Дарья Беляева - Ночной зверёк

Глаза у Мелькарта на секунду прояснились, он посмотрел на Шайху, как на идиота, а потом сказал:

— Ты, дебил, думаешь, я его прямо здесь вижу? Он наверху!

В это, впрочем, тоже верилось с трудом.

— Я проверю, — сказала Мескете, Аштар посмотрел на нее со скепсисом, но ничего не сказал.

— И если это правда, — продолжила Мескете. — То нам нужно быть готовыми. Готовьте оружие на случай штурма.

— Ты веришь Мелькарту?

— В любом случае, если мы проверим, то ничего не потеряем. Если не поверим, можем упустить более ценную информацию, — сказал Адрамаут.

И Амти вдруг сказала, повинуясь неожиданному порыву, исходящему скорее откуда-то из низа живота, чем из ее собственного мозга:

— Мескете, можно с тобой? Я умею стрелять! И я справилась с предыдущим заданием. Ну, почти справилась.

Мескете смерила ее взглядом, в котором читалось намерение на составляющие разложить все умения Амти и получить ничтожный остаток. Тем не менее, Мескете сказала:

— Да. Возьми автомат.

Амти облизнула губы, потом кивнула. Ей казалось, будто в словах Мескете была издевка, но переспрашивать Амти не решилась. Может, Мескете не верила, что там действительно что-то серьезное и просто решила взять ее прогуляться, зная как надоедает сидеть взаперти? Взяв оружие, они отперли дверь.

— Шацару привет, — сказал Шайху. Амти оглянулась и увидела, что Мелькарт все еще сидел на кровати, мерно раскачиваясь. Судя по всему, что-то действительно его напугало. Оставалось надеяться только, что это не Шацар. У Мелькарта ведь и раньше случались галлюцинации. В то же время часть Амти мечтала увидеть Шацара. Это была часть, в существовании которой она не вполне отдавала себе отчет.

Мескете шла впереди, а Амти следовала за ней, едва успевая. Амти слышала, как ходят по сложной системе труб существа, которым и названий-то нет. Цокот их лапок, шорох их ползущих тел создавали ощущение полнейшей беззащитности. Хорошо, что эти существа считали их своими. Не будь Адрамаут их папочкой, Амти никогда бы не смогла спокойно слушать их поступь.

Апсу встретила их взволнованно прядая ушами. Мескете походя погладила ее по голове, прошептала одними губами:

— Стой здесь, девочка.

Амти прошла следом, не докоснувшись до Апсу, которая ее все еще пугала. Они поднялись наверх, была темная ночь — довольно нетипичное время для активности Псов Мира, зато вполне традиционное для активности бомжей.

Что-то внутри Амти уже свернулось в клубок и затихло, она была уверена в ложности тревоги. И тем не менее, Мескете оставалась напряженной, принуждая к осторожности и Амти.

Они шли едва ступая по полу. Из-за избытка строительного мусора легко было зашуметь ненароком и привлечь к себе лишнее внимание. Мескете и Амти остановились в конце коридора, где в стене был пролом, позволяющий посмотреть, что происходит в зале. Амти слышала шум шагов, но голосов долгое время не было. Они с Мескете аккуратно улеглись прямо на бетонную пыль, чтобы видеть, кто ходит по их заброшенному заводу в опасной близости от их Ямы. И прежде, чем Амти сумела рассмотреть нарушителей, она услышала голос, от которого так сладко свело ее внутренности.

Шацар говорил:

— Так на это место указывают все расчеты? Ты уверен, что проанализировал все источники?

Амти увидела, как он поднимает затянутую в перчатку руку, разрешая кому-то говорить. Взгляд Шацара был абсолютно неподвижен, он смотрел в одну точку, будто пытаясь увидеть то, что увидеть, строго говоря, невозможно. Лунный свет серебрил его глаза. Прозрачная, как вода в озере, радужница позволяла его глазам принимать цвет касающегося их света. Амти столько раз думала, как можно было бы это нарисовать.

А потом Амти услышала голос отца:

— Да, Шацар. Согласно всем нашим расчетам то, что ты ищешь находится именно здесь. Я бы не сказал, что расчеты эти в достаточной степени научны…

— А я тебя об этом и не спросил, Мелам.

Амти увидела и отца. Она вздрогнула, зажала себе рот рукой. Отец казался еще более тощим, чем раньше. Под глазами у него залегли болезненные тени, будто он не спал всю ночь, щеки были покрыты двухдневной щетиной, а руки, Амти видела даже отсюда, немного дрожали. А хуже всего было то, что вместо жалости Амти почувствовала желание перехватить автомат поудобнее и выстрелить в него. От страха на глаза навернулись слезы, и Мескете зажала ей рот рукой. Сердце билось часто-часто, и Амти все еще не верила, что все происходит на самом деле.

Кроме отца и Шацара здесь были еще мужчины, видимо, охранники. Амти видела тени, снующие и снаружи.

— Прости, Шацар. Я хотел сказать, что мы практически уверены, что тебе нужно именно это место.

— Практически, потому что абсолютная уверенность в чем-либо невозможна принципиально? Контекст не может быть полностью выяснен, пока мы не проведен эксперимент, так? — спросил Шацар. Он перевел взгляд на отца, на губах его заиграла легкая, опасная улыбка.

— Да, Шацар.

— Ты сверился с историческими записями, Мелам.

— Разумеется, я сверился с ними.

— В истории, дорогой мой Мелам, есть реформаторский потенциал. Мы можем учиться у истории. Больше ни у чего не можем. Даже предсказательная функция науки ограничена.

Отец промолчал, хотя Амти заметила на его лице выражение, появлявшееся всякий раз, когда он хотел поспорить с собеседником. Да, спорить папа любил. Шацар, видимо, тоже заметил это папино особое выражение и тоже его знал. Улыбка его стала чуть шире, будто он поощрял отца за покорность. И все же, все же, до нормальной, человеческой улыбки Шацару было далеко.

Он сказал:

— Я хочу, чтобы дворец был построен здесь через два месяца. Я понимаю, что это невозможно. Поэтому даю тебе срок в четыре месяца. Это твой максимум. Я хочу, чтобы завтра же все началось.

— Это тоже невозможно, Шацар, — не выдержал отец. Шацар смотрел на него молча с полминуты, и Амти боялась в этой тишине даже дышать. Потом он перевел взгляд вниз, быстрым и неожиданно легким движением поднял что-то с пола, подставив под лунный свет. Это был огромный, черный, извивающийся в надежде спасти свою жизнь, таракан.

— Нет ничего невозможного, Мелам. Самые удивительные вещи люди совершают из невозможности отказаться от затеи. Я надеюсь на тебя, Мелам. Соверши чудо. Иначе вот что я с тобой сделаю.

Шацар раздавил таракана кончиками пальцев, и Амти увидела как в лунном свете блеснули жидкость и слизь, хлынувшие из брюшка несчастного насекомого. Шацар растер внутренности таракана между пальцами, потом чистой рукой снял перчатку и брезгливо бросил на пол. Отец оставался неподвижным, будто выпал из времени на минуту. Шацар пошел к выходу, и только тогда отец поспешил за ним. Чуть погодя, следом двинулись охранники. Что-то щелкнуло в мозгу Амти, и она перехватила автомат, готовясь стрелять, но боль обожгла нос. Мескете двинула локтем ей в лицо, и кровь хлынула из носа.