желание значительно поблекло. Так или иначе, это могли бы быть чудесные миры. Ведь не обязательно сидеть в них постоянно.

   Просто иногда заходить отдохнуть.

   Ейщаров курил, прислонившись к крылу стоявшего возле "фабии" джипа, и когда Шталь, погруженная в размышления, подошла к нему, вкрадчиво сказал:

   - Что - поняли, что упустили?

   - Прекратите так делать! - буркнула Эша, огляделась и недоуменно вздернула брови. - А где же все ваши сподвижники, телохранители, горничные? Вы всегда приезжаете со свитой.

   - Я приехал один, - невозмутимо сообщил Олег Георгиевич и щелчком пальца отправил окурок в полет, завершившийся в горловине урны. - У свиты слишком много дел, не стал ее дергать. Садитесь на заднее сиденье, поспите, пока будем ехать - вид у вас ужасный. Надеюсь, не возражаете, если я поведу? - он кивнул на "фабию".

   - А ваша машина как же?

   - Позже ее заберут.

   - Прежде, чем я куда-либо с вами поеду, желаю прояснить один вопрос! - решительно заявила Эша, попытавшись принять предельно надменный вид. Огляделась и придвинулась к Ейщарову вплотную. - Вы ведь тоже Говорящий - не так ли?! Уж не считая моих предыдущих наблюдений, простой человек не понял бы, в чем проблема с этим зонтом. А вы поняли. Вы даже смогли влезть в его мир. Ну признайтесь же, Олег Георгиевич, - не выдержав, Эша обеими руками вцепилась бывшему начальнику в предплечье. - С чем вы говорите?! С зонтами?! С мячиками?! С вениками?! С дамскими сумочками?!

   - С башенными кранами, - Ейщаров улыбнулся, чуть прикрыв веки, и в яркой синеве его глаз затанцевали-закувыркались знакомые мальчишеские смешинки.

   - Ух ты, правда?!

   - Неправда, - Ейщаров осторожно освободил себя вначале от одной шталевской руки, затем от второй. - Вы просто неугомонны, мадемуазель Шталь. Пусть дела и заботы Говорящих пока вас не волнуют.

   - Вы опять про это дурацкое увольнение?!

   - Не кривя душой, Эша, должен сказать, что вы отлично поработали, - тон Олега Георгиевича внезапно стал насквозь деловым. - Но каждый раз оформление вашей работы было слишком уж фееричным. Извините, но это мне не подходит.